Переназначение Драча в правительство Кинаха прошло тихо и незаметно. Об этом не было сообщений в информагентствах. Драч просто остался во главе Государственного комитета по вопросам информационной политики, телевидения и радиовещания. В здание на Прорезной, где расположен Комитет, Драч привел весной 2000 года свою команду, поэтому все заслуги деятельности этого ведомства — это заслуги этой команды, все недостатки — это также недостатки этой команды, которая в основном состоит из вчерашних творческих работников. Может потому в работе Госкоминформа так много «прекрасных порывов» — и пока так мало реальной отдачи. «День» неоднократно выступал с полемическими материалами о «плюсах» и «минусах» подходов команды Драча к происходящему в отечественном медиа-пространстве, предоставлял на своих страницах слово ее членам. Готовность к открытому диалогу со стороны госкоминформовцев, конечно же, подкупает, однако эмоциональные выступления участников полемики иногда казались самым обыкновенным «выпуском пара», после которого... ничего не менялось. И еще. И сама деятельность комитета, и интервью с Иваном Федоровичем также подтверждают: главное внимание сосредоточено на использовании украинского языка, в то время как другие проблемы отходят на задний план. Хотя... Лучше до того, как делать выводы, выслушать точку зрения на работу Комитета его руководителя, которому, кстати, в октябре исполнится 65 лет — предельный возраст для госслужащего высшего ранга. Иван Федорович подтвердил «Дню», что готов осенью положить на стол Президента заявление об отставке, и в то же время заявил о своей готовности работать в любом правительстве, если это принесет пользу Украине.
«В ПОДАВЛЯЮЩЕЙ СТЕПЕНИ ПОКА ЧТО НАШИ ПОПЫТКИ — ЭТО УСИЛИЕ СИЗИФА»
— Иван Федорович, когда вы пришли на эту должность, вы провозгласили, что главная цель возглавляемой вами структуры в первую очередь — «защита информационного пространства от информационно-идеологической агрессии». Что удалось для этого сделать за полтора года, а что — нет?
— Полтора года — срок достаточно серьезный. Все это время мы создаем структуру, которая сочетает в себе функции двух ведомств — Министерства информации и Государственного комитета телевидения и радиовещания. Такой структуры на Украине до этого не было — и неизвестно, есть ли что-то подобное в мире. В то же время в России действует Министерство печати во главе с М. Лесиным, которое занимается и теми вопросами, над которыми работает наша структура, и теми, которыми занимается наш Нацсовет по вопросам телевидения и радиовещания. Временами они авторитарно и самочинно решают те вещи, которые у нас делаются с большим трудом.
Начиная свою работу, мы хотели, чтобы журналисты различных взглядов имели понимание в Госкоминформе. Мы начали в прошлом году встречи по пятницам, на которых речь шла о наиболее актуальных проблемах сегодняшнего дня. В частности, по моему мнению, у нас состоялся интересный полемический диалог между каналом «1+1» и студентами Киевского института журналистики. К сожалению, эта идея не была подхвачена другими каналами.
Мы шутя окрестили наш Госкомитет «министерством правды», иронизируя над самим собою: все, что происходит в этом мире, следует воспринимать серьезно, не забывая, что иногда высшие силы вытворяют с человеком трагикомический фарс, который, собственно, и зовется нашей жизнью.
Что касается нашей политики в книгоиздательской сфере: мы постоянно проводим у себя презентации издательств как региональных, так и столичных, обсуждаем на «круглых столах» их успехи и поражения. Нам интересно мнение практиков, чтобы понять, каким образом поднять наше книгоиздание, помня, что в России эта отрасль — третья по прибылям после нефти и газа. С большими потугами через Президента и президентскую администрацию нам удалось сделать представление в Верховную Раду по поводу улучшения условий работы наших книгоиздателей. Но, к сожалению, тот закон, который был принят ВР, мало чем помог нашему книгоиздательству. В подавляющей степени, пока что наши попытки в этой отрасли, — это усилие Сизифа. Такова реальная ситуация, в которой мы работаем, но мы не опускаем руки и надеемся, что дальнейшие наши усилия пробьют эту каменную стену безразличия, которая есть в нашей ВР. В то же время в прошлом году нам удалось втрое поднять уровень бюджетных средств на украинскую книгу, хотя это по сравнению с тем морем русской книги, которое течет к нам из России и Беларуси, выглядит малюсеньким ручейком, который иногда проявляется на той же Петровке в виде нескольких киосков.
К нашим наработкам мы относим и восстановление работы студии «Укртелефильм», которую возглавляет телережиссер Олег Бийма.
