Архивное дело в Львове, которое взорвалось едва не из анекдотической ситуации, превратилось в масштабный скандал. Сегодня его называют кражей века, гуманитарной катастрофой. По своим масштабам, количеству «задействованных» лиц, перечню стран и институтов, сумм, которые называются, и в целом по дерзости событий, его мало с чем можно сравнить. Напомним, началось все год назад, когда несколько телевизионных каналов показали небольшой сюжет — от имени Виктора Януковича вице-премьер Дмитрий Табачник дарит Национальному музею в Киеве приобретенные за границей письма Михаила Грушевского. И этот сюжет так и остался бы маленькой частицей большой пиар-кампании... Если бы в тех письмах работники Львовского государственного архива не узнали «свои» документы. Они сразу же бросились искать их в своих фондах, потому что сначала даже подумали: может от имени Януковича какую-то фальшивку музею дарят? Но в Львове тех писем не нашли!
Сначала многие думали, что дело «замнут». Возможно, так бы и произошло, если бы не еще один «его величество случай»: сотруднице львовского архива принесли для экспертизы бумаги из личного фонда митрополита Шептицкого (чтобы определиться с суммой, за которую их можно продать). В бумагах она опять же узнала «свои» архивные документы — кем-то похищенные. Нужно отметить, что даже опытный историк или коллекционер не всегда сможет отличить фальшивку от оригинала: нужны специфические профессиональные знания. Львовская архивистка тогда была шокирована — стало ясно, что на черном рынке свободно «ходят» уникальные документы (в частности — времен переворота 1917-го года с автографами известных политических деятелей). Каким-то образом документы попадали в руки лиц, перепродающих такой товар коллекционерам, которые знают настоящую цену тех документов, и знают, что они украдены, но и не думают сообщать об этом в правоохранительные органы. Говорить ныне, сколько времени продолжалось хищение, сложно. А то, что трагедия пересекла границы Украины, говорит хотя бы такой факт — в Гданьске задержали человека, который предлагал сканируемые копии пергаментных грамот XI—ХIV веков, также похищенных из Центрального государственного исторического архива во Львове (ЦГИАЛ).
Понятно, что в архиве сегодня проходит ревизия, которая, наконец, должна выяснить — сколько и чего украдено. Но вся сложность проверки заключается в том, что, по утверждениям специалистов, потребуется не год и не два для окончательного выяснения количества пропаж. Не так просто провести полноценную сверку наличия материалов более 850 фондов архива.
— Каждую неделю список похищенного увеличивается, — говорит Василий Попович, заместитель руководителя УМВД в Львовской области, начальник следственного управления. — Об этом или сообщают работники архива, которые делают сверку, или что-то находим при обысках. Кстати, провели уже более 100 обысков. Изъяли новые исторические документы. Пригласили работников архива для опознания этих документов. В случае изъятия мы их осматриваем, признаем вещественными доказательствами и передаем на хранение в архив. Недавно две пергаментные грамоты польских королей нашли в Киеве во время обысков у двух коллекционеров. Возбудили мы данное дело в декабре прошлого года только на основании того, что получили информацию: ряд исторических реликвий появились на черном рынке в Киеве. Возбудили дело для того, чтобы иметь право проводить обыски, начать проверку. Уже первые же следственные действия были положительными. Скажу даже такое: мы заставили директора архива Диану Пельц написать нам заявление. А в процессе расследования установили, что работники архива неоднократно ей докладывали в течение 2003—2004 года, что пропали такие то и такие документы, но надлежащего реагирования не было…
Думаем, что все эти кражи происходили не без участия работников архива. Ныне мы каждого из них проверяем, работаем уже с конкретными лицами. Кстати, изъяли при обысках и документы, которые «находятся на хранении» в областном архиве. То есть мы еще с центральным архивом не разобрались, а уже поняли, что следует держать в поле зрения областной. Что касается ЦГИАЛ, то теперь, по нашими данным, недостает 400 единиц хранения, но это далеко не окончательная цифра.
