В конце прошлого года телеканал «ZIK» устроил дискуссию между политологами Владимиром Волей и Виктором Тараном. Поводом стали усилия власти как-то защитить Украину от российской информационной агрессии, которая способна на выборах 2019-го превратиться (и уже превращается на наших глазах) в информационный штурм украинской государственности, на открытую войну «пятой информационной колонны» России против украинской нации.
Хотя и непоследовательно и вяло, официальный Киев пытается принимать законы, которые хоть немного ограничивают фейки, бездоказательные обвинения (кстати, это постепенно делается в государствах Европейского Союза), антигосударственные пропагандистские кампании и т.п. Немедленно в связи с этим заволновались, очевидно, впечатлительные в этом смысле формально украинские СМИ со специфическими владельцами. Скажем, правда ли то, что телеканалы «112» и NewsOne якобы приобрел Виктор Медведчук? Так оно или нет, однако в последнее время цитирование этого политического фигуранта на указанных каналах стало очень назойливым, и вообще — они превратились в арену буйства откровенно антигосударственных сил, которые, по нашей оценке, руководствуются максимой «Украина не для украинцев», а самих украинцев предпочитают всех превратить в малороссов.
Упомянутые эксперты в студии ZIK как раз обсуждали законопроект о защитных акциях государства относительно антиукраинских пропагандистских кампаний. Политолог Воля решительно выступил против любых ограничений СМИ даже в условиях войны. Главный его аргумент: «Запад нас не поймет, мы будем в ссоре со своими союзниками, и тогда нам конец. А оттуда нас уже критикуют за «притеснения прессы», в частности и за нарушение стандартов свободы слова относительно «РИА Новости» (имеется в виду контора одиозного пропагандиста, российского гражданина Кирилла Вышинского, финансируемая, как теперь доказано, страной-агрессором). Когда оппонент Воли Виктор Таран спросил, а кто же конкретно критикует Украину, тот сослался на каких-то деятелей из Парламентской ассамблеи ОБСЕ. Из той ПА ОБСЕ, которая пережила немало коррупционных скандалов, в частности со своими промосковскими главами, из той ПА ОБСЕ, где были случаи подкупа депутатов отдельными государственными структурами и т.п. Ну, а теперь устами специального представителя действующего главы ОБСЕ в Украине и в Трехсторонней контактной группе Мартина Сайдика предложен новый план «урегулирования ситуации на Донбассе», который де-факто означает капитуляцию перед российскими оккупантами и подвластными им террористами. Собственно, речь идет о том, что определенные силы Запада (которые доминируют в некоторых государствах) изо всех сил под тем или иным соусом пытаются протолкнуть какой-то новый вариант пресловутого Мюнхенского соглашения. А перед этим — как и в 1938 году — заставить жертву агрессора прекратить сопротивление на всех фронтах, в том числе и информационно-пропагандистском, то есть сначала капитулировать духовно, а затем и политически и юридически.
Но — имеем то, что имеем. А имеем «зачарованих на Захід», как когда-то имели «зачарованих на Схід» (так небесталанный писатель Ярослав Галан назвал себя и своих галицких коллег, которым было все равно, перед кем склоняться — перед российскими императорами или перед российскими большевиками; Галан-отец был в числе тех, кто хлебом-солью в 1915 году встречал во Львове императора Николая ІІ, ну, а сын верно служил Сталину, хотя «бравые чекисты» расстреляли его любимую жену). Как в первой половине ХХ века все, даже явные идиотизмы, которые приходили в Украину из России, воспринимались этими «зачарованими» как откровение, как истина в последней инстанции, так и сегодня даже частное мнение каких-то персоналий воспринимается «зачарованих на Захід» как приказ, который является обязательным для неуклонного выполнения, а сам Запад, весьма сложный и противоречивый — некий хрустальный дворец на горе, где содержится мировая абсолютная истина. Политолог Воля беспокоился, что наши западные партнеры к нам «охладеют», перестанут нас пылко любить. И что же, мол, тогда будет? Однако требования к Украине не мешают партнерам беспрестанно плакать, что антироссийские санкции якобы уже чуть ли не разрушили их экономику. И не только плачут они: с начала российской агрессии против Украины и до сих пор «Газпром» нарастил поставки газа в Европу со 150 млрд м. куб. до 200 млрд м. куб., а с пуском «Северного потока-2» собирается еще больше нарастить эти поставки, превратив ряд государств, прежде всего ФРГ, в своих газовых, а следовательно и политических сателлитов. Не удивительно, что на Западе постоянно присутствуют силы, которые выступают за снятие санкций или их существенное уменьшение и слияние с Кремлем в дружественном экстазе. «План Сайдика» как раз и соответствует желаниям этих сил, которым мешает не только Украина как таковая, но и сами так называемые «европейские ценности», поэтому так удобно сделать украинцев — при поддержке «»зачарованих на Захід» — во всем виноватыми...
Социальнопсихологическое объяснение феномена «зачарованих на Захід» в то же время и простое, и сложное. Несколько поколений правительственных чиновников Украины (и не только их, но и подавляющего большинства представителей т.н. «республиканской элиты», в том числе из числа интеллигенции) привычно смотрели на «золотосяйну Москву» как подсолнух на солнце, реагируя на любые изменения, даже намеки на изменения, которые бытовали в московских руководящих интонациях. А как же иначе? Ведь, как говорилось в известной песне, «вся советская земля начинается с Кремля!». А в другой песне были еще более откровенные утверждения: «Столица мира, Родины столица, Сверкаешь ты созвездием Кремля, Тобою вся вселенная гордится, Гранитная красавица — Москва». Вот так. Не меньше, чем целая Вселенная (которая писалась с маленькой буквы...).