Есть у нас серьезные проблемы. Например, мне, как председателю Госкоминформа, было тяжело сотрудничать с Комитетом ВР по вопросам свободы слова, который возглавляет Александр Зинченко. Я имел и имею претензии к каналу «Интер», где он является почетным президентом. В чем они состоят? Канал «Интер» — как и часть телеканалов — не выполняет требований 9-й статьи «Закона о телевидении и радиовещании» об использовании государственного языка. Мы считаем, что каналы, которые ведут вещание на русском, должны либо выполнять этот закон, либо влиять на ВР, чтобы та внесла определенные изменения в него. Когда председатель комитета сам нарушает этот закон, то каким образом мы можем иметь претензии к другим каналам? У меня прекрасные взаимоотношения с господином А. Зинченко, но пока я буду сидеть в этом кресле, я никаким образом не собираюсь менять свою точку зрения на эту проблему.
Мы имеем претензии к Нацсовету, который не занимается утверждением законов, о которых я уже говорил. Он очень либерально смотрит на все, что идет по нашим FM-станциям. Это практически русскоязычные станции, чей эфир иногда неподконтролен внутренним ситуациям в нашей стране. Случается, что во время национального траура в связи с гибелью шахтеров эти станции очень бодро нас воодушевляли своим непрерывным сексуальным оптимизмом.
Если же обобщить и конкретизировать ответ, то за прошедшие полтора года мы накопили значительный материал, который должен стать основой нынешних решений правительства в информационной отрасли. Например, уже сегодня можно стабилизировать обеспечение бумагой печатные СМИ в Украине путем заключения долгосрочных соглашений с производителями бумаги и возобновленной протекционистской политики. Госкоминформ имеет четкую позицию по поводу освоения современных технологий в электронных СМИ (в частности, введение спутникового телевидения и тому подобное). Мы активно работаем над усовершенствованием отечественного законодательства. Подготовлен проект Информационного кодекса, концепции информационной политики. Есть у нас предложения реформирования нашей структуры. Мы, например, хотели бы предоставить больше самостоятельности Национальным теле- и радиокомпаниям. Словом, кто объективно оценивает нашу работу, тот увидит в ней немало полезного и интересного.
«В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ СЛЕДУЕТ СОЗДАТЬ БЛАГОПРИЯТНЫЙ КЛИМАТ НА РЫНКЕ СМИ»
— Почему, несмотря на то, чт о в гуманитарный блок правительства В. Ющенко входили известные своими патриотическими взглядами люди, ситуация в языковом вопросе за это время не только не улучшилась, но и чувствуется серьезный «откат» к значительно более широкому использованию русского языка? Почему административные меры и лоббирование Госкоминформом определенного информационного продукта не содействовало — против ожиданий — развитию государственного языка, а сработало наоборот?
— Украина должна иметь государство для украинцев в политическом разумении этого понятия. Это не значит, что она должна иметь государство только для украинцев. Но если мы будем пренебрегать титульной нацией, то никогда не сможем добиться нормальной атмосферы в государстве. Одновременно мы не должны пренебрегать интересами россиян, евреев, крымских татар, поляков — это все выписано в наших законах. Становление украинского государства проходит свой начальный период. Этих десяти лет маловато для нормализации государства. От того большого механизма, каким был Советский Союз, нашей стране нужно постепенно отделяться, чтобы стать отдельным организмом, чтобы у него были и голова, и сердце, и легкие — и чтобы вся структура работала. С одной стороны имеем огромные претензии к себе, с другой — понимаем, что эти справедливые претензии пока преждевременные: мы, как государство, только становимся на ноги.
— Четвертого октября прошлого года вы подписали заявление о необходимости приведения деятельности украинских изданий, имеющих свои аналоги в России, в соответствие регистрационным свидетельствам. Тогда речь шла о налогах на рекламу, которые не выплачивались на территории Украины, и о нелегальном ввозе больших тиражей этих изданий к нам. Чего достиг Госкомитет в этой борьбе?
— Очень малого. Сам Госкоминформ практически не может этого всего добиться. Он может дать только сигналы о том, что происходит на информационном рынке. А далее за это должны браться Генпрокуратура, налоговая инспекция, таможенная служба, т.е. все государственные структуры, которые обязаны реагировать на наши сигналы. Мы, как нерв, показываем, где болит. К сожалению, реакции других государственных структур очень незначительные, и часто получается, что мы кричим в пустыне. Но все же можно говорить об определенных достижениях. Так, часть газет на Донбассе стали делать украинские страницы. Даже те каналы, к которым мы имеем претензии (тот же «Интер»), делают много интересных попыток выйти на украиноязычного зрителя. И за то, что это все есть, наверное, следует благодарить Госкоминформ.
— В сентябре, в начале подписной кампании, «Укрпочта» традиционно повышает тарифы. Была ли попытка проверить необходимость этого? Что делает Госкоминформ, чтобы стоимость услуг этой службы не сужала информационное поле страны?
