КОММУНИСТЫ — НАЦИОНАЛИСТЫ
Основатель социал-демократии Маркс считал национальные интересы несовместимыми с защитой интересов трудящихся. Но уже к началу ХХ века социал-демократы стран Запада строили свои партии на основе этих интересов. Отколов от них коммунистов, Ленин вернул их к ранним взглядам Маркса, а именно: у рабочих нет отечества, их движение интернационально, и партии должны управляться из одного центра. Но через 30—40 лет и в компартии Европы все «вернулось на круги своя» — их возглавили еврокоммунисты — националисты, исповедующие национальные интересы, а не безоговорочное подчинение приказам Москвы во имя пресловутой интернационализации. Это обусловили неприятные для компартий события. Записанное в их уставах подчинение Коминтерну дало основание Сталину, когда он был в 1939 году союзником Гитлера, распустить Польскую компартию за то, что она призвала народ бороться с немецкими оккупантами. После этого в ряде стран членов Компартии стали обоснованно считать иностранными агентами.
С распадом СССР национал-патриотические взгляды стала исповедовать и российская Компартия Зюганова. Но Компартия Украины сохранила старые подходы. Это парадокс, так как даже тогда, когда она была не самостоятельной партией, а «отрядом» ВКП(б) и затем КПСС, против линии, насаждаемой Москвой, временами боролись ее наиболее яркие лидеры, отстаивающие национальные позиции. Наиболее известен Николай Скрыпник — глава правительства Советской Украины после ее создания, затем неформальный лидер партии еще 12—13 лет. Рассмотрим историю борьбы этих течений в Компартии Украины и перспективы ее возрождения в наше время.
НАЦИОНАЛЬНЫЕ ЛИДЕРЫ, «ГАУЛЯЙТЕРЫ» И «ГУБЕРНАТОРЫ»
Чтобы возникло и сохранилось независимое государство, должна существовать национальная элита — живой носитель культуры, искусства, науки и языка его народа. В 1991 году Украина стала государством, так как в предшествующие 70 лет среди ее руководителей-коммунистов были национальные лидеры, не позволившие «гауляйтерам» Кремля завершить перевоспитание этой элиты в российском имперском духе, хотя им многое удалось сделать. Известно, что в период оккупации гауляйтерами называли немцев, управлявших оккупированными странами и областями. Украинские генсеки Хрущев, Косиор и Каганович реально от них не отличались, проводя политику назначившего их центра, которая подчас несла Украине несчастья. Косиор и Постышев изъяли хлеб в колхозах, что привело к голодомору. Хрущев в 1937 году при проведении репрессий на Украине сделал их гораздо более массовыми и жестокими, чем в любом другом регионе бывшего СССР, а в 1946 году способствовал развязыванию гражданской войны в западных областях. Чтобы не допустить отстаивания руководителями Украины ее интересов, при Сталине существовал неофициальный запрет на избрание генеральными секретарями ЦК КП(б)У лиц коренной национальности. Но мало изменилось положение и после того, как незадолго до его смерти власть в республике возглавил украинец Кириченко, хотя он и его преемники уже как-то стремились совместить служение интересам центра с защитой «в пределах дозволенного» интересов республики и ее населения. Окружение последнего по времени секретаря ЦК Щербицкого сейчас утверждает, что он был правителем такого типа (хотя его поведение при чернобыльской катастрофе дает повод в этом усомниться). Но национальными лидерами они не были, подходя к Украине как к территории. Их можно назвать уже не «гауляйтерами», а «губернаторами» из местной элиты. Однако пытались продемонстрировать близость к народу не только они, но и «гауляйтеры». Хрущев носил вышитую украинскую сорочку, Каганович и Косиор способствовали украинизации, проводимой Скрыпником.
Укрепить национальную самобытность Украины пытался Шелест, но в его время московские надсмотрщики очень внимательно следили за каждым шагом республиканских руководителей, и он немедленно за это поплатился. В истории Советской Украины лишь Скрыпник смог стать национальным лидером.
СОХРАНЕНИЕ АКАДЕМИИ НАУК И ПРОВЕДЕНИЕ УКРАИНИЗАЦИИ
Судьба Скрыпника трагична, а политические взгляды в известной мере противоречивы, как у каждого неординарного лидера, опередившего свое время. Убежденный ленинец, член партии с 1897 года, более 15 лет входивший состав руководства УССР как член Политбюро ЦК КП(б)У, он был национальным патриотом. Таких национал-патриотических взглядов лидеры коммунистических партий Европы (испанской, затем других) стали придерживаться позже, в 50-х годах.
