В эту роковую ночь выборов впервые в моей жизни страшная мысль забрезжила в голове (насчет роли народа во всем этом кошмаре). Может, народ — не того... Под утро стали приходить видения революционных демократов со словами: «Страшная нация. Сверху до низу — все рабы...» «Эта гнусная действительность. Царство материальной животной жизни, где нет гарантий для личности, чести и собственности...»
Я отмахнулся, поняв, что все эти истерические выкрики пусть и великих северных соседей — не о нас, а о другом народе, который умом не понять. Тем более, что эти плевки в самую гущу народа были сделаны ими от большой любви к нему же.
Ну ладно. Народ выбирает не совсем тех или совсем не тех. Но какое у нас (в поколениях и организациях) может быть отношение к народу своему? Только положительное, правильное и любящее! А какое еще?! Народ всегда прав. По выборам — пожалуйста — «глас народа — глас божий». (Правда, когда я это слышу, мне хочется опять стать атеистом).
Прошли народные избранники. Плоть от плоти народа. Ну кто виноват, что у нас такая народная плоть и уникальный народ? Кто ответственен? Коммунисты, демократы, Россия, Америка, МВФ, НАТО, Рух, СМИ, олигархи, международная обстановка, национальный вопрос, СПИД... Кто?
Я стал успокаивать себя и понимать, что о народе лучше говорить, как о покойнике: или хорошо, или — ничего. Иначе — опасно. Самое страшное и большое табу у нас — засомневаться — а вдруг он не такой замечательный. Ну нельзя же допустить, чтобы у нас могли быть не антинародная группа, а антинародный народ. Разорвут на части!
Утром я вспомнил, что народ состоит из людей и вновь заглянул в классику. Уже из нашего Гоголя я узнал и сейчас вижу — до чего у нас уверенный в себе человек. Николай Васильевич замечает о нашем человеке из народа: «Во всем он усомнится: в сердце человека, в правде, в Боге усомнится, но не усомнится в своем уме». Никогда! Виноваты другие! Мы — не рабы, рабы — не мы. А кто? Кто сам себе уменьшил народонаселение? Пушкин? Поле, поле информационное, кто усеял тебя костьми, падалью и компроматами? Тлетворное влияние Запада?! У кого поле плодородное, но колхозное, зарастает бурьянами? У заокеанского соседа?! Кто отягощенный тяжелой комнаследственностью, когда голосовали «все как один» и сейчас не может не голосовать за начальников? Бобринский?! У кого и мысли не возникает отчитаться властьпридержащим за нынешнюю нищету, гибель науки, просвещения, культуры? А кто работать как следует разучился? Папа Карло?! Как там молодежь оттягивается хиханьками: «Нам ваши дела — до лампы...» Мы! То есть народ.
И вот теперь, когда дело сделано, страшно подумать, уже можно даже политикам, политологам, государственникам и отдельным наглым лицам заикнуться о том, о чем они никогда не заикались. А, может, того... народ сам виноват в своем таком выборе, в своей такой жизни? И не стоит ему прятаться в лазейку. Ну и что? Проголосовали как все... Все равно там заранее все было схвачено. И не приставайте! Мы же протестовали!
И опять-таки Гоголь советует: прежде, чем обличать пороки, следует обратиться к себе самому, к своему чувству ответственности за судьбу страны. Вот так я классиком немного прикрою свое возмутительное, но скромное антинародное выступление. Сильно умных у нас никогда не любили.
А что он, народ, и сегодня любит, чтобы его не трогали; чтобы все забрали, роздали и разделили; чтобы был порядок (не важно какой); чтобы его держали в «ежовых рукавицах»; чтобы тех, кто не нравится, — поставили к стенке и расстреляли, как бешеных собак; чтобы было как раньше...
Был такой замечательный грузинский философ — Мамардашвили. Очень ему не понравилось, что ему заявили от имени грузинского народа и он, подумав, ответил: «Если мой народ действительно так считает, значит я пойду против своего народа...» У нас есть такие философы или политики?
И я впервые в своей жизни говорю хриплым шепотом: «Народ, ты не прав!»
А в чем, собственно, не право народонаселение? Они до сих пор не поняли одну важную и решающую для нашего будущего вещь — это будущее должно зависеть не только от президента, Верховной Рады, начальников и т. д., а от нас самих (когда мы становимся избирателями). Кого мы избираем — такой мы и народ!
У нас уже давно происходит путаница. «Куркулем» называли настоящего хозяина, умницу — «очкариком», а лучших людей — «врагами народа». Я хотел бы подписать свое антинародное выступление соответственно.