Власть, должностные лица, которые имеют отношение к сохранению культурных ценностей, должны закладывать в бюджет средства на должное финансирование архивов — на зарплаты работников, сигнализацию, соответствующие условия хранения документов. Ясно, что любая шумиха в прессе имеет и обратную сторону — уже какие-то версии в головах рядовых граждан разрабатываются, муссируются фамилии, и это, ясное дело, мешает следствию. Но в целом обратить внимание на архивы надо было давно».
Однако нужно признать, что мнения общественности разделились. Одни настаивают — нет надлежащей, действительно, охраны, пожарной сигнализации! Последняя — в дореволюционном состоянии, и, если бы произошла какая-то трагическая ситуация, пожар, вряд ли сигнализация сработала бы... Да, для таких институтов, как архивы, нужны и современные средства сигнализации, и современные методы обследования. Даже если поставят на входе какого-то сильного охранника, то он, не имея права обыскивать женщин, конечно же, пропустит какую-то бумажку, которую запросто вынесут — посетители или работники архива… И то, что в ночное время охрану осуществляют лица преклонного возраста, также не делает архиву чести, как и обустройство чего-то наподобие гостиничного номера, когда совсем посторонние люди могли ночью находиться в помещении архиве.
Нужно подчеркнуть, что, как утверждают правоохранители, внешнего проникновения в архив не было, то есть никто решеток на окнах не ломал, замки не сбивал. Туда приходили люди легально, а потом, по всей вероятности, в подмышке выносили документы. Конечно, чтобы найти что-то определенное на полках архива, нужно быть хорошо осведомленным. То есть без специалистов здесь не обойтись. И платили им за эту «услугу» копейки, каких-то десять-двадцать гривен. Однако даже зная реальную стоимость документа, они не могли отказаться от искушения — уж слишком мизерная зарплата, которая не обеспечивает им не то что достойного существования (как для людей образованных, с научными степенями), но и просто иногда на хлеб не хватает…
Однако именно здесь многие видит основную «интригу» львовского дела — плохой отбор кадров. В архивах должны работать лица едва ли не с маниакальной преданностью архивному делу, энтузиасты, жрецы. Никто не говорит, что за работу им не следует должным образом платить, это само собой. Необходимо оснастить архивы современной охранной техникой, на которую, по утверждению Геннадия Боряка, председателя Госкомитета архивов Украины, требуется в целом приблизительно 50 миллионов гривен. Для сегодняшнего дня — эта сумма нереальная. Поэтому общественность и настаивает на таком нюансе, что, сколько человеку не давай, если он не понимает, какую потерю понесет государственная сокровищница, если, например, лишится грамоты киевского митрополита Петра Могилы (которой он в 1637-м году разрешил Успенскому братству печатать книги), то, как говорят во Львове, «то ся називає трудно»… Именно «благодаря» последним и пропадают не то что отдельные документы, а целые дела, связанные с такой резонансной, популярной сегодня из-за громкого открытия во Львове кладбища «Орлят» украинско-польской войной 1918—1919гг. или еврейскими погромами тех же времен. А это уже говорит о тенденции, о серьезных заказах, которые идут не только из столицы нашей, но и из столиц других государств. Заинтересованных в черном рынке архивных документов людей хватает во всем мире. Колоссальная кража произошла несколько лет назад в Кракове. Документы из российских архивов предлагаются постоянно на интернет-аукционах, огромная кража была совершена не так давно в Амстердаме, а там уж охранная сигнализация на грани фантастики! И там, конечно, поиски проходят в международных масштабах, задействован Интерпол, другие структуры. Поэтому, наверное, и быстрее «за руку хватают», и по крайней мере боятся наносить государству вред из-за больших сроков наказания… А у нас без каких-либо предостережений, едва ли не открыто грабятся фонды, и до сих пор громко, с болью об этом мало кто говорил.
