Заявления о готовности фракции «Левый центр» войти при определенных условиях в парламентское большинство получили ряд комментариев довольно различной тональности. Реальность вхождения социалистов в «проправительственное большинство и стало предметом нашего разговора с Иосифом ВИНСКИМ, заместителем председателя Социалистической партии Украины.
— По моему мнению, нынешнее парламентское большинство было сформировано под давлением специфических механизмов, а не создано в ходе избирательной кампании и потому не отражает результатов выборов. Существование такого большинства ничего не дает, если руководствоваться нашим пониманием парламентаризма. Поскольку мы выступаем за парламентскую республику, то понимаем большинство в парламенте как такое, которое, согласно Конституции, согласовывает кандидатуру премьер-министра по представлению Президента. Верховная Рада должна работать именно с правительством, а не с президентской администрацией и должна быть проправительственной, а не пропрезидентской. Такое большинство должно нести ответственность за кадровое обеспечение правительства, за выполнение его программы, за бюджет, за направление экономических и социальных реформ, то есть за все вопросы Кабинета Министров. В Верховной Раде этого не произошло.
— Почему? Известно, что именно те депутаты, те фракции, которые проголосовали в декабре за внесенную Президентом кандидатуру Ющенко и образовали впоследствии парламентское большинство. Разве это одновременно не только пропрезидентское, но и проправительственное большинство? Социалисты же, насколько известно, за Ющенко не голосовали.
— Да. Формальный акт голосования за Ющенко состоялся, но вы знаете, какие тогда шли процессы, под каким давлением проходило это голосование. Это голосование определялось не позицией Верховной Рады, а позицией Президента.
— А разве эти позиции не могли быть тождественными?
— Повторяю, было давление, была проведена определенная работа, поэтому назвать нынешнее большинство проправительственным нельзя — только пропрезидентским. А большинство должно быть проправительственным. И в составе нынешнего большинства есть сторонники именно такой позиции, но имеются и противники. Поэтому и возникают проблемы с голосованием по бюджету, по другим важным вопросам, вызывающим противоречия среди фракций большинства. Решения, предлагаемые правительством, проходят только тогда, когда с этим соглашается Президент. Поэтому и большинство это — пропрезидентское. Такое положение дел создает постоянное напряжение, постоянную коллизию на вершине власти.
— Но ведь Президент согласно Конституции является главой государства и руководителем исполнительной ветви власти. Наверное, противопоставление правительство — Президент является несколько надуманным.
— Вероятно, у нас различное понимание Конституции, в которой четко написано, что высшим органом исполнительной власти является Кабинет Министров.
— Который ответственен перед президентом и подконтролен президенту!
— Это еще не значит, что Президент может руководить действиями правительства. Именно премьер-министр является вершиной исполнительной власти. Мы исходим из необходимости настоящей структуризации власти и политического, а не ситуативного формирования большинства в парламенте. Это лучше всего реализуется при условии пропорциональных выборов на всех уровнях, которые мы предлагали и предлагаем. Именно политическое большинство способно сформировать действительно сильное и ответственное правительство. Когда шло обсуждение кандидатуры Ющенко на должность премьера, мы предлагали ему отказаться от сотрудничества с олигархами, с фракциями, которые их представляют в Верховной Раде. Тогда, согласовав некоторые принципиальные подходы, в первую очередь к вопросам земли и социальной сферы, мы готовы были поддержать это правительство. Поскольку правительство продолжает пользоваться поддержкой олигархических фракций, мы остаемся фракцией, находящейся в оппозиции к политике Президента, правительства и Верховной Рады. Ибо мы являемся меньшинством.
— Вы сказали об олигархах. Не могли ли бы вы уточнить, кто они такие, назвать их.
— Мы понимаем под олигархическими фракции СДПУ(о), «Возрождение регионов» и «Трудовую Украину».
— А фракция «Батькивщина», которая представляет одноименную партию во главе с вице-премьером Юлией Тимошенко, разве не является олигархической?
— Мне кажется, это не олигархическая фракция.
— Но чем она объективно отличается от трех названных вами? Такие же финансовые возможности, ответственные должности в парламенте и правительстве, наличие подконтрольных СМИ.
— Я считаю олигархическими те структуры, которые, помимо экономической, имеют политическую власть и влияют на принятие государственных решений.
— Не кажется ли вам, что это точный портрет партии «Батькивщина»?
— «Батькивщина», на мой взгляд, не имеет влияния на принятие политических решений. Она не имеет основного — влияния на Президента. Его имеют те партии и фракции, которые я назвал. А партия «Батькивщина», хотя и имеет определенные специфические интересы, не так подходит под определение олигархической.
