Кто-нибудь, вероятно, скажет, что у них совсем не те лозунги. Я же полагаю, что лозунги в точности те же, что у большевиков 1916 года.
В самом деле, чего требовали большевики в 1916 или 1917 году?
Во-первых, разумеется, смены главы государства — царя Николая II (к слову сказать, довольно жалкого царя) и всей окружавшей его клики.
Для этой цели они стремились использовать тогдашний парламент — Государственную думу; однако они почти не скрывали, что Думу намерены использовать лишь в тактических целях. В самом деле, большевики, хотя и уверяли во всех листовках, что народ их поддерживает, на самом деле прекрасно знали, что на демократических выборах у них нет ни малейших шансов взять власть. И потому заранее считали, что власть должна быть в руках не Госдумы, а какого-нибудь Комитета общественного спасения, Съезда Советов или чего-нибудь подобного; неважно, как будет называться этот орган, важно, чтобы он полностью находился под их, большевистским контролем. Напомню тем, кто этого не знает: на следующий день после Октябрьского переворота газета «Правда» вышла под заголовком: «Власть перешла в руки большевиков — созыв Учредительного собрания обеспечен!» А вот о том, что было потом, я напоминать не буду; это и так все знают.
Следующее важнейшее требование большевиков — «долой власть господ! Долой богачей и олигархов!» Это был, уж конечно, самый популярный лозунг. Впрочем, это не мешало большевикам брать деньги у некоторых «хороших» капиталистов — «на революцию». Правда, «хорошим» капиталистам это помогло очень мало… но это было потом. Тогда же капиталисты довольно охотно помогали революции, поскольку были очень недовольны режимом (а режим и вправду был прескверный, это только потом стало ясно, что он все же был много лучше пришедшего на смену) и помогали революции.
Но дело было, как указывали большевики, не только в том, чтобы сменить власть. Цель их была не просто в том, чтобы сменить одного царя на другого, а «полная перестройка всей системы политических, экономических и социальных отношений».
Извините, читатель, я перепутал цитату. Последние слова взяты не из апрельских тезисов Ленина, а из выступления В. Чемериса на учредительном собрании Всеукраинского общественного комитета сопротивления «За правду», и не в апреле, а в марте 2001 года.
При этом большевики требовали реального обеспечения основных прав и свобод граждан, которых (конечно же) не мог обеспечить прогнивший режим. «З ким ви — зі злочинцями чи з народом?» — спрашивает сегодня гражданский комитет «За правду!»
А что предлагают большевики сегодня?
Чемерис просто предлагает, по Марксу (извините, опять досадная опечатка! Не по Марксу, а по Маркузе.) приступить к Великому Отказу от ценностей, способов поведения и правил игры. Хмара — начать «второй этап очищения Украины от олигархических кланов», «штурм до победного конца…». Но это все годится для митингов. «Узник совести» Тимошенко, как квалифицированный менеджер, в переданном из кучмовских застенков на волю и опубликованном в «Зеркале недели» письме пишет, что оппозиции необходимо «собрать в регионах единую армию людей, независимо от их партийности, готовых за свою нормальную жизнь бороться до конца». Следует «дать людям единые задачи и единый алгоритм действий». Словом, много партий — это очень плохо. Она права. Для победы нужно не много партий, а одна, объединенная «единой задачей и единым алгоритмом действий». Желательно, чтобы одна и осталась — после полной и окончательной победы над преступным режимом. Её потом можно будет с гордостью назвать «умом, честью и совестью нашей эпохи» — правда, этого она не пишет, это, надо думать — в уме.
Но это после победы. А пока что главное для революционеров — захватить в свои руки контроль над силовыми ведомствами, или, по крайней мере, запугать их руководство настолько, чтобы некому оказалось выступить против революционеров. Ведь революционеров-то (Ленин это и сам позже признавал) жалкая кучка; чтобы их разогнать, хватило бы сотни полицейских. Так что первая задача — скомпрометировать царскую охранку и полицию (сделать это тем легче, что они сами себя компрометируют очень успешно). Вообще нельзя не признать, что в большевистской критике было немало правды; вот только сами они были намного гнуснее того режима, который свергли.
… Ну ладно, а на кого же рассчитывали большевики в 1917 году? Демагогия — демагогией, но надо же было иметь какую-то силу?
Расчет у них был рискованный, но, как мы знаем, он оправдался. Во-первых, большевики выступали против прогнившей системы за западный путь развития; они не без основания рассчитывали на то, что Запад (во всяком случае, на первых порах) поддержит любое антицаристское движение просто потому, что он против царского режима.
Большевики рассчитывали и на поддержку западного пролетариата, в глазах которого они были бесстрашными борцами с прогнившей системой. Этот их расчет оказался не вполне верным, но и не то, чтобы ошибочным; поначалу Запад готов был аплодировать русской революции, а если он отказался поддержать большевиков, то главным образом потому, что сами большевики грубо просчитались, перейдя на сторону Германии против Антанты.
Во-вторых, вся радикальная интеллигенция готова была аплодировать выступлениям против режима, и чем смелее был критик — тем больше у него было оснований рассчитывать на поддержку.
И третье, самое важное — у них были боевые отряды «красной гвардии», которые Временное правительство не посмело запретить — точно так же, как слабое правительство Веймарской республики не посмело распустить фашистские отряды СА и СС. Эти молодчики ходили по улицам, горланили антиправительственные лозунги (при полной, как я сказал, поддержке радикальной интеллигенции); самое лучшее, если кого-нибудь одного убьют, как Хорста Весселя. И неважно, будет ли убитый одним из большевиков, или какой- нибудь непричастный к этому журналист; в любом случае можно приписать убийство режиму. И многие этому поверят — потому что режим непопулярен.
Но, конечно, целью этих молодчиков было не просто покричать на улицах, а идти на штурм Зимнего. Большевики и направили их на такой штурм в июле 1917; но просчитались. Демонстрация провалилась, Временное правительство, при всем своем либерализме, издало распоряжение об аресте Ленина, Зиновьева и Троцкого. Самый храбрый из них — Троцкий — даже угодил в тюрьму, правда на несколько дней. А Ленин струсил и сбежал с Зиновьевым в Разлив, объяснив потом, что он, мол, сделал это только по приказу партии, поскольку в противном случае ему грозила неминуемая смерть… Кстати, мне вспоминается один оппозиционер, недавно по такой же точно причине сбежавший в Англию… тоже по специальному решению руководства оппозиции. А большевики временно сняли лозунг о вооруженном восстании. Но ненадолго…
…Когда лидеры меньшевиков говорили о том, что в стране некому взять власть, а Ленин с места выкрикнул «Есть такая партия!» — его слова были встречены дружным смехом всего зала. Но, как известно, очень скоро меньшевикам оказалось не до смеха, как впрочем, и всем прочим.