— Этим занимается непосредственно Кабмин. Премьер-министр Анатолий Кинах дал указание соответствующим службам, чтобы они назвали реальную цифру, сколько почта несет убытков. Эту проблему непросто исследовать, и потому она будет изучена несколькими министерствами и ведомствами. Чтобы шире ответить на этот ваш вопрос, замечу, что наступило время масштабных решений. В первую очередь следует создать благоприятный климат на рынке СМИ. Почему бы не ввести налоговые каникулы для основателя нового СМИ? Не осуществить другие шаги, адекватные вызовам нашего стремительного времени?
— В прошлом году, комментируя «Дню» список изданий- льготников, которые получат в 2001 году государственную дотацию, ваш заместитель Виталий Аблицов заверил, что такой список составляется в последний раз...
— Это реально — такого списка нет. Но мне очень жаль, что его нет, потому, что я бы очень хотел помочь, например, «Літературній Україні», «Народній газеті», которые боролись за создание украинского государства — и дышат на ладан. И многим другим изданиям, которые традиционно жили за счет дотаций. Например, возродилась газета «Культура і життя» — хотелось бы как-то поддержать и ее, подкормить таким образом украинскую культуру, которая в сравнении с русской культурой все время ощущает свою незащищенность.
— Кстати, незащищенность ощущают и неприбыльные издания. Например, на Западе государство поддерживает такие, тем самым стимулируя существование иной точки зрения.
— Я думаю, что мы впоследствии придем к этому. Это начала нашего государства, и мы еще далеко не все понимаем, что отчасти сами должны выращивать оппозиционеров. Иногда это кажется парадоксальным. И мне очень логично могут возразить: дайте возможность этому государству стать на ноги, а вы уже хотите, чтобы эта оппозиция расшатала ее неустойчивые основы. И в этом тоже есть своя правда...
— Какие изменения тактики и стратегии вашей работы диктуют парламентские выборы?
— Пока что я не ощущаю никакого особого давления со стороны ни президентской администрации, ни Кабмина, ни тех структур, которые бы хотели влиять на эту ситуацию, но я, конечно, понимаю, что здесь будет большой шторм.
«ЧТОБЫ МЫ НЕ СМОТРЕЛИ ТОЛЬКО В ОДНУ СТОРОНУ, НА ВОСТОК, — ИБО ПОТОМ БУДЕТ БЕДА С НАШИМ ПОЗВОНОЧНИКОМ»
— В свое время ваше ведомство стало инициатором представления об освобождении Долганова за необъективное освещение работы Кабмина. Подписались ли бы вы сегодня под ним?
— В свое время в Оперном театре в присутствии Президента я привел такой еврейский анекдот: у каждого ребе есть мальчик, который постоянно ходит за ним и, чтобы не говорил ребе, прицмокивает. Этот мальчик называется «цецеле». И я говорил тогда: такие люди, как Вадим Долганов, как Лапикура — это элементарный цецелизм в нашем информационном пространстве. Неужели это нужно нам? Президент на мои слова никак не отреагировал. Но я здесь чувствую себя чистым: я откровенно сказал о моем отношении ко всему происходящему на Первом национальном. Дело здесь, по моему мнению, не в том, что он пропрезидентский или антипрезидентский, а в том, что уровень современного информационного бытия должен быть многократно выше по набору инструментария, по режиссуре, по подаче материала. Когда мы сравниваем работу телеканалов, то видим, на каком уровне работает канал уважаемого Вадима Афанасьевича. Это беда и нашего украинского государства, что на таком низком уровне подается информация на канале, который существует на налоги его граждан.
— По поводу уровня государственных ТВ: вы говорили, что собираетесь проводить свою политику на государственном ТВ созданием конкурентоспособного продукта. Почему этого не произошло?
— Дело чрезвычайно сложное и осложняется по многим причинам. Например, у нас есть канал «Интер» — своеобразный филиал ОРТ. Что-то подобное мы хотели предложить сделать с польским каналом. Это бы была определенная антитеза: украинский зритель имел бы возможность смотреть и на Восток, и на Запад. К сожалению, до сих пор не можем этот вопрос решить. Фактически Госкоминформ на сегодня отстранен от этого. Работает над этим Нацсовет по вопросам ТВ и радиовещанию. В Днепропетровске на саммите Квасьневского и Кучмы председатель Нацсовета Борис Холод вернулся к этому вопросу, потом делегация Нацсовета ездила в Польшу. Так что пусть они это уже делают — чтобы только был этот польский канал, чтобы мы не смотрели только в одну сторону, на Восток, — ибо потом будет беда с нашим позвоночником.
— В начале года говорилось, что на День Независимости начнет свою работу канал «Культура», продукт для которого будет производить «Укртелефильм».
— Этого еще долго не будет, хотя по данному поводу есть решение Президента. Ведь речь идет о том, что должно быть финансирование, что должна быть какая-то реальная программа. В этом году конечно — нет. По-видимому, в будущем. Конечно, всегда отыщутся желающие привести пример российской «Культуры», но следует помнить, что она была начата во время политических перестановок, когда волевым решением большая сумма средств пошла на этот канал.
— Переводом концерна РРТ из Госкоминформа в Госкомсвязь, как считают скептики, у государства накануне выборов отобраны рычаги влияния. Что вы думаете по этому поводу?
— Это государство из одного кармана в другой перекладывает. Это глупая работа, потому что ни каким образом не помогает решению проблем, стоящих перед концерном РРТ. У концерна огромные долги, его телевышки уже должны падать — эти проблемы государство обязано решать, а не передавать из одного ведомства в другое. Я думаю это были какие-то предвыборные «фигли-мигли», которые неизвестно еще чем закончатся.
«ЕСЛИ ЕСТЬ ЧЕТЫРЕ ВЛАСТИ, ТО ЧЕМ МОЖЕТ ЭТА ЧЕТВЕРТАЯ ОТЛИЧАТЬСЯ ОТ ПЕРВЫХ ТРЕХ?»
— В последнее время много говорится о необходимости создания позитивного имиджа страны за границей. Что здесь может сделать само государство, в частности Госкоминформ?
— Почему же, была бы возможность создать имидж... Думаю, его нужно создавать не тем, что надувать эфемерные пузырьки, которые ничего не значат, а говорить о серьезных вещах — об авиастроении, ракетостроении, выдающихся достижениях в музыке. О вещах, которые интересны для всех, а не только для нас — тогда он становится серьезным. Тогда это не получится какая-то идеологическая побасенка, а будет серьезным утверждением имиджа Украины.
— Во время «гонгадзегейта» и «кассетного скандала» Госкоминформ никак себя не заявил. Как эти события, по вашему мнению, повлияли на наше медийное пространство, в частности, на журналистику?
— Если есть четыре власти, то чем может эта четвертая отличаться от первых трех? Это — соединенные сосуды, это есть одно общество. И, когда мы говорим, что нужно защищать журналистов, — это суперзадача. Дай Бог! Но прежде всего нужно защищать вообще человека — во всех сферах жизни. Многое можно говорить по этому поводу, можно использовать эти вещи преимущественно в политических целях, для рекламы — и это очень страшно. Мы от политики никуда не можем деться, но вместе с тем, если мы не будем способствовать тому, чтобы все наши государственные структуры, весь государственный механизм работал исправно, то мы обречены на постоянное повторение собственных ошибок. Мы должны лечить всю систему.
Журналистика, по моему мнению, в последнее время вышла на очень серьезные и передовые рубежи. Как представитель союза писателей, я на собственном опыте знаю, как изменилась роль этого союза со времен Советского Союза, когда она была элитной структурой. Журналисты же тогда были подручными партии. Сейчас все изменилось. Союз писателей существует, его членов приглашают на различные встречи. Но вы слышали о таком, чтобы Президент встречался с писателями из регионов раз в квартал, как он это делает с журналистами? Последние трагические события показывают, что такое внимание к представителям масс-медиа не случайное, ведь от того, что скажут журналисты, зависит судьба выборов.
— Вы один из основателей Руха. Если Рух войдет в предвыборное объединение «Наша Украина», не исчезнет ли с политической карты руховская партия?
— Думаю, что она не исчезнет. И где бы она ни была в дальнейшем — Рух сделал свое дело и еще будет его делать. Другое дело, что он должен встрепенуться, заново реорганизоваться, найти молодые активные силы, поставить их во главе и выйти на уровень с теми структурами, которые очень активно работают в отечественном политпроцессе. Так что я со своей стороны сделаю все, чтобы Рух жил, был и существовал. Ибо это в большой мере мой ребенок. Это объединение, думаю, может пойти ему на пользу, если будет достаточно мудрости у его руководителей.
— Ваши личные уроки на этой должности?
— Пусть я в этой челяди, которая господствует, где-то там в сотне, но мне интересно, как писателю, смотреть на этих людей. Следовательно, когда нет чиновнической утехи, то имею писательскую. Не жалею, что сюда пришел, поскольку я здесь познал много такого, чего в другой сфере — в общественных структурах — я бы такого и таким образом не увидел. Ни с какой точки зрения так не видны и верхи, и низы, как они видны с этого серединного звена. Отсюда хорошо видно, почему не работает тот или иной механизм, когда именно шарниры начинают двигаться не в ту сторону. Единственное, что можно сказать: за эти десять лет количество чиновничества в Украине ужасно увеличилось. И мне кажется, что если что-то погубит это государство, так именно чиновничество. Оно часто работает против системы, на которую обязано действовать.
