Итак, дождались. Партийная революция, о необходимости которой так долго говорили... сами партийцы, свершилась. В канун парламентских каникул 18 января 2001 года Верховная Рада приняла, хотя далеко не единодушно, закон, предусматривающий выборы в парламент по партийным спискам. И пока трудно однозначно оценивать данное событие, да и само развитие политических процессов в ближайшее время покажет, кто «прав» и кто «виноват» в стратегии и тактике партстроительства. Пока же по горячим следам не мешало бы разобраться в случившемся и хотя бы выяснить: кому это выгодно и что делать? Каких инициатив и сюрпризов следует ожидать от организаций, которые совсем скоро, в случае утверждения закона о выборах Президентом, возглавят великий поход за взятие крепости под названием «4 процента»? Кто будет тем счастливцем, кто воскликнет: «Есть такая партия!».
Пожалуй, что никто не сомневается только в одном: партии подготовили для общества массу приятных и не очень приятных неожиданностей. Они, собственно говоря, эти неожиданности уже начались, причем в таких масштабах и таких формах, которые вызывают недоумение и сожаление. Одни увлеклись разжиганием скандалов, другие — заняты изобретением будущих эффективных политических ходов, «черным» и «белым» пиаром, форсированием роста партийных рядов, а так же сколачиванием блоков, пытаясь соединить в них «коня и трепетную лань». Не исключено, что в ближайшие месяцы в Украине добавится сторонников коммунистических и других левых, а зачастую и просто экзотических идей (по прогнозам политологов фаворитами будущих парламентских выборов будут оппозиционеры и радикалы, хотя я не согласен с этим утверждениием). Некоторые нардепы в шутку говорят о том, что пора изменять партийную принадлежность и вступать в ряды будущих «четырехпроцентников». Останется ли место в партийных списках для представителей регионов? Причем место не в первой сотне, а хотя бы в первой двадцатке? И каким будет будущий парламент, если сам закон принят на фоне нарастающей конфронтации, фактического отказа от имплементации, при отсутствии закона о политических партиях и многих других подобных «если»? Отрыв партийного законодательства от избирательного, консолидация партий на основе крайностей, стремление избежать встреч и объяснений с людьми — далеко не лучшим образом характеризует партии. Недоумение вызывает и сам установленный депутатами 4%-й барьер (почему хотя бы ни 5% или 8% ?), не говоря уже о других недоработках закона. Может быть, он и хорош с точки зрения 254-х депутатов, а с точки зрения государства, интересов регионов, территориальных громад? Сама постановка этого вопроса актуальна и закономерна.
Острые дискуссии по партийной проблематике время от времени вспыхивают в западноевропейских странах. По мнению некоторых авторитетных политиков, партии превратились чуть ли не в особый конституционный орган, имеющий сильное влияние на остальные, партии проникают во все слои и сферы общества, чтобы приобретать для себя избирателей. Партии «куют» политиков и просто одержимы победой на выборах. Но при этом европейские партии не имеют никаких намерений радикально перестраивать свое общество и тем более менять его социальный строй, экономику и систему государственности. Они «бесклассовы»: существуют и действуют в рамках законности. Как на фоне этого поучительного опыта движется украинский партийный «корабль»?
За десять лет и особенно последние годы пройден, без всякого преувеличения, огромный путь. Стали реальностью политические свободы и политическая конкуренция, международные контакты партий. Да и на региональном уровне заметно, как медленно, но необратимо в деятельности партий и основательности, и культуры, и общегосударственности, национальных приоритетов. Но, к сожалению, некоторые процессы партстроительства настораживают. Стало уже плохой традицией: находясь во власти — любить ее, а очутившись вне ее — ненавидеть, причем ненависть переносить на собственную страну, создавая под эту ненависть партию. Другие же создают партию под «гуманные» цели.
И как же доверчиво наше общество к крайностям, к обещаниям, к чудесам, как легко на слух воспринимает самую очевидную ложь и верит в самую несусветную глупость! Налицо и крайняя апатия, усталость, безразличие к политике, озабоченность бытовыми проблемами, что вполне понятно и объяснимо — ведь политические бури то вспыхивают, то затихают уже свыше пятнадцати лет, и уже трудно разобраться: что это — нормальное или аномальное состояние общества? Глубоко убежден: подобный уровень политизации в ущерб строительству и развитию гражданского общества, крайне вреден и опасен. Ведь он проявляется отнюдь не как следствие глубинных, объективных процессов в изменении мировоззрения, поведении людей, а вызван искусственно в попытке покончить с тоталитаризмом, придать нужную динамику либеральным изменениям, посткоммунистическим реформам.