Есть и еще один нюанс. Наши соседи-поляки передали в мае этого года копии документов, которые окружная полиция Гданьска конфисковала у коллекционеров, пытавшихся их продать. Это были пергаментные грамоты с утверждением привилегий, подаренных польскими королями, князьями, папами и другими уважаемыми лицами. Цена одного такого пергамента на черном рынке колеблется от 3 до 10 тысяч долларов. Это — в Польше, а поедьте дальше — можно заработать значительно больше. Но стоит заметить вот что: нам передали копии, а вернутся ли документы в украинские архивы — неизвестно. Львов помнит громкое и трагическое ограбление во Львовской картинной галерее, когда преступники, имитируя пожар (бросили дымовую шашку в гардеробе), вырезали из рамы «Битву под Веной» Яна Матейко, «Ноктюрн» и «Объединение» Артура Гроттнера. Убегая, грабители застрелили заведующего отделом западного искусства Дмитрия Шелеста и инженера галереи Ярослава Волчака, которые пытались их задержать. А еще было ограбление «Арсенала», когда похитили 6 старинных сабель. И до сих пор эти преступления не раскрыты…
Ныне украинские правоохранители сотрудничают с Интерполом. Но все хорошо понимают, насколько это долго и не очень надежно. Потому что каждое государство заботится в первую очередь о своих интересах, вспомните хотя бы историю с фресками Бруно Шульца, которые вывезли в Израиль. Как будто все об этом знают, все понимают, а …воз и ныне там. Поэтому сохранить бы теперь то, что еще не пропало, по крайней мере, не вывезено за границу. Не имитировать активность, а на деле «со своим хозяйством разбираться», причем формируя в обществе понимание, что к государственному культурному достоянию руку протягивать — очень опасно.
Анализируя дело с архивом, можно сказать, что понимание причин уже формируется. Правоохранители уже допросили в связи с исчезновением документов известных людей в стране, в частности, как сообщил начальник УМВДУ во Львовской области Богдан Шкарада, — Анатолия Толстоухова, Дмитрия Табачника, Николая Жулинского, Леся Танюка. Есть поручение также допросить бывшего премьер-министра Виктора Януковича. Однако на допрос экс-кандидат в президенты пока что не явился. Об этом, кстати, активно пишут все львовские газеты...
Ярослав Дашкевич, профессор, доктор исторических наук, заместитель директора Института украинской архиографии и источниковедения им. М. Грушевского НАНУ, одна из наиболее авторитетных на Львовщине личностей, так комментирует «архивное» дело:
— Львовский архив годами был «комбинатом» по экспорту исторических раритетов за границу. Похищены наиболее древние метрические книги римско- католической церкви во Львове, документы, связанные с польским восстанием 1863 года, пергаментные документы с оригинальными печатями и подписями королей… К сожалению, ныне сверка, проводящаяся в архиве, осуществляется силами самих львовских архивистов, а нужна независимая комиссия, люди, которые в архиве не работают, но хорошо осведомлены с этим делом. Это же так логично — задействовать для полной объективности людей со стороны, но почему-то так не делается?! Причем проводится проверка на одних этажах, где потери хотя и есть, но меньшие. А на третьем этаже, который собственно больше всего пострадал, сверка не делается. А именно оттуда «экспортировали» документы в Израиль. «Почистили» архив и от документов, связанных с деятельностью еврейской общины, а это документы о праве собственности на недвижимость, земли, леса. Не сохранили афтографы Михаила Грушевского, Андрея Шептицкого, Пантелеймона Кулиша, Михаила Драгоманова. Почему-то никто не ставит вопрос и об убийстве моего ученика Максима Цымбала, который работал охранником в архиве, но писал интересные научные работы, и, по моему мнению, был очень способным историком. Так вот, он говорил мне за несколько дней до смерти, что хочет рассказать о дерзких делах, которые делаются в архиве, но не успел. Замалчивается еще одно «доходное дело», которое никто никогда не исследовал, — выдача справок о наследниках в Западной Украине. Кто и когда проверял аутентичность данных, которые указываются в этих справках? Нужно «найти» наследника и его находят — не пропадать же добру! А это огромные деньги! До сих пор не составлен список похищенного. Его можно было бы давать частями, пополнять, а не отмахиваться утверждением — «мы еще обстоятельно всего не знаем». Это же первое правило, когда в архиве или музее что-то пропадает, — давать списки. Когда что-то объявляется как похищенное, то коллекционеры уже задумываются — покупать или нет, а, возможно, кто-то более добросовестный и рассказал бы, что ему предлагали именно это и это из похищенного. Иначе все на годы уйдет в тень… Мне очень грустно, но львовская кража — одна из крупнейших архивных краж в мировом масштабе.