— Следует понимать, что если бы Ющенко отказался от поддержки трех названных вами фракций...
— И согласился на наши условия о торговле землей и социальной сфере, то наша фракция была бы готова рассмотреть вопрос своего участия в парламентском большинстве. Тогда бы произошла перегруппировка сил в Верховной Раде.
— Не является ли это с вашей стороны выдвижением изначально неприемлемых условий с чисто пропагандистскою целью?
— Наши условия реальные. Если бы правительство нас послушало и не трогало землю, как мы просили. Даже Президент понял, что следует прекратить процесс выкупа земельных паев у крестьян за 50 гривен. Если бы правительство согласилось с нашими предложениями об использовании средств, полученных от изменения распределительной системы в энергетике, на таможне и в других сферах, то мы говорили бы сегодня об увеличении пенсий не на 10 гривен, а вдвое, и это только прибавило бы авторитета кабинету Ющенко, создало бы условия для настоящих реформ.
— Какова тогда, по вашему мнению, судьба правительства без сотрудничества с социалистами
— Такая же, как и у тех, которые были до него. Разве вы не видите, как критикует Ющенко контролируемый администрацией Президента канал УТ-1? Я не говорю уже о других каналах, которые контролируются людьми, близкими к Президенту. Что они себе позволяют, говоря о правительстве! Это свидетельствует о том, что правительство является сегодня игрушкой. Мы не либералы, мы не поддерживаем либеральное направление реформирования экономики. Но если бы перед нами стояла альтернатива: бандиты или либералы, то мы бы сделали выбор в пользу либералов.
— Если можно, назовите имена бандитов.
— Я готов это сделать при условии, если у нас будет другая система прокуратуры, МВД и СБУ.
— После выборов шутили, что олигархи ищут бумагу, чтобы завернуть себе всю страну. Но ведь этого не произошло, Президент не дал возможности это сделать.
— Президент просто знает аппетиты этих людей. Если бы он им дал свободу, то не было бы уже и этого Президента. В действиях руководителя государства в отношении олигархов я вижу больше самозащиты, нежели расчета и анализа.
— Каковы в таких условиях ваши прогнозы относительно перспектив левых партий?
— Я разделил бы левое движение на коммунистическое, социалистическое и социал-демократическое. И если бы были пропорциональные выборы, мы бы нашли способ объединить усилия и с коммунистами, и с социал- демократами Буздугана, и с Партией трудящихся.
— А с партией Ивана Чижа, которая откололась от СПУ?
— Никто он нас не откололся. Просто группу людей из руководства партии мы исключили из СПУ. Они повели себя как изменники по отношению к партии, которая привела их в парламент. Эти люди имеют право создавать свою партию, и мы знаем, кто этим процессом руководит.
— Среди социал-демократов вы не назвали несколько партий, которые имеют в названии слово «социал-демократический.
— Дело не в названии, а в идеологии, в позиции, которая у этих партий не является социал-демократической. Это скорее либералы, которые претендуют на социал-демократический электорат, взяв только название, а не суть. Если бы были пропорциональные выборы, у нас было бы несколько именно политических партий. Тогда бы за названием трех- четырех мощных партий на самом деле стояло бы четкое деление по идеологии и поддержка избирателей, которую, безусловно, имеют и левые, и центристы, и консерваторы, и националисты.
— А олигархи?
— Им пришлось бы искать действительно свое место в политической жизни.
— Следовательно, в большинство с «олигархами» социалисты не пойдут?
— Именно так.
Слово «олигарх» пришлось в конечном итоге взять в кавычки из-за довольно своеобразного толкования этого термина отечественными социалистами. Объективно большего олигарха, чем Юлия Тимошенко, в стране нет, ибо ко всем признакам, которыми левые клеймят лидеров «олигархических фракций», вице-премьер по вопросам ТЭК может прибавить реальное влияние на действия правительства. В отличие от «влияния на Президента», о котором говорил Иосиф Винский, влияние на правительство, а точнее, возможность лично руководить огромными ресурсами в общегосударственном масштабе дает «энергетическому» вице-премьеру Тимошенко, ее партии и парламентской фракции намного больше реальных рычагов влияния на события, чем всем другим «олигархам» вместе взятым. Просчеты и ошибки правительства, которые могут иметь слишком серьезные последствия для государства и на которые указывают влиятельные политики, включая главу государства, очень выгодно представлять как «происки олигархов» и именно в последних видеть причины существующих энергетических и не только энергетических проблем. Социалисты, занятые поиском своего места в политическом процессе, так же стали в позу «борцов с олигархами», не замечая или делая вид, что не замечают, что действуют в противоположном направлении.