После 1991 года на волне демократии и гласности, политических и экономических свобод стало чуть ли не престижным иметь собственную партию как необходимый атрибут авторитета в обществе, механизм для прорыва вверх по социальной лестнице. Ученые называют эти процессы социальной мобильностью: партии выполняют роль своеобразных лифтов, позволяющих сделать неплохую карьеру, вынести своих вождей и приверженцев на самые сияющие вершины власти, славы и известности. Общество узнало много новых имен, увидело, на что способны раскрепощенные люди, попавшие, словно с корабля на бал, на парламентские трибуны. И это — замечательно. Мы словно увидели самих себя, но без мандата. «Прикосновенные» смотрели на «неприкосновенных» и то завидовали, то негодовали на них, обучаясь вместе с ними и азам демократии, и нормам политической культуры.
Но из одной крайности — партийного монополизма, когда на бюро рассматривалось практически все: от причин низкого приплода свиноматок до морального облика неудавшихся строителей коммунизма, мы ударились в другую крайность — партийный плюрализм, при котором партии стали создаваться чуть ли не под каждую человеческую потребность или как хобби, как пристрастие к тем или иным видам напитков. Некоторые вдоволь поиздевались, поострословили вокруг этого, явно недооценив, что подобный упрощенный взгляд на суть партийной жизни был «на ура» воспринят в обществе: там, мол, где партии — там шутники и юмористы, там несерьезный подход к делу. Не случайно, согласно опросов канала УТ-1, более 80% считают, что партий на Украине нет.
Упрощенная процедура регистрации, щадящие требования законодательства способствовали такому бурному размножению партий, что страны СНГ по данному показателю занимают лидирующие позиции в мире. Да и государству, занятому сложнейшими процессами трансформации было некогда заняться регулированием структуры и пропорций политической деятельности. В России действует 139 партий и политических объединений, в Украине — более ста. И эти процессы продолжаются к вещей радости тех, кто считает данный рост признаком растущей демократизации общества. Пора сказать честно и прямо: это величайшее заблуждение, это имитация демократии. Уровень ее развития не может определяться количеством политических организаций, рвущихся к власти, и не только потому, что демократию вообще невозможно количественно измерить, а по более прозаичной причине: в условиях правового государства одна, меньшая часть общества, вовлеченная в партии, не может навязывать свою волю другой — «невовлеченной» и не участвующей в партийных собраниях.
Перефразируя одного из китайских вождей, в государстве может быть сто цветов, но недопустимы сто идеологий (идеология — это уже призыв к действию), сотни наполеонов, сотни «генсеков» и тысячи «персеков», тысячи партийных офисов и самое опасное — множество символов, величавых, но противоречивых, разнозовущих лозунгов, разъедающих страну, как ржавчина железо.
Извращенный плюрализм ничем не лучше извращенного монополизма. Наличие разновекторных политических сил в какой-то степени необходимо полезно в тот период, когда в обществе преобладают процессы разрушения, ломка старого, отжившего; но когда общество вступает в период стабилизации и созидания, неуправляемый плюрализм, ложное понимание политической свободы оборачивается вседозволенностью, дестабилизацией, попытками попасть в закрома власти любой ценой. При этом нередко меркантильные интересы, личная выгода (которые вполне естественны и имеют право на жизнь) прикрываются партийными фетишами, фальшивой озабоченностью за судьбу Отечества, а весь партийный механизм используется как прикрытие для реализации узкоэгоистических целей. Такие ли партии нужны стране? И не с этим ли связан процесс так называемой «департизации»? Ведь удовлетворить властные амбиции ста партий невозможно ни теоретически, ни практически — не хватит ни должностей, ни собственности, да и терпения. И государство имеет полное право на регулирование этих процессов в интересах главной нашей ценности — Украины, укрепления ее независимости, а не только ради интересов одиночек или как недавно изящно выразился один из депутатов «олигархического плюрализма». Государство вправе потребовать и то, чтобы деятельность партий, включая вопросы финансирования, была прозрачной и открытой, а не строилась по типу закрытых элитарных клубов или сект. Что же касается количества партий, то уже сейчас их можно безболезненно сократить в 3—4 раза с тем, чтобы каждая партия имела в каждой области не менее 10 тыс. членов, а при необходимости разработать и механизмы бюджетной поддержки партий. Иными словами: все, что направлено на консолидацию общества, объединение политических сил, должно стимулироваться и поддерживаться. А с другой стороны должны ограничиваться аппетиты и претензии партий-бутафорий, вся деятельность которых сводится к демаршам и заявлениям.
Особенно заметны несоответствие официальных партийных доктрин и реалий жизни, партийных лозунгов и партийных действий на региональном уровне, поскольку именно здесь находятся объекты и субъекты «партийной охоты», главного политического внимания: избиратели, округа, собственность, приверженцы и оппоненты, органы власти и управления. Именно здесь, как на полигонах, испытываются модели партстроительства и технологии избирательной борьбы, формируются экономические и социальные отношения, которые должны привести к созданию новой социальной структуры и новых цивилизованных стандартов политического и экономического поведения. Но при всем желании за последние годы нам — людям, пришедшим в политику из отраслей, как говорили раньше, народного хозяйства, трудно обнаружить в организации партстроительства какую- то системность, какие-то постоянные правила игры, меру прав и меру ответственности. К примеру, как влияет количество и качество партий на структуризацию общества и что это такое: стратификация населения региона, наличие бедных и богатых, социальных классов или нечто другое? Что означает понятие гражданского общества применительно к региону и что нужно делать, в какой последовательности, чтобы оно рано или поздно состоялось? Как добиться, чтобы и новая структура собственности, и формирующийся средний класс, и управленцы высокой квалификации, и новые технологии, средства массовой информации, и социальная сфера, и гуманитарные организации были реальными партнерами, а не антагонистами государства, вовлекли в процесс повышения уровня жизни и культуры широкие слои населения?
Пытаюсь найти ответы на эти и другие вопросы не случайно: ведь мы не можем вести партийное строительство просто ради партий и их победы на выборах, ради партийных любителей пива или женщин, ради того, чтобы постоянно сталкивать людей друг с другом, с властью, ради вяло и остротекущих конфликтов — всех этих партийных маскарадов, которые, может быть, и допустимы в стране с развитой экономикой, правовой культурой, а у нас ничего кроме цинизма, дестабилизации, нарушения закона не вызывают.
Мне уже как-то приходилось называть такие цифры: в Днепропетровской области — 2,9 млн. избирателей, а в 53 партиях, зарегистрированных в регионе (только в прошлом году добавилось 12 новых партий), состоит (по непроверенным данным) около 120 тысяч партийцев — 4% электората. Возможно, это случайное совпадение с вожделенным барьером, но совпадение, согласитесь, весьма показательное: четыре процента добиваются права управлять остальными 96-ю процентами. Возникает и другой вопрос: почему партии взяли на себя роль светочей прогресса и демократизации? Ведь такие же, если не большие, права могут и должны иметь общественные организации, которых в нашем регионе свыше 600. Причем некоторые из них гораздо многочисленнее, организованнее и полезней других политических организаций. Если кто-то и структурирует общество, так это они, объединяя его по профессиональной принадлежности, по интересам, осуществляя это на постоянной и добровольной основе, а не ради процента голосов избирателей. Ведь из 53-х партий активную работу ведут от силы 8—10. Фактически только НДП, Компартия Украины, СДПУ(о), «Демократический союз» охватывают все города и районы, все политическое пространство, остальные отсутствуют в половине городов и районов, не имеют сети первичных партийных организаций. Конечно, регион региону рознь, но похожая ситуация при другом партийном раскладе в других областях. А если нет городских и районных организаций, первичек, если отсутствуют понятные программы, механизмы реализации и принятия партийных решений, если нет прозрачных схем финансирования — значит, нет собственных электоральных и политических систем, нет созидательной работы в массах. Да и как проводить в цивилизованных формах эту работу, если собственные газеты есть только у коммунистов (7 газет), и по одному изданию у НДП, Руха, соцпартии. У других же нет ни средств массовой информации, ни тем более радио-телеканалов или средств, чтобы оплатить эфир и публикации. Вот и агитируют они, извините, через места общего пользования, через заборы и стены домов, огромные тиражи листовок до 1 млн. (!) экземпляров и выше; причем листовки, которые нередко отражают не только низкий уровень культуры, но и отклонения клинического характера. Дело доходит до того, что отдельные партии, еще не имея закона о выборах в Верховную Раду, направляют в вышестоящие инстанции предложения по «нарезке» избирательных округов из расчета избрания 300 депутатов и даже предварительные составы окружных комиссий (!?). Как отнесутся к этому остальные 10—15 партий друзей- соперников на предстоящих выборах? На кого рассчитаны подобные политическая несдержанность и политические провокации?
Некоторые партии остаются приверженцами радикальных и диаметрально противоположных идей, а между крайними точками зрения, как известно, кроется не истина, а проблема. Отличительными чертами радикалистского менталитета являются негативизм, отрицание настоящего, неуживчивость, стремление к непрерывной борьбе, двухмерное, черно-белое, иррациональное и идеологическое видение действительности, доктринерство, вера в собственную непогрешимость, поиск врага как виновника собственных ошибок и неудач. Но попробуйте сказать об этом партиям или проверить их учредительные документы, что не под силу даже областным избирательным комиссиям, и вы убедитесь, насколько «демократичной» будет их реакция. Хотя в этом нет ничего противоестественного: у нас не может быть зон вне критики, в том числе партийных зон, партийных заповедников.
Явно ненормально, когда перед выборами при формировании избирательных комиссий трудно, а зачастую невозможно, найти по официальным реквизитам те или иные партии. Они настолько слабо знают избирательное законодательство, что не ориентируются в элементарных процедурах и календарных сроках выборов, а делегируя своих представителей в избирательные комиссии, не несут никакой ответственности за деятельность своих же «полпредов», их поведение, отношение к своим, даже не партийным, а гражданским обязанностям. Практически всем членам комиссий секретарями парторганизаций дается «наказ»: не организовывать и способствовать работе комиссий, а контролировать, следить, следить и еще раз следить. За кем, позвольте спросить? За самими собой?
Вот и выходит, что избирательные комиссии формируют политические партии, а отвечают за их деятельность (от изготовления урн, кабин до ремонта помещений для голосования) органы власти на местах. При этом в состав комиссий нередко попадают такие партийцы, что избиратели, особенно в сельской местности, видя их за столами с бюллетенями, краснеют и недоуменно пожимают плечами. Партии не только крайне слабо знают свои кадры, но и не имеют возможности в силу нехватки партийных штыков обеспечить свое участие в работе не менее 50—60 процентов участковых комиссий, выбирая иной путь.
В ходе президентских выборов в 17-ти избирательных округах Днепропетровской области в день голосования в участковых избирательных комиссиях было занято 28,2 тыс. человек, а официальных наблюдателей только от политических партий, которые контролировали работу избирательных комиссий, насчитывалось 18,3 тысяч. Один контролер на полтора члена комиссии. Это не просто демократия, а супердемократия!
Выводы напрашиваются сами: формированием избирательных комиссий должны заниматься те субъекты, которые представлены на территории, — общественные организации, органы местного самоуправления и исполнительной власти и которые несут ответственность за их деятельность. А представители политических партий, тем более не имеющих первичек на территории, где образуются участковые комиссии, должны принимать участие в работе комиссий только с правом совещательного голоса. Таким путем можно «уравнять» в правах общественные организации и партии и уменьшить издержки чисто партийного построения избирательного законодательства. Тем более, что статья 76 Конституции Украины устанавливает конституционные принципы, по которым должны избираться все народные депутаты Украины. Один из них — прямое избирательное право. Это значит, что все народные депутаты Украины избираются гражданами непосредственно и лично.
Ошибкой и шагом назад будет, если пропорциональный подход возобладает и при выборах в местные советы. В таком случае процессы конфронтации от сельского Совета до городского и областного не просто усилятся, а приобретут антагонистический характер. Кому это выгодно? Да и абсурдно избирать местные советы от партий, в том числе в тех территориальных громадах, где о них слыхом не слыхивали, где они не зарегистрированы, а тем более, ничего не сделали для решения социально-экономических проблем. И вряд ли это обеспечит цивилизованность и конструктивность политических процессов. Путь к указанным целям, как подчеркивает Президент Украины Л.Д.Кучма, лежит через принятие законов о политических партиях и оппозиции, а также внесение изменений в избирательное законодательство.
Партии, отлаженная партийная система являются важнейшим элементом, а во многом инструментом государственности. И наша общая задача сделать так, чтобы этот инструмент не фальшивил, не уводил общественное сознание в сторону, а эффективно работал на укрепление могущества и авторитета Украины.
