Сегодня предлагаем нашему читателю познакомиться с молодым человеком, который сформировался в новейшее время и, несмотря на все новые и старые препятствия, нашел свое активное место в современной жизни Украины. Это Юрий РЕШЕТНИКОВ — кандидат философских наук, помощник-консультант народного депутата Украины.
— По вероисповеданию вы баптист, имеете ученую степень кандидата философских наук, профессионально занимаетесь политикой, активно участвуете в деятельности партии Христианско-демократический союз (ХДС). Расскажите о вашей партии, которая совмещает, согласно ее названию, христианство и демократию. Какие религии и конфессии она объединяет?
— Партия Христианско-демократический союз образована в 1997 году; в 2001 году она вошла в «Нашу Украину», где остается и сегодня. Базовая программа партии — развитие украинского общества на основах христианских ценностей; наш лозунг «Ответственность, справедливость, солидарность». Сегодня в партии насчитывается более 21 тыс. членов во всех областях Украины; три члена партии избраны депутатами Верховной Рады (В. Стретович, В. Марущенко, А. Ружицкий); а в органы местного самоуправления — более 700 членов ХДС. Особенно хочу подчеркнуть, что партия не связана с той или иной церковью — наши члены являются сторонниками многих разных христианских церквей; это люди, исповедующие равенство всех церквей и свободу совести в стране. Стоит подчеркнуть, что на собраниях партии никогда не обсуждаются проблемы вероисповедания — только политика, дела Украины.
— Как вы оцениваете последние политические события в стране? — В первую очередь не секрет, что новая ситуация кардинально изменила позицию всех демократических сил и стала неопределенной, нестабильной. Также очевидно, что все конфликты и оценки ситуации необходимо решать цивилизовано, аналитически, путем широких открытых консультаций. Для нас важно: когда европейский вектор ослабнет, а Москва снова станет нашим главным партнером, безусловно произойдут изменения и в церковной ситуации в Украине. Тем более, что некоторые эксперты еще раньше зафиксировали такой факт — в новом составе ВР количество сторонников Московской церкви заметно увеличилось по сравнению с предыдущим созывом. К группе сторонников Украинской православной церкви (Московского патриархата) принадлежит также по крайней мере часть фракции социалистов, о чем свидетельствуют их выступления в «защиту» УПЦ МП, например, в связи с нынешним конфликтом в Чернигове. А раньше они осуждали перенос архиепископии УГКЦ в Киев. Как видим, в этой сфере позиции Партии регионов и СПУ полностью совпадают.
Если обобщить, можно констатировать, что сегодня есть опасность существенного сокращения в Украине религиозного демократизма. Старый закон о свободе совести действительно нужно менять, потому что он уже не вписывается в сегодняшние реалии. Но процесс принятия нового закона о свободе мировоззрения и вероисповедания может принести всем нам очень неприятные сюрпризы, как это случилось, например, в России — представили на рассмотрение в Государственную думу один закон, а там приняли совсем другой. Особенно опасной будет последняя стадия прохождения проекта закона в Верховной Раде — когда его судьба будет полностью определяться депутатами.
— Общеизвестно, что после последних президентских выборов Государственный комитет по делам религий был упразднен, а на его месте образован Государственный департамент по делам религий, подчиненный Министерству юстиции Украины. Что, собственно, изменилось (если абстрагироваться от смены руководителя) в связи с переименованием и переподчинением? — Во-первых, я, в отличие от многих других, считаю, что такой орган — Государственный департамент по делам религий — в нашем государстве пока нужен. Особенно если принимать во внимание его активное и прямое сотрудничество со многими влиятельными институциями (ВР, Кабинет Министров, Минюст, Министерство образования и науки и др.), а также содействие деятельности религиозных организаций Украины. Мне выпал случай там работать, и я был свидетелем того, сколько государственных институций, религиозных организаций и отдельных граждан обращается в этот Государственный департамент.
Чем отличается Госдепартамент от Госкомрелигий, спрашиваете вы? Главное в том, что если ранее Государственный комитет по делам религий самостоятельно формировал религиозную политику страны, то сегодня Госдепрелигий ее только реализует, а определять ее должна Верховная Рада и политическое руководство государства. То же касается законодательного обеспечения сферы религиозной жизни — им занимается Министерство юстиции. Например, разработка нового закона о свободе мировоззрения и вероисповедания, о котором уже шла речь, была возложена на Минюст. Там над законопроектом работала представительская группа специалистов разных министерств и ведомств — Минюста, Министерства образования и науки, Министерства труда и социальной политики, Минфина, Министерства обороны, Службы безопасности, ученые-религиеведы, независимые эксперты и представители Всеукраинского совета церквей и религиозных организаций. Известно, что к этому также были привлечены представители Госдепрелигий.
Я был активным участником процесса и могу заверить вас, что проект закона получился достойный — он соответствует Конституции Украины и снимает некоторые застарелые проблемы (например, двойную регистрацию религиозных организаций, отсутствие у них права на открытие общеобразовательных школ и тому подобное); выполнены также пожелания Совета Европы относительно усовершенствования украинского законодательства в сфере свободы совести. Дальнейшая же судьба законопроекта — в руках Божьих. Ее трудно прогнозировать ввиду того, что в Верховной Раде существуют резные и взаимоисключающие позиции.
Еще одна черта процесса разработки нового законопроекта — полная открытость. Ведь сегодня каждый гражданин Украины имеет возможность ознакомиться с этим проектом — он выставлен на сайте Минюста для всеукраинского обсуждения. Более того, проект направлен в Венецианскую комиссию (Европейская комиссия «За демократию через право») для экспертизы.
