Лишь только прошли встречи украинских руководителей с почетными европейскими гостями, где министр Зленко убеждал общественность в бессодержательности лозунгов наподобие «вместе в Европу» — как украинская многовекторность опять завибрировала. На встрече с Анатолием Кинахом его российский коллега намекнул на «лучшую решаемость» двухсторонних проблем в границах ЕВРАЗЭС.
Следовательно, теперь перед Украиной две двери. Куда они ведут? На этот вопрос автор попробует ответить в этой статье. Не следует считать, что по «объективным» законам мы якобы двигаемся в пункт «икс» — в истории слишком мало объективности, а Украина в 1991-ом не для того получила свой суверенитет, чтобы как и раньше быть полем битвы между «цивилизаторами» и «объединителями».
Путь в ЕС проходит через следующие этапы.
Во-первых, это односторонний режим свободной торговли с ЕС. Чем быстрее этот режим будет развиваться, тем более комплексными будут становиться банкротства украинских промышленных предприятий. Конечно, придут и инвестиции, и технологии, и рабочие места. Однако евроинвестор заручится правительственной поддержкой; евротехнологии на внутреннем рынке сделают наш интеллектуальный экспорт бессмысленным; рабочие места будут создаваться в пределах упомянутого комплекса. Украина, так же как и современные страны Центральной Европы и Балтии — прекратит бороться за серьезные рынки и станет добросовестно экспортировать лес, экзотику и «землю». А на все другое — евроквоты, возможно, немного больше, чем для «просто других стран». Украинцы будут с надеждой всматриваться в прямой эфир каждой новой межправительственной конференции (где-то в Монако), где их похвалят за «значительный прогресс» и туманно пообещают разноскоростно принять в ЕС году этак в 2020-ом. К этому времени Украина превратится в тридцатимиллионную страну, где правительство будет бояться повысить налоги даже на один процент, квалифицированной рабочей силы (которая попробовала бы свободно путешествовать евровозможностями) останется всего ничего, социальная политика будет заклеймена «реликтом коммунистического прошлого».
Понятно, что критика такой антиутопии опирается исключительно на высший уровень жизни в странах-асоциатах. Важно, однако, что этих своих успехов наши соседи добились фактически самостоятельно, а Европа для них — это скорее всего перспектива, цель; то, «что не помешает». Украина — это страна, где любая идея мгновенно превращается в сказку для вечеров близ Диканьки. Страны ЕС и институты ЕС преследуют в процессе расширения свои собственные интересы, часто противоречивые, но непременно нейтральные, что касается стран — объектов расширения. Единственный прагматический вопрос в этом контексте такой: как, при условиях общественного консенсуса вокруг ассоциации, преобразовать Украину в субъект интеграции? Рецептов не существует, но стоит изучить китайский опыт интеграции во ВТО. Результат — полноценное членство с грандиозными уступками со стороны организации. Кто-то скажет — мы же не Китай, у нас нет тех ресурсов. ЕС, мол, делает нам большую услугу… хотя в политике, особенно мировой, помощь бывает лиш от ООН. Каждая иная рука помощи автоматически движется в направлении вашего кармана. Сознательно или несознательно любое государство пытается стать «большим», то есть влиять на состояние мировой политики. Если Украина стала государством только с целью освободиться из-под России, то подобная национальная идея — неполноценна. Неспособность даже асимметрично защитить свои национальные интересы ставит вопрос о качестве государственности. Отсюда, если Украина не претендует на статус субъекта мировой политики, а следовательно — и интеграционного процесса на европейском субконтиненте, то она и в самом лучшем случае станет разве что получленом, наподобие стран центральной Европы. В недалеком будущем.
Во-вторых, на пути к ассоциации украинскому парламенту придется адаптировать тысячи законов к евростандартам. Кто будет это делать? Существует только два формата — это парламентский и президентский. То есть мы меняем конституцию в сторону парламентаризма — и у нас всегда будет правительство большинства. Необходимо, однако, чтобы это правительство только и занималось гармонизацией, а его парламентская база переизбиралась в Раду срок за сроком. Для Украины такой вариант — это законодательная революция. Кроме того, политики будут вынуждены работать прежде всего с евроимпортерами и той горсточкой национальных производителей, которым ассоциация и членство все же выгодны. Недавний пражский саммит МВФ и третье место «Самообороны» на польских выборах — лишь слабые вскрики по сравнению с Украиной, в которой национальный и неевропейский капитал теперь доминируют. Или же это «мессия-президент» с ручным большинством сроком лет на десять. Вне мира эвфемизмов, такой путь вообще-то называется установлением «банановой диктатуры». Выход из такой неприятной ситуации упоминался уже выше — идти в ЕС собственным путем, каким бы жестким и нерядовым он бы ни был.