Впрочем, временами случались в советской Украине и те, кто не хотел постоянно оглядываться на Москву, Кремль. Их судьба была тяжелой. Пуля, пущенная в себя собственной рукой (Хвылевый, Скрипник), пуля в затылок от чекистов (здесь список на тысячи и тысячи человек), смерть от яда, выработанного тайной лабораторией Майрановского (Шумский), годы и десятилетия за решеткой и колючей проволокой (список тоже слишком большой), вынужденная эмиграция, где могла догнать смерть от рук «людей с добрыми усталыми глазами», наконец, самый легкий вариант — устранение с высоких должностей (Шелест, Смолич, Гончар).
Так закалялась... нет, не сталь, а привычка всегда выполнять самые подлые московские прихоти. Эти персонажи делали самые удачные карьеры в УССР. Недаром, обсуждая какие-то вопросы в ближайшем окружении, наместник Кремля в УССР Владимир Щербицкий полушутя спрашивал своих «партейгеноссен»: «А что об этом думают московские бояре?» То у него такой доброжелательный юмор был. «Что скажет Москва?» — это буквально парило в воздухе УССР, от Киева до поселка городского типа. Потому что все хорошо знали, что бывает с теми, кто российскими пожеланиями пренебрежет. И это воспитало мощную прослойку жителей Украины, состоящую из лиц, панически боявшихся личной и национальной свободы, а следовательно, личной и национальной ответственности. Для них где-то за пределами Украины всегда должен был быть какой-то высший авторитет, которому следует подчиняться и на которого можно возложить груз принятия решений. Если в этой роли не сможет выступать Москва, пусть им станет кто-то другой, чтобы был. Страшнее всего для них — остаться на один на один со своей совестью, с ужасающей свободой, без всякого властного «центра», за которым можно спрятаться от суровых вызовов современного мира.
Привычка, как говорят, — вторая натура. Поэтому после 1991 года, когда очень медленно, но начала происходить переориентация элит (если можно употребить этот термин) Украины с Москвы на Западный мир, значительная часть этих взлелеянных в колониальные времена элит решила, что функции московского ЦК теперь возьмет на себя то ли вашингтонский, то ли брюссельский «обком». При этом, что достаточно парадоксально, эта потребность иметь «обком» передается в наследство: новые поколения, вроде бы и не зараженные советчиной, чувствуют потребность в «обкоме». Такая себе новейшая светская религия — «обком» вместо Бога.
Что же касается галицких интеллектуалов, то там своя специфика. Классические москвофилы тоже считали «золотосяйну Москву» воплощением всех добродетелей (обратите внимание — не прозаичный Петербург, а мистическую Москву). Однако события ХХ века их от этого вылечили; кого — радикально, чекистской пулей в затылок, кого — террором во время российской оккупации 1914—1917 гг., кого — вестями о Голодоморе. Зато культурное наследие периода Франца-Йосифа (достаточно прогуляться по Львову или Черновцам, чтобы почувствовать на себе влияние масштабности этого наследия) и непосредственные человеческие контакты с гражданами хоть и коммунистических, но строптивых Польши, Чехословакии. Румынии формировали пиетет к Западу... пусть и «нашему», «советскому». А в придачу те, кто мог читать по-польски, имели возможность знакомиться не только с произведениями «народных» польских литераторов и мыслителей (среди которых было немало т.н. «ревизионистов») или с переводами романов Агаты Кристи, но и с напечатанными в Париже неподцензурными книгами, с тем же журналом «Культура» Ежи Гедройца (польская коммунистическая власть была не в состоянии перекрыть их поток в ПНР, а оттуда они попадали и в УССР). Поэтому «зачарованість на захід» галицких, и не только галицких, интеллектуалов имела под собой в советские времена корни иные, чем новая номенклатурная и в известной степени интеллигентская на Центрально-Восточной Украине.
Сегодня оба потока переплелись и усилились западными грантами, которые дают только тем, кто демонстрирует готовность играть по предложенным им правилам и не слишком считаться при этом (по крайней мере не на словах, а на деле) с украинскими национальными интересами. Более того, иногда случаются среди «зачарованих на Захід» и русофилы (читай — путинисты), которые апеллируют к «европейским ценностям», как только им становится не до шуток в результате реакции на их же подрывную деятельность. Ну, это уже «высший пилотаж» политического коварства, наработанный еще во времена Коминтерна.
Вообще же не стоит забывать, что и классическая Европа, к которой в прошедшие времена тянулись украинцы и которая была для них образцом, одним из важнейших корней или же оснований имела христианство. Папа Иоанн Павел ІІ, который не шел ни на какие уступки в фундаментальных вопросах христианского вероучения, настаивал на том, чтобы в проект Европейской Конституции был внесен пункт об особой роли христианства в цивилизации континента. Однако под давлением сторонников суперсекулярности это не было сделано (да и сама Конституция в конце концов не обрела силу). Потеря христианской культуры в обмен на сугубо материальные ценности и личную свободу без каких-либо моральных ограничений открыла в то же время и путь к потере европейскости. Культура, как и природа, не терпит пустоты: на территории, покинутые христианством, пришли другие, значительно более агрессивные религиозные культуры. Очень специфические плоды дает и так называемая политкорректность, которая реально выступает запретом называть вещи своими именами, говорить правду, если она может быть неприятна для какого-то меньшинства. Но это, как мы уже писали, другая, хоть и пересекающаяся тема.