Пост председателя Совнаркома Скрыпник занимал в 1918—1919 гг., когда структура власти в республиках и в Москве была иной, чем при Сталине и позже. Ленин тогда тоже был всего лишь председателем Совнаркома РСФСР. Генеральные секретари ЦК стали первыми руководителями в Союзе и республиках уже при Сталине. Скрыпника должен был контролировать председатель Украинского ревкома Григорий Петровский, но, будучи не очень решительным, он не вмешивался в его работу. Из того, что тогда сделала исполнительная власть, полезным для будущего было сохранение Академии наук, созданной при гетмане Скоропадском. Трудность сохранения состояла и в том, что ее создал «ставленник оккупантов», и в том, что она находилась в Киеве, а столицей Украины был Харьков. Но попыткам ее ликвидации Скрыпник решительно воспротивился. Он подчинил ее Наркомпросу и определил порядок финансирования. Когда Ленин «националиста» Скрыпника заменил «гауляйтером» Христианом Раковским, она была легализирована, и вопрос о ее закрытии уже не стоял.
В 1921 году по инициативе Скрыпника была создана на базе Петенской районной партшколы Харьковская городская партшкола, через год — Высшая партийная школа УССР, к которой примыкала группа украинской интеллигенции. Украинский язык и литературу в этой школе преподавал Владимир Сосюра — будущий поэт, а первым директором ее по рекомендации Скрыпника стал Иван Черный (отец автора).
Большой след в истории оставила украинизация, проведенная Скрыпником в 20-х — начале 30-х годов. Проводилась она административно. На украинский язык было переведено делопроизводство государственных и партийных учреждений, работники государственных учреждений, включая больницы и магазины, должны были сдать экзамены на знание языка. Не сдавшие подлежали увольнению, а так как тогда существовала безработица, это было тяжелым наказанием. Эффект последовал сразу — в украинские школы стали поступать ученики из семей, не говорящих на украинском, но считавших нужным научить этому детей. Автор учился позже, когда украинизацию осудили, однако это продолжалось по инерции — в его классе было более 3/4 детей из таких семей.
Поэтому результаты украинизации были весьма успешны, особенно в тогдашней столице Харькове и других русифицированных восточных городах. После нее 80% общеобразовательных школ и вузы гуманитарного и сельскохозяйственного профиля были переведены на украинский язык, тираж украинских газет в 4—5 раз превысил тираж русских, появились новые украинские театры. К тому времени, когда украинизацию сменила «интернационализация» (реально — русификация), украинский язык уже перестал быть исключительно сельским, как ранее. Поэтому сейчас, через 60 лет, в Украине невозможно представить Президента или главу правительства, не знающих языка коренной нации, как это имеет место в некоторых других постсоветских странах. Украинизация была уникальной политической кампанией, не имевшей аналогов в мире — ее провел лидер, формально занимавший второстепенный пост в республике, с ограниченной самостоятельностью при враждебном отношении к ней государства. Однако несмотря на это, она проводилась на протяжении 5-6 лет энергично, с применением жестких административных мер. Успеху ее благоприятствовал ряд обстоятельств. Украинский язык в Советской Украине номинально был официальным с момента ее создания, но реально он не использовался из-за незнания служащими украинской грамматики, а учебных заведений было мало в связи с отсутствием учебников и учителей. Несоответствие номинального и реального состояния дела дало повод Скрыпнику как члену Политбюро в средине 20-х годов подготовить проект решения ЦК КП(б)У об украинизации и добиться его принятия. Убедить руководство было нелегко, но Скрыпнику это удалось. Он обосновал его высказыванием Сталина о том, что при социализме расцветет культура народов СССР, национальная по форме, социалистическая по содержанию. Этот тезис выходец из малого народа высказал еще не как «вождь народов», а как нарком по делам национальностей. К моменту начала украинизации его взгляды изменились, но вслух он об этом не говорил. Лишь с 30-х годов он стал высказывать великодержавные взгляды, но даже и тогда формально не отрекся от тезиса о расцвете национальных культур.
Доводы Скрыпника убедили осторожного генерального секретаря ЦК КП(б)У Лазаря Кагановича. Постановление было принято, а он назначен наркомом просвещения, которому тогда были подчинены школы, вузы, учреждения культуры. Но интенсивно украинизация пошла, когда в 1928 году генсеком стал работавший с 1922 года в Сибири, а с 1926 года в аппарате ЦК ВКП(б) в Москве Станислав Косиор. В отличие от Кагановича, выходца из местечка на Киевщине (ныне в Чернобыльской зоне), украинский язык он не знал, но считал необходимым выполнять решения предшественника. Решительно противостоял украинизации второй секретарь Постышев, но вскоре после Кагановича он также убыл в Москву.
