Напомним, в аналитической записке, подготовленной в апреле 1998 г. группой немецких консультантов при правительстве Украины, отмечалось, что причиной финансового кризиса (начавшегося еще в октябре 1997 г.) является не кризис в Азии и не политика стабилизации, проводившаяся в последние годы, а «прекращение структурных реформ и связанная с этим утрата доверия со стороны отечественных и зарубежных инвесторов к устойчивой стабильности национальной валюты и благоприятным перспективам экономической политики».(Кстати, еще в мае этого года народный депутат Евгений Марчук в интервью «Дню» сказал: «Стоит ли спрашивать, возможен ли у нас «болгарский вариант»? Не стоит. Он уже в развитии».)
Некоторое время спустя Министерство экономики Украины конкретизировало эти выводы, предложив единственный путь из тупика: «Преодоление кризиса в отдельно взятых сферах: бюджетно-финансовой, денежно-кредитной или корпоративном секторе становится невозможным; необходимы срочные институциональные преобразования». Серия летних президентских указов, фактически, и стала той немедленной реакцией на ухудшающуюся ситуацию в экономике, которая должна была послужить сигналом к возвращению утраченного доверия. Однако, как видно, эта реакция все-таки запоздала. А сейчас и вовсе ставится под сомнение.
Официальная позиция правительства, сводящаяся к тезису о российских истоках украинского кризиса, на самом деле является реанимацией идей 1997 года, когда обвал фондового рынка объяснялся азиатским кризисом. Тогда Национальному банку удалось подавить панику, однако нет никаких гарантий, что этой осенью можно обойтись сходными рецептами. Судя по всему, развернувшаяся на минувшей неделе настоящая битва за доверие граждан, если она и впредь будет основываться на неверных посылках, выиграна не будет. Почему? Потому, что заложенные в антикризисную программу Кабмина меры имеют локальный и краткосрочный характер. Потому что недоверчивый инвестор ожидает серьезного анализа кризисных явлений, а не сетований о заниженной национальной самооценке. Потому что нынешний состав Кабмина обвиняется в попустительстве кризису в силу своей некомпетентности. Наконец, потому что политическая система страны осложняет принятие адекватных кризису решений. А все это вместе наводит на мысль, что правительство старается приукрасить картину, так как оно окончательно запуталось в своих оценках и не знает, что делать с выходящей из-под контроля экономикой. Здесь напрашивается вопрос, не лучше ли сказать правду? А население, особенно то, у которого есть деньги, уже решит, знают или не знают наши предводители путь из кризиса. Ведь правду такого масштаба все равно не утаишь. Да и граждане больше были бы расположены помочь стране, если бы знали, что с ними не лукавят.
Что же конкретно делает или будет делать в ближайшие дни правительство? Начнем с того, что только в прошлую субботу исполнительной власти стало ясно, что ей, помимо перезревших внутренних проблем, придется решать задачи, импортируемые из России. В итоге спустя несколько дней появился перманентно обновляемый документ, именуемый Антикризисной программой. Окончательный текст документа, вероятно, будет обнародован позднее, а пока общественность питается слухами да заявлениями чиновников.
Как следует из комментариев вице-премьера Сергея Тигипко, в числе основных направлений антикризисных мероприятий, разработанных рабочей группой Кабинета Министров и НБУ, — рационализация бюджета, в том числе меры по увеличению доходов бюджета и уменьшению расходов, а также улучшение бюджетного администрирования. Планируется также предпринять ряд мер, касающихся экспортно-импортных операций и призванных защитить Украину от влияния финансового кризиса в соседних странах. В частности, могут быть отменены ограничения на бартерные контракты, сокращен перечень индикативных цен, сняты бюрократические таможенные барьеры на пути экспорта. В то же время будут возведены некоторые препятствия перед импортерами, такие, например, как отмена ряда импортных льгот, сокращение перечня товаров критического импорта, введение дополнительных таможенных пошлин и повышение акцизов (обсуждается возможность введения ответной 3-процентной пошлины на российский импорт) и т.п.
Приятно отметить, что разработчики антикризисной программы пришли к выводу о невозможности нормализовать экономическую ситуацию без ослабления налогового давления на производителей, что является фундаментальным условием оздоровления экономики. Правда, пока неизвестно, чем будут компенсированы послабления, потому что простым изменением ставки налога, дело, явно, не закончится. Положительным моментом антикризисной программы также можно назвать намерения властей отменить очередность платежей и картотеки N2, упрощение порядка продажи товарных запасов предприятий. Из мер пожарного характера следует отметить абсолютно все решения Нацбанка последних трех недель. Их реальным результатом стало снижение спроса на доллары и подорожание национальной валюты. Вместе с тем наметилась устойчивая тенденция к формированию нескольких валютных курсов, вызванных невозможностью приобретения долларов на официальном рынке. На черном рынке цена гривни колеблется в пределах 3,0—3,8 грн за $1.
Если говорить о слухах, то здесь самыми обсуждаемыми темами является грядущий контроль за ценами на важнейшие продукты питания и бензин, индексация зарплат и пенсий и дополнительная эмиссия, покрывающая непредвиденные расходы, а также частичное возвращение долларовых расчетов в наличное обращение. Впрочем, последний сюжет пока не подтверждается Нацбанком. Кроме того, граждане активно обсуждают усилившийся на минувшей неделе долларовый дефицит. Вполне вероятно, уже забытый страх за накопленные сбережения может подтолкнуть их к нежелательным для властей шагам. Вследствие этого неконкурентные на сегодняшний день дорогостоящие импортные товары вполне могут стать предметом повышенного спроса. О реальности такой перспективы говорит и начавшийся 27 августа заметный отток средств с банковских депозитов. Если повсеместно повышаемые ставки на вклады населения не остановят граждан, тогда гривневая масса, минуя закрытые обменные пункты, выплеснется на товарный рынок.
Собственно, так мы возвратились к тому, с чего начинали: верить или не верить...
