Политическая коррупция в Украине перестала быть «сезонным» явлением и превратилась в параллельное государственное управление, только в теневом его измерении — вот основной тезис последнего, октябрьского, исследования УНЦПИ по оценке политических рисков. Все чаще и чаще выявляется манипуляция конституционными и регламентными процедурами в парламенте: процветает запрещенное Конституцией и регламентом Верховной Рады совместительство, в специальных отдельных случаях производится замена способа голосования (карточного на поднятие рук), все чаще звучат голоса об изменении формата коалиции с конституционного (на основании решения фракций) на «инновационный» (в рамках «индивидуального членства»). Все больше и больше миллионных средств расходуется правительством на дополнительное финансирование органов государственной власти, создание и обслуживание новых структур или мероприятий. Причем нередко такое финансирование осуществляется из Резервного фонда бюджета, созданного в основном для непредвиденных расходов. Всего один, но красноречивый пример: посреди финансового года распоряжением правительства от 27 мая 2009 года создается государственное учреждение «Социальный контактный центр», для чего из Резервного фонда выделяется 5 млн. грн. 24 июля новым распоряжением правительства цифра «5» заменяется на «20», а с 26 августа аппетиты данного учреждения удовлетворяются уже на 28,1 млн. грн.
Чем дальше, тем больше содержание решений и состояние процедур принятия решений служит удовлетворению интересов самих участников политической и управленческой системы государства, укрепляя не только их финансовое положение, но и — что особенно — политическое влияние. Если в отношениях «обычной», банальной коррупции, рожденной еще в советскую эпоху товарного дефицита, имеет место неправомерный обмен услугами, не выходящими за рамки этого обмена, например, финские обои на чешскую сантехнику или те же обои на поездку за границу, то обмен услугами в политическом процессе означает намного больше: он служит неправомерному расширению властных позиций инициаторов такого обмена. Иными словами, коррупционная «рента» в политическом процессе позволяет ее участникам укрепить свое собственное (персональное) или партикулярное, частичное (скажем, партийное) политическое влияние.
По сути дела, феномен политической коррупции является феноменом покупки властного ресурса. Его агентом может выступать кто угодно, кто производит обмен одного ресурса на другой, только бы тот обеспечивал политическую поддержку. Здесь речь может идти как о том, кто только вступает в поле политики, раздавая пресловутую гречку или невыполнимые обещания, так и о том, кто распоряжается общественным ресурсом, обменивая его на услуги или ресурсы по политической поддержке (например, завод на информационное влияние СМИ владельца завода).
Политическая коррупция в Украине может рассчитывать на многолетнее лидерство в системе принятия решений. Ее почва — клиентские отношения, выработанные еще компартийной номенклатурой. Вторая волна клиентелы — сетей иждивенчества, созданных через возможности большого бизнеса, который, придя во власть, привел в нее с собой клиентов этих сетей — персональных секретарей, политтехнологов, судей и депутатов, — которые имущественным, социальным и профессиональным ростом должны быть благодарны преимущественно своим «патронам». Именно действенность таких клиентских сетей в различных сферах власти обуславливает системный характер отношений политической коррупции, что крайне уменьшает возможность общественных изменений и снижает общий уровень ожиданий относительно них.
Если достижение и укрепление власти рассматривать как стратегию, то политическая коррупция оказывается для этого шикарным, потому что практически безотказным, средством. Политическая коррупция эффективно производит власть. Вот только власть при этом неэффективная. И тем сильнее неэффективная, чем больше в ее процедуры входят интересы клиентелы, разрушая эти процедуры. Как указывает, классифицируя клиентелизм, венгерский ученый Андрас Сайо, в этом типе политических отношений персональная лояльность по отношению к патрону преобладает над отношениями, строящимися на принципах демократического принятия решений, профессионализма государственных служащих, рыночной эффективности. Клиентела базируется на неофициальных связях, что в органах государственной власти позволяет подменять формальные процедуры непубличными договоренностями. Таким образом, клиентелизм и политическая коррупция выступают как взаимопорождающие и взаимоусиливающие факторы общественных отношений. Существование клиентских сетей вполне способно объяснить неуспех противодействия «обычной» коррупции, ведь взяточничество на нижних ступенях власти выступает составляющей обеспечения интересов «в верхах». Политическая коррупция разрушает не просто устоявшиеся процедуры, но и доверие к институтам власти, делегитимизируя их.
Клиентарный характер общественно-политических отношений и партийной системы, подкрепленный интересами тех, кто нелегитимным образом приобрел место в системе власти, с необходимостью предусматривает применение коррупционных техник в президентской избирательной кампании. Можно утверждать, что коррупционные механизмы, такие как прямой и косвенный подкуп избирателей, административное вмешательство в ход избирательной кампании, незаконное влияние на судебные решения, использование бюджетных (публичных) финансов в интересах отдельных лиц, фальсификация документов, нелегитимный обмен ресурсами с группами влияния для получения преимуществ, нелегитимное использование возможностей правоохранительных структур, подкуп влияния средств массовой информации на информационное поле, — будут использоваться политическими силами в той мере, насколько они имеют доступ к ресурсам влияния и обмена: чем больше разветвлена клиентская сеть партии и чем ближе политическая сила к рычагам власти, тем больше у нее горизонт возможностей для активизации отношений политической коррупции и наоборот. По сути дела, будем иметь яркое соревнование сформированных клиентских сетей за политическое утверждение «патрона», являющееся условием выживания самих клиентел.
Совершенствование и, главное, соблюдение процедур принятия решений, обеспечение формальной документальной фиксации договоренностей и их публичный характер — вот первые шаги к уменьшению объемов политической коррупции. Но окончательное сокращение ее проявлений и разрушение самой ее природы связаны с проведением системных реформ, формированием общественных групп, готовых к их проведению, осознанием ими собственных интересов и политическим их оформлением.
