ACЭкономический кризис не обошел и вопроса жизнедеятельности той прослойки населения, возникновение которой, как многие справедливо считают, произошло благодаря революционным событиям 2004 года — гражданского общества. Третий сектор в Украине только что заявил о себе — мы поняли, что инициативы общины могут давать толчок для развития государства на различных уровнях — как в селах или райцентрах, так и на общегосударственном уровне. Но неожиданно — кризис. Станут ли теперь украинцы думать только о самих себе, как выжить, будут ли надеяться на помощь родственников и ближних, а свои инициативы, касающиеся общественной жизни, отложат до лучших времен?
— Главная угроза для существования гражданского общества — да и для всего остального — экономический кризис. Нынче можно прогнозировать сужение гражданского общества, которое базируется по большей части на представителях среднего класса. Уменьшается уровень доходов людей — уменьшается средний класс. К тому же мы наблюдаем, что происходят изменения в сознании людей: в Украине увеличивается количество уставших от свободы — они уже хотят равенства и справедливости. По данным социологических опросов, 80% украинцев ориентированы на «сильную руку» и из них треть готовы для порядка поступиться своими правами и свободами. Что касается общественных организаций, то для многих из них могут исчезнуть основы деятельности — финансирование из-за границы, — считает директор политико-правовых программ Центра Разумкова Юрий Якименко.
Есть много определений термина «гражданское общество», одно из них предусматривает инициативу отдельного человека, отдельной группы людей. Она может касаться отдельного двора или улицы в городе, города или государства в целом, но в каждом случае свидетельствует о том, что граждане не безразличны к жизни своей страны и не ждут, что им государство должно что-то дать.
— Гражданское общество может выдвигать идеи различных уровней — дворовые, локальные, поселковые, общегосударственные. Важно, чтобы оно их выдвигало — именно это свидетельствует о развитии активности людей. Но, в отличии от гражданского общества, например, Западной Европы, наше отличается вынужденным характером. Например, ВИЧ-положительных людей общественные организации поддерживают потому, что государство этим не занимается. Другой пример — при школах создают комитеты родителей для разрешения многих вопросов, потому что родители не хотят, чтобы их дети посещали запущенные спортивные залы или туалеты, — отметил директор Института экономических исследований и политических консультаций Игорь Бураковский.
Он выделяет три типа инициатив — культурные, социальные и политические, и прогнозирует какую поддержку они будут иметь в государства и бизнеса. По мнению эксперта, культурные инициативы бизнес будет поддерживать легче, потому что они являются имиджевыми. Более сложный вопрос с поддержкой социальных и политических идей, ведь при этом активность общин могут по-своему использовать бизнесмены, имеющие тесные связи с политикой. Речь идет и о проплаченных пикетах и демонстрациях. Он считает, что кризис — это тест для гражданского общества: будут ли люди пытаться выжить самостоятельно или будут объединяться, какими будут эти объединения.
— Элементы самоорганизации людей уже наблюдаются. В том числе — среди представителей бизнеса. Они проявляются как реакция людей на кризис, ведь наше государство не объясняет людям как вести себя в ситуации кризиса, как это делается в Евросоюзе. Например, когда заострилась ситуация с банками, у нас начали появляться инициативы обменять банковские депозиты на квартиры или продать депозиты. Думаю, что большим спросом среди людей нынче пользовались бы организации для самозащиты — антиколлекторские, или на уровне отдельного двора — от хулиганов и воров. Вопрос только в организации работы, — заметил социолог консорциума MSG Дмитрий Громаков. — Но ситуация может подтолкнуть людей к радикальным формам самоорганизации вне контроля государства и это может привести к конфликту с властью.
Об этом предупреждает и директор социологической службы «Политический барометр» Виктор Небоженко. Политолог указывает, что в Украине даже появился новый термин «не гражданское общество» — речь идет о клановых, этнических или территориальных объединениях, которые живут по своим законам. Их опасность в том, что наивысшей справедливостью для их членов является та, которая установлена в середине каждой из этих групп.
Социологи и политологи сходятся на том, что поскольку государство нынче не имеет времени уделять внимание поддержке гражданского общества (возможно, и хорошо — чтобы не было того же варианта, что и в России, когда власть финансирует и контролирует общественные инициативы), то это может сделать бизнес, тем более, что поле для деятельности — очень большое. Таким образом гражданское общество вместе с бизнесом находило бы рычаги воздействия на власть.
— Социальная солидарность в нашей стране — почти отсутствует. По данным наших исследований, большинство украинцев в тяжелые времена ориентированы на собственные силы и помощь ближних. Только 3% готовы отстаивать свои права и решать проблемы, объединяясь с другими. Социальная солидарность наличествует, разве что, в виде взаимных услуг, — считает социолог компании Reseach&Branding Евгений Копатько. — Нынче в нашем обществе больны все — и государство, и бизнес, и гражданское общество. Одним без других выжить тяжело, поэтому было бы хорошо, если бы гражданское общество и бизнес могли находить компромисс и взаимодействовать.
Несмотря на весь негатив, кое-кто из специалистов в ситуации экономического кризиса прогнозирует и неплохие перспективы для развития гражданского общества. Например, Игорь Буракивский считает, что в нашем обществе может возникнуть новый тип солидарности между представителями общин и бизнеса, без которого полноценно не состояться ни первым, ни вторым, ни государству в целом.
— Есть предпосылки, что здоровая часть бизнеса и здоровая часть гражданского общества начнут взаимодействовать. Это может дать красивый механизм влияния на властные решения. Важно, чтобы бизнес сам это понял и искал возможности для контакта с гражданским обществом в плане поддержки социальных инициатив. Правда, для этого должен быть высокий уровень доверия обоих, — отметил политолог.