…Автору довелось быть знакомым с бывшим директором архива Орестом Мацюком. Так вот, он вынашивал мечту о том, что архивные документы не должны лежать мертвым грузом, а зарабатывать на свое содержание, как это делается во всем мире. Нынешний директор Диана Пельц добилась самоокупаемости этого бедного и забытого государством учреждения, проявив при этом, надо признать, немалые менеджерские способности. Ее критики считают, что менеджмент был специфическим. Она, как кое- кто утверждает, в своих руках держит и управление программами исследований, которые финансируются зарубежными фондами. Из-за исключительного положения, правда, теперь уже неясно, бывшего или нынешнего, еще ко львовскому архиву существует огромный интерес историков Америки, Германии, Франции, Польши, Израиля, Италии (Может, потому и сделано что-то вроде гостиничного номера в архиве?).
В свое время стал широко известным факт посещения музея известным политологом Збигневым Бжезинским. В фондах архива его работники разыскали метрические книги, где сохранились данные о деде Бжезинского и даже сообщалось место его захоронения. Бжезинский тогда ездил в Жовкву посмотреть на могилу. Кто знает, смог бы он сделать это сейчас?…
ДРУГОЕ МНЕНИЕ
Диана ПЕЛЬЦ, директор Центрального государственного исторического архива во Львове (ЦГИАЛ):
— Безусловно, каждый исчезнувший документ — трагедия, но делать из этого национальную катастрофу — явное преувеличение. Во многих архивах есть документы в розыске, это жизненное явление. Указывать же такие цифры, которые называются относительно нашего архива, не стоит. Почему фигурирует цифра 400? 52 дела уже возвращены милицией. Готовим акты о завершении розыска еще 26 дел. Что-то могло вообще не пропасть, а попасть в другую папку, и такое бывает…
Кстати, недавно, после указа Президента, нам выделена сумма в 300 тысяч гривен и половину этой суммы мы уже получили. Они пойдут на установку охранной сигнализации. Обратились мы и к нашему губернатору Петру Олейнику с просьбой выделить средства для установки камер наблюдения, потому что, как вы понимаете, — от домашнего вора не спрячешься. Постоянно обновляем мы и пожарную сигнализацию. Многое делается. Однако сегодня все наши старания нивелируются, а особенную агрессию я вижу со стороны нескольких известных историков и депутатов против моей персоны лично. На меня хотят свалить все беды. Не знаю даже, почему? Еще недавно мы вместе работали над сборниками, общались…
Как только получила разрешение от СБУ, а они проводили акцию по изъятию документов, то написала заявление в милицию. Надо мной тоже есть начальство, я не всегда распоряжаюсь своими действиями. И даже если милиция и написала запрос о моем несоответствии занимаемой должности, то решать это тоже должен Киев.
Если уж говорить откровенно, то в архиве произошла большая кража в начале 94 года, когда я не была ни директором, ни заместителем директора. Похищено было приблизительно 90 дел, в каждом из которых могло быть и по 3 тысячи документов — грамоты о присвоении дворянства, пергаменты, имеющие огромную культурную ценность. Нельзя даже сравнить в материальном, денежