Предложенные Президентом Кучмой изменения в Конституцию, если таковые будут приняты (в особенности и прежде всего относящиеся к переходу к двухпалатному парламенту, формированию его нижней палаты по пропорциональному принципу, изменениям в способе формирования правительства и его взаимодействия с парламентом), потребуют серьёзной трансформации способа мышления и деятельности политических партий и блоков. Новые задачи, которые в этом случае встанут перед ними, не могут быть выполнены архаичными методами, к которым привыкла часть нашей партийно-политической элиты.
СОВРЕМЕННАЯ УКРАИНСКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ МАШИНА
Несомненно, одной из причин выдвижения Президентом вышеперечисленных предложений было стремление погрузить украинский политикум в питательный раствор современной европейски ориентированной политической модернизации, в котором политикум мог бы вырасти до состояния, отвечающего целям, поставленным перед ним украинским обществом. Необходимо констатировать, что более чем за десять лет независимости многие политические партии Украины не приобрели тех качеств, которые позволили бы считать их современными партиями, способными решать поставленные перед обществом задачи. Традиционное для Украины мнение, что партия является некой Ding-an-sich (вещью в себе) с целями более демонстрационными, нежели практическими, является следствием состояния украинского политического пространства и, во многом, результатом особенностей функционирования политической машины, созданной по чертежам Конституции. В этой машине не предусмотрены механизмы, позволяющие партиям возникать, развиваться и трансформироваться в соответствии с задачами социума. До сих пор механизмом, обеспечивающим функционирование партий как инструментов социума, фактически являлась лишь возможность попадания в Верховную Раду на основе избирательного закона, предоставляющего половину мест в парламенте депутатам, избранным по партийным спискам. Однако же такая форма легализации партийных структур является скорее потенциальной, нежели актуальной. Причина этого изъяна политического механизма состоит в отсутствии необходимых деталей, не только не использованных при сборке механизма, но и не предусмотренных проектировщиками. Само по себе присутствие партий в парламенте ещё не обеспечивает им социальную субъектность, демонстрацией чего могут служить многочисленные факты перехода депутатов Верховной Рады из одной партийной фракции в другую.
Предложенный Президентом способ формирования правительства парламентским большинством вкупе с пропорциональным принципом формирования нижней палаты является методом строительства политического инкубатора, облегчающего процесс рождения реальных партий.
С другой стороны, причина неполной актуализации партий как субъектов политической мысли и действия в особенностях современного украинского общества, являющего собой не образец естественного развития, но, напротив, продукт искусственного выведения так называемого «советского народа», где этнические, культурные и даже биологические доминанты подвергались подавлению спиритуалистической в своей сущности коммунистической идеологией. Поэтому ни социальная, ни культурная, ни экономическая идентичность населения современной Украины не предрасполагает к законченному формированию партий европейского типа.
НЕ СОВСЕМ ПАРТИИ И СОВСЕМ НЕ ПАРТИИ
Партия, так или иначе, является инструментом, отстаивающим интересы определённых слоёв населения. В этом смысле партиями можно именовать, например, гвельфов и гибеллинов в средневековой Европе, никониан и традиционалистов в эпоху церковных реформ патриарха Никона. Тем не менее, все эти общественные образования не могут называться партиями в современном политическом звучании. Хотя, с позиции Макса Вебера, уже аристократическая группировка является первой стадией формирования партии, их правильнее обозначить как «движения», «группы» или даже «группировки», в лучшем случае — как протопартии или квазипартии. При наличии идеологии, направленной на защиту интересов определённых общественных слоёв или групп, у них принципиально отсутствовал механизм, который и идентифицирует идеологическую организацию как политическую партию, — организационная структура, направленная на работу среди населения с целью завоевания его доверия и победы на демократических выборах. В этом смысле партии Перикла и Фукидида, Помпея и Цезаря, Клодия и Милона, а в особенности Писистрата, Ликурга и Мегакла гораздо больше заслуживают наименования партий, чем РСДРП Ленина, созданная изначально не как машина для победы на демократических выборах парламента или главы страны, но как заговорщическая террористическая организация для захвата власти, которую Ленин и называл «партией нового типа», а Сталин впоследствии обозначил как «орден меченосцев». Архаические протопартии Древних Афин — педиэи, паралии и диакрии, возглавлявшиеся, соответственно, Ликургом, Мегаклом и Писистратом (будущим троекратным афинским тираном), за каждым из которых стояла мощь его рода, — больше подходят под определение партий, чем не только ленинская РСДРП, но и — забегая вперёд — современная, однако не прекращающая быть крайне архаичной «Наша Украина». Ликург, вождь педиэев, сам был крупным землевладельцем и вполне законно отстаивал интересы свои и своих собратьев по общественному положению, как и он сам; Мегакл из знаменитого проклятого рода Алкмеонидов, давшего Греции ещё и Перикла, а также Алкивиада, занял другую социальную нишу, отстаивая интересы тех, кто ориентировал Афины на торгово-промышленную, а не традиционную земледельческую деятельность (победа именно этого направления и возвела вскоре после того Афины в центр человеческой цивилизации); Писистрат, хотя и был самым настоящим аристократом (его род восходил к богу морей Посейдону), защищал интересы беднейших крестьян, которые и сделали его впоследствии тираном Афин. Разумеется, говорить в этом случае о развитой идеологии, которая бы отражала интересы общественных слоёв и была зафиксирована в завершённо-логической форме, не приходится. Но чёткое разделение общественных интересов, каждый из которых предполагал строго определённую стратегию развития Афин и отстаивание этих интересов путём формирования неких протопартийных структур можно считать вполне партийной деятельностью в той высокой степени, которая вообще характерна для всех общественных явлений Афин, создавших почву, на которой вот уже две с половиной тысячи лет процветает европейская цивилизация.
Иную природу имели древнеримские квазипартии Помпея и Цезаря, которые в полном смысле слова не могут именоваться партиями, поскольку не имели сколь-нибудь развитой идеологии и отстаивали не столько интересы определённых общественных слоёв, сколько личные интересы своих вождей. Хотя традиционно Гай Юлий Цезарь считается «защитником широких народных масс» и «демократом», в противоположность аристократу Гнею Помпею, опиравшемуся на римских нобилей, и, соответственно, защищавшему их интересы, в действительности ни тот ни другой не могут быть идентифицированы с определёнными общественными слоями. Помимо того, что сам Цезарь принадлежал к древнейшему римскому роду Юлиев, восходящему к богине Венере, в то время как происхождение Помпея было значительно более скромным, найти достоверные факты защиты Цезарем и Помпеем чего-либо, кроме своих собственных интересов, затруднительно. Реальной силой были не стоящие за ними народные массы (каковые в ту пору в Риме полностью разложились, справедливо именовались не столько «народом», сколько «чернью» и не нуждались в какой-либо иной идеологии), а фактически наёмные армии, с чьей помощью — а отнюдь не с помощью избирательных урн — и был решён исход поединка Помпея и Цезаря, результатом которого уже не могло быть ничто иное, кроме окончательного установления диктатуры.
ПРОБЛЕМА КВАЗИПОЛИТИЧЕСКИХ СТРУКТУР В СОВРЕМЕННОЙ УКРАИНЕ
Настоящие партии современного типа, с развитой идеологией, с организационными структурами, предназначенными для пропагандистско-агитационной и избирательной деятельности, могли сформироваться только в условиях демократии и в хорошо социально структурированном обществе. Совершенно естественно, что первые настоящие партии и появились там, где они должны были появиться, — в Англии: тори и виги, будущие либералы и консерваторы. Это случилось в конце XVII — начале XVIII века. Виги требовали формирования постоянной сухопутной армии, в то время, как тори настаивали на морском пути развития английской державы, требуя всемерного развития флота, каковой путь и сделал Англию великой державой.
Настоящие партии отличаются от протопартий тем, что имеют развитую, теоретически закреплённую и публично манифестированную идеологию, воплощённую в организационную форму партийной машины, предназначенной для завоевания доверия населения, расширения своих рядов и обеспечения победы на демократических выборах. От квазипартий личностного внеидеологического типа — тем, что имеют и идеологию, и организационную структуру, не зависящую от конкретных личностей; и, наконец, от сталинского «ордена меченосцев» или гитлеровской НСДАП тем, что их целью является не захват власти с последующей тоталитаризацией и фюреризацией страны, а победа на демократических выборах и закрепление её исключительно демократическими способами.
Для возникновения таких партий нужны как объективные, так и субъективные факторы. Объективные — это социальная структурированность общества, наличие социальных субъектов, способных к самоорганизации и соответствующему действию. Субъективные — это наличие сознательных граждан, готовых и способных отстаивать свои интересы в рамках сложившейся культурно-политической парадигмы. Можно констатировать, что полностью сформировавшихся объективных условий для возникновения завершённой партийной системы европейского образца в Украине ещё не сложилось. Колоссальная трансформация социума, вызванная распадом СССР и обретением независимости, ещё далеко не завершена, и инерция массово-сознательных, идеологических, социальных, демографических процессов ещё долго будет оказывать воздействие на украинское общество, мешая ему стать частью современной Европы. Несформировавшаяся дифференциация социума препятствует ясному осознанию социальными слоями и группами своих интересов и созданию политических партий как выразителей таковых. Именно по этой причине в политическом ландшафте современной Украины присутствуют как настоящие партии европейского типа, так и протопартии, напоминающие древнегреческие, и партии- клубы, и внеидеологические и практически внеорганизационные персональные квазипартии, подобные неоформленным силам, стоявшим за Помпеем или Цезарем.
Неслучайно, конечно, именно левая и левоцентристская часть политического спектра, опирающаяся на коммунистические и социал-демократические традиции, является наиболее продвинутой в сторону европейской традиции политической партийной деятельности. Коммунисты и социал-демократы вполне могут быть названы если не полностью европейскими, то, как минимум, европейски ориентированными партиями, имеющими все атрибуты партии, как общественного явления: ясно сформулированную, опирающуюся на богатую теоретическую и историческую традицию идеологию, развитые организационные структуры, ярких вождей, способных быть не только идеологическими спикерами, но и идеологическими теоретиками и администраторами своих партий. В измерении современности — архаичности на противоположном конце находятся, однако, отнюдь не право-либеральные партии, отражающие интересы крупного капитала, транснациональных корпораций и связанных с ними самостоятельных self-made man’ов (таковые в Украине ещё не консолидировались в завершённые партийные структуры), а блок «Наша Украина», коннотирующий не с партийными блоками в европейском понимании, а с древнеримскими персональными квазипартийными структурами. Примерно то же самое можно сказать и о блоке «За Единую Украину», и о блоке Юлии Тимошенко, с той лишь разницей, что идеология блока «За Единую Украину» имела более положительное наполнение, нежели отрицательное, столь характерное для его оппонентов.
БЛОКИ
Политический блок в европейском понимании — это союз партий с близкими политическими взглядами, которые, решая одну и ту же задачу, объединяют свои усилия, поддерживая друг друга на выборах или формируя совместное правительство, добившись большинства в парламенте. Идеология же блока типа «Нашей Украины» представляет собой смесь обрывков идеологий, пересекающихся друг с другом в единственной точке, которую можно охарактеризовать как вполне объяснимое стремление прийти к власти. Последние действия Ющенко, направленные на ещё большее расширение своего блока, указывают на непонимание им политической ситуации в Украине, которая являет собой отнюдь не деградирующее общество, чреватое какой-либо революцией, а, напротив, динамичный молодой социум, ориентированный на европейские ценности и закономерно стратифицирующийся в ходе постсоветской модернизации по европейскому образцу.
Понятно, что, в отличие от настоящих партий, поведение которых вполне предсказуемо благодаря устойчивой идеологии, для блоков, подобных «Нашей Украине», единственными опорами являются их вожди. И если лидер европейски ориентированной демократической партии опирается на традиционную для своей партии идеологию и, таким образом, всегда имеет точку отсчёта, с которой и оценивает действительность, то лидер блока оказывается погружённым в некий идеологический хаос.
В европейски ориентированном демократизирующемся социуме, каковым является украинское общество, квазиполитические образования, подобные «Нашей Украине», не имеют будущего ввиду отсутствия какой- либо корреляции своей деятельности с социальным объектом. В подобном социуме будущее принадлежит европейски ориентированным политическим организационно- идеологическим структурам, находящим свою прочную все более опору в становящихся социальных слоях, отражением интересов которых является их устойчивая, опирающаяся на прочную традицию, логически сформулированная идеология.