Власти Союза вначале не мешали украинизации. Еще при Ленине сложилась традиция не вмешиваться во второстепенные с точки зрения центра вопросы внутренней политики республик. Ленин считался с Украиной еще будучи в оппозиции — для приобретения союзника в борьбе с Временным правительством. Он поддержал ее автономию, а затем независимость. От этого трудно было сразу отказаться после прихода к власти, тем более что Брестским договором она была закреплена на межгосударственном уровне. К тому же значительную часть бойцов Красной Армии составляли украинцы, а украинские «банды» Махно спасли Москву от вторжения Деникина, который вынужден был снять с фронта ударную армию Слащева и бросить ее против Махно, не дойдя до столицы всего 200 верст. Позже «мягкий» подход к Украине сохранился, пока Сталину, занятому борьбой за власть, было не до нее. Но в 1933 году это «самоуправство» отняли. В Харьков вернули Постышева. Украинизация была пресечена, непосильные хлебозаготовки привели к голодомору. И Скрыпник, не ожидая неизбежного ареста, застрелился.
НАЦИОНАЛ-ПАТРИОТИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ В НЫНЕШНЕЙ КОМПАРТИИ УКРАИНЫ
Большую часть членов Компартии Украины составляют пенсионеры из военных, партийных работников и государственных служащих. Трудно ожидать каких-то изменений закостенелых взглядов пожилых людей, воспитанных на старых догмах. Их взгляды отражает сейчас политика лидеров партии. Вторую часть партии составляют оппозиционно настроенные к властям Украины молодые и средних лет люди. Они способны более критически относиться к старым догмам. Для людей, способных анализировать события, лозунги «объединения славян» и «восстановления Союза» сейчас выглядят абсурдно. Основы для объединения в союз, равноправный хотя бы по форме (как бывший СССР), нет, так как в России восторжествовал традиционный имперский дух. Она снова придерживается вековой традиции «собирания земель» и призывает к объединению только при полном подчинении присоединившихся к ней территорий на правах колоний. Наиболее четко об этом написал идеолог российского империализма Солженицын в статье «Как нам обустроить Россию».
Есть еще два немаловажных обстоятельства, делающие союз с Россией непривлекательным для молодых коммунистов. Первое — то, что Россия строит не социализм, а олигархический капитализм азиатского образца, и положение трудящихся там мало отличается от нашего. Но еще более важно то, что она — воюющая страна. Конца войне на Кавказе не видно, едва ли наши молодые коммунисты жаждут воевать, защищая российские интересы.
С учетом этого не был неожиданным состоявшийся в Киеве съезд молодых коммунистов, по сути, представлявший собой учредительный съезд левой оппозиционной партии, стоящей на национально-патриотической платформе, близкой к платформе еврокоммунистов и нынешней Компартии России. Пока в прессе нет сообщений о ее программе, но высказывания ее лидеров говорят о том, что они хотят быть последователями традиций, заложенных Скрыпником. Если это так, можно ожидать появления в нашем парламенте конструктивной левой оппозиции, поскольку нынешняя Компартия, призывающая к ликвидации Украины как государства, таковой быть не может.
Хотя это событие следует расценить в основном как положительное, способствующее становлению демократии в нашей стране, но у него есть и оборотная, отрицательная сторона. Тенденции раскола и дробления и без того мелких политических партий Украины несколько ранее распространились на социалистическую партию, а теперь на коммунистическую, то есть перешли с правой в левую часть политического спектра. Но наиболее эффективно действует обычно двухпартийная система власти. При многопартийной системе число действующих политических партий не может быть больше 4—5, а у нас число партий приблизилось к сотне, превышая еще в какой-то мере эффективный максимум в 20—25 раз. Но не во столько же раз, а еще гораздо ниже стал вес каждой партии. Поэтому влияние их всех вместе взятых крайне невелико.
С созданием новой левой партии совпали по времени действия молодых экстремистов (часть которых составляют члены Народного руха) по захвату помещения старой традиционной Компартии. И как почти все экстремистские действия, они вызвали реакцию, диаметрально противоположную той, которой хотели достичь их исполнители. В данном случае молодые руховцы лишь способствовали повышению котировок не любимой ими Компартии.