Что может разрушить наш проект? В первую очередь, это разные позиции православных церквей (УПЦ КП и УПЦ МП) относительно некоторых проблем, например, статуса юридического лица для религиозных объединений, в частности, Церквей. Хотя понятно, что без этого статуса не может быть равноправных отношений — партнерства между Церковью и Государством. Практически невозможна также процедура возвращения собственности Церкви. Ведь не понятно, кому и что возвращать ввиду того, что прямую преемственность местных религиозных организаций сегодня фактически невозможно проследить. Во время рассмотрения проекта в ВР существующие противоречия приведут, безусловно, к лоббированию или антилоббированию со стороны мощных церквей. Потому что одни депутаты демонстрируют свое расположение к Киевскому патриархату и УГКЦ, другие — к УПЦ МП. Между тем в принятии нормального закона на самом деле должны быть заинтересованы все церкви Украины.
— В каком состоянии находится сегодня церковное образование, в частности, образование в вашей церкви — Всеукраинском союзе объединений евангельских христиан-баптистов?
— Сегодня в Украине, безусловно, имеет место дискриминация религиозных организаций в сфере образования. Ведь светские общественные организации имеют право основывать учебные общеобразовательные учреждения, а церковные общины — нет. Хотя потребность в таких школах большая, и, более того, они в Украине есть, но существуют практически незаконно. Между тем христиане, в частности баптисты, — законопослушные люди и очень хотели бы делать все в соответствии с законом; это старая болезненная проблема. Большие надежды возлагаем на новый закон, в который заложены значительные изменения также в сфере образования.
Намного лучше ситуация с собственно духовными учебными заведениями, которые занимаются подготовкой священнослужителей для той или иной конфессии. Если речь идет о баптистских учебных заведениях, то сегодня их в стране 66, в том числе 8 высших — 2 университета, 5 семинарий и одна музыкальная академия (на ул. Щекавицкой в Киеве). Однако и здесь есть серьезная проблема — предоставление государственной аккредитации высшим учебным заведениям, основанным и управляемым церквями. Здесь, в конечном счете, имеем радостный прецедент — такую аккредитацию получил Украинский католический университет (Львов, Украинская греко-католическая церковь), что дает надежду другим церквям. Пора думать и об учреждении в Украине распространенных в мире так называемых Христианских университетов, в которых рядом с теологией обстоятельно изучаются разнообразные светские курсы.
— Как вы можете оценить объединенные усилия многих украинских церквей, направленные на введение в программы общеобразовательных школ предмета «Этика веры»?
— Я работал в составе рабочей группы, которая занималась этими проблемами, — проектом введения в школьные учебные программы предмета христианской (религиозной) этики. Изучение или неизучение этого предмета должно происходить, безусловно, только по желанию родителей, на демократических основах, а до этого — в разных модификациях учебных программ по этике. Свобода совести и гражданское право должны быть надежно защищены. Некоторые оппоненты считают, что здесь речь идет о клерикализации школ, общества. Это совсем не так. Речь не идет также об ограничении прав неверующих — они имеют право изучать курс этики, построенный не на религиозных, а на философских основах. После очень длительных обсуждений в конечном итоге был достигнут консенсус между самыми крупными церквями Украины. В частности, решено, что сначала христианскую этику будут изучать ученики 5—6 классов, позже, после апробации, курс может расширяться. Идет подготовка преподавателей, разрабатываются методические программы. Стоит отметить, что начинаем мы не на голом месте — в предыдущие годы курсы по христианской этике преподавались во многих школах по разным программам (по информации Министерства образования существует более 120 вариантов таких программ).
— Сегодня украинское общество можно разделить на неверующих и верующих, причем последние находятся в большинстве. Вы принадлежите к церкви, знаете свою общину верующих лучше, чем кто-либо другой. Так можно ли, по вашему мнению, не спрашивая и не зная, отличить в общении человека верующего от атеиста? Скажем, по употребляемому словарю, по вниманию и отношению к ближнему, независимо от принадлежности к церкви? Еще одно — вы принадлежите к церкви и одновременно — к политике. Чем отличаются верующие политики от политиков неверующих? Вот сейчас в стране бушует опасный политический кризис, а при этом почти все его активные игроки публично исповедуют ту или иную веру. Как тут разобраться?
— Во-первых, для меня неважно, к какой церкви принадлежит тот или иной человек. Главное — проявление христианской духовности. Духовности, не имеющей узкости, не делящей людей на своих и чужих, не навешивающей ярлыка «сектанство». Конечно, верующий человек должен отличаться своей речью и поведением. К сожалению, не все, называющие себя верующим, могут считаться примером для других. С другой стороны, есть прекрасные люди, которые считают себя неверующими. Ближайший для меня пример — мои родители. Добавлю еще, что в нашей партии есть не только практикующие христиане — мы принимаем всех, кто разделяет наши программные основы. Но каждый обязан быть примером морального поведения для других.
В связи с вашим последним вопросом я бы хотел еще коснуться воскресных школ — уверен, что церкви (всех конфессий) должны, хотя бы частично, «забирать» с улицы детей, о которых не заботятся ни родители, ни школа. Очень часто, когда становишься невольным свидетелем общения некоторых родителей (а иногда, к сожалению, и учителей) с детьми, то понимаешь, что вряд ли они способны передать своему ребенку высокое, доброе, вечное. Церковь далеко еще не исчерпала своего воспитательного потенциала.