Рассматривая нашу до сегодняшнего дня инфантильную внешнюю политику, которая только недавно вышла из коротких штанишек независимости и пытается пошить себе жупан государственности, тяжело поверить в то, что наша дипломатия не спасует перед европейцами. Поэтому рассмотрим варианты интеграции в ЕВРАЗЭС. По моему мнению, шансы Украины играть в этой организации важную роль намного лучше, чем внутренняя ситуация в ЕВРАЗЭС. Однако именно эмбриональный характер этого геоэкономического блока и привлекает.
Что отпугивает от ЕВРАЗЭС? Многие намекают на несомненное доминирование в нем России. Оговоримся, что это прежде всего доминирование финансовой Москвы и топливных ресурсов, которые принадлежат московским банкирам. Кроме того, это — доминирование русского языка. И так далее в подобном духе. Схожие аргументы скорее всего используются теми, к кому приклеились короткие штанишки независимости, а жупан государственности — великоват. Будто бы в ЕС украинский язык будет уважаться, а парижский банкир чем-то отличается от московского.
Теперь существует опасность, что вне любой ассоциации ЕС будет через голову Украины договариваться с Россией, так же как это все более ярко проявляется в случае с НАТО. Тут уже не до ревности — понятно, что в этом случае коллективный бойкот Украины и превращение ее в серую зону действительно станет реальностью. Но вернемся к ЕВРАЗЭС.
Поскольку сама организация еще очень молодая, то для обсуждения украинских перспектив в ней можно ограничиться «точечными» вопросами.
Может ли одна страна, пусть даже богатая — бороться с «евростандартами»? Ответ — однозначно «нет». А группа стран, среди которых есть и перерабатывающие, и добывающие узлы? Четкого ответа нет, но пример ОПЕК и МЕРКОСУР вдохновляет.
Может ли Украина вступить в НАТО вопреки позиции России? Теоретически — да. Практически — вряд ли. А в формате «19 + 2», а то и «19 + n»? Наверное, что да. Ведь другого пути, кроме возрождения ядерного арсенала, для Украины в аспекте безопасности — нет. Ни один вооруженный нейтралитет, ни один Ташкентский договор не спасет от кровавого спектакля современной мировой политики, где суверенитет становится разменной монетой.
Нужен ли Украине русский рынок, справедливая конкуренция, более дешевое топливо? Конечно, да. Но не в формате русско- белорусской унии, в которой Беларусь паразитирует на России, а последняя имеет лишний «пиарщицкий» козырь против Украины.
Какова проблема в ЕВРАЗЭС? Та, что ни одна из стран-членов (так же, как и в перспективе — Украина) не может откровенно «сознаться» в демократии. Отсюда — кроме позитива либеральной торговли, имеем «галстучный» формат процесса интеграции. Совместно — невозможно следовать к демократии, ведь это — внутреннее дело. Хотя ЕВРАЗЭС напоминает теперь современный мир в миниатюре — где слабые демократии сосуществуют с консолидированными автаркиями. Это называется синергией, и в современный момент — это достаточно нестабильная система. Следовательно, и подобный геоэкономический блок будет нестабильным.
То где же лучше? Еще сто лет назад государственные руководители не страдали из-за этого вопроса, потому что собственный государственный интерес, обоснованный суверенитет были ценностями «в себе». В прошлом году мы могли увидеть, как «единая мировая сверхдержава» превратилась просто в одну из «больших». Нормы и ценности закачались, и во всем своем величии на сцену вернулся политический реализм. Для Украины — это шанс доказать содержательность своей государственности, лишить ее черт зенофобской реакции. Повернет Украина на Восток или на Запад — главное теперь, чтобы интерес общины, коллективного носителя суверенитета — был соблюден. Этот интерес состоит в постоянном улучшении уровня жизни и соискании уважения к владельцам украинского паспорта. Интеграция — один из инструментов. А вот находится ли он в руках хирурга или патологоанатома — вопрос недалекого будущего.
