Искусственное поддержание курса гривни — явление временное, это неизбежно приведет к серьезному срыву. Как видим на примере России, это может привести к серьезному политическому кризису. Тем не менее, в нашей стране российский пример не воспринят с достаточной серьезностью.
Кроме того, имитация истинных реформ рано или поздно выявит свою бутафорскую сущность. Такие явления накапливаются, и на определенном этапе придется давать политическую оценку руководителям государства, которые доводят страну до таких катаклизмов. Сейчас именно это и происходит. Мы слышали много заявлений о том, что якобы являемся уже очень самостоятельными — и в политическом смысле, и, в какой-то мере, в экономическом. Кризис в России показал, что самостоятельность наша во многом весьма и весьма иллюзорна. С другой стороны, делаются попытки списать наши проблемы на счет российского финансового кризиса, ибо политически это очень выгодно. Хотя очевидно, что целый ряд российских проблем проявляется и у нас. Например, та же пирамида ОВГЗ. Можно «убедить» банки, чтобы они согласились на конверсию этих облигаций в другие, более длительные финансовые обязательства. Но ведь всем понятно, что речь идет о замораживании средств банков, которые доверились правительству и приобрели эти облигации, и по сути — это конфискация. Такие меры совсем уж не способствуют активизации банковской системы. Деловой мир еще раз убедился, что играть с правительством в азартные игры в виде ОВГЗ очень рискованно. Чтобы возродить доверие к этому виду заимствования и к отечественной валюте вообще понадобится очень много времени.
Может быть, наш финансовый кризис пока не имеет таких катастрофических последствий, как в России, особенно в политической сфере, но для экономики Украины, особенно для граждан, он практически такой же. Если цены на товары первой необходимости за три недели возросли на 20—30%, то это и есть политический фактор. Доверие людей к Президенту и правительству, которые не смогли уберечь своих граждан от очередного этапа обнищания, резко снизилось.
Сейчас предпринимаются попытки со стороны и уважаемого Виктора Ющенко, и Александра Ткаченко (не говоря уже об администрации Президента) убедить нас, что кризис невозможно было предвидеть. Виктор Андреевич сказал даже, что это так же непредсказуемо, как смерть. По меньшей мере, это неправда, если не сказать — обман. Я понял бы такую позицию, если бы кризис начался у нас, а потом прокатился по всему миру. Но мы же не Индонезия! Такие объяснения делаются для очень наивных людей. Мы наблюдали колоссальный кризис в Юго-Восточной Азии, было понятно, что он зацепит Россию. И кризис в России более чем полгода находился в начальной стадии. Неумение предвидеть составляющие элементы этого кризиса, которые скажутся на нашей финансовой системе, это достаточная причина для отставки всего руководства.
Еще больше лукавят все те, кто утверждает, что невозможно предвидеть такой кризис, который на 70% порожден именно внутренними причинами. Если в стране — в службах НБУ, администрации Президента, в КМ — нет никого, кто мог бы предсказать девальвацию своей валюты, то о чем можно говорить? Разве не понятно было, что пирамида с ценными бумагами вот-вот рухнет, ведь сам Президент Кучма около двух месяцев назад на одном из заседаний Кабмина заявил, что он «разберется с этой пирамидой». Разве это привнесенный из России или Индонезии фактор?
Кризис существенно сказался на доверии народа к власти вообще. Уже даже не имеет значения, о какой ветви власти идет речь. У многих власть ассоциируется только с Президентом. Теперь выдавать антикризисные меры за героизм — это лицемерие, надежда на сердобольность нашего народа.
Стало очевидно, насколько наша система — и политическая, и политико-экономическая — неповоротливая и медлительная. Когда в России начались, можно сказать, вулканические явления, вся наша система молчала, убаюкивала своих граждан: «Все хорошо, прекрасная маркиза». Праздновали юбилеи, личные и государственные, проводили парады и устраивали фейерверки. Да, не нужно паники, не стоит пугать людей. Но ведь именно парламент, собравшись на первое заседание, инициировал вопрос о необходимости анализа ситуации и принятия мер для блокирования кризиса. Правительство в течение одних-двух суток после начала российских событий должно было принять срочные меры. Вместо этого целую неделю провели в дискуссиях. Антикризисные мероприятия были представлены парламенту только 7 сентября. На 99% антикризисные меры находятся в пределах компетенции КМ, НБУ и Президента. То есть все эти предложения можно было принять еще 2 недели назад, а еще лучше — во время празднования Дня Независимости. И сработали бы они куда более эффективно. А ведь в таком кризисе имеют значение даже часы, не то что дни.
Последствия нашего внутреннего кризиса еще впереди. Не хотелось бы, чтобы сбылись все страшные прогнозы, но негативные процессы продолжают развиваться. Самым главным барометром финансовой ситуации будет реакция населения на происходящие события. Индексация доходов правительством так и не проведена. На сегодня реальные цены гораздо выше, а зарплаты и пенсии все те же. Кроме деклараций и заявлений правительства о необходимости индексации, никаких шагов не предпринимается.
Участие парламента уже исчерпалось, правительство может вполне самостоятельно принять все необходимые меры. Но если парламент не разберется в истинных причинах, которые породили этот кризис, то очень скоро может последовать еще один, куда более разрушительный кризис. Тем более, если процессы будут и дальше загонять вглубь, а не лечить. Ведь все эти антикризисные меры носят не реформаторский характер, а чисто фискальный, «отбирательный».
Конечно, и наш, и российский кризисы внесут серьезное напряжение в украинско-российские экономические отношения. В октябре мы должны платить России по целому ряду пунктов, и россияне вряд ли пойдут на реструктуризацию. Известно также, что Россия ввела трехпроцентный налог на импорт некоторых товаров из Украины. Сергей Тигипко сказал, что и мы должны принять адекватные меры. Таким образом, интересы России и Украины представляются взаимоисключающими. Каждая страна заинтересована в том, чтобы максимально сократить импорт и увеличить экспорт. Теперь я не знаю, смогут ли российский и украинский президенты встретиться в Харькове, как планировалось ранее.
В складывающейся ситуации хочу обратить внимание на опасность «навешивания всех собак» на Россию и обвинять ее во всех грехах. Во-первых, это не соответствует истине, во-вторых, это способствует затушевыванию истинных причин нашего кризисного состояния, в-третьих, это будет сбивать с толку в поиске путей коренного изменения ситуации и, в-четвертых, это не будет способствовать улучшению украинско-российских отношений.
С другой стороны, российский кризис, действительно, очень серьезно поставил вопрос о перспективах СНГ, об интеграционных центрах в Восточной Европе, о балансах европейской и региональной стабильности, о месте и роли Украины в новой ситуации. Но об этом отдельный разговор.
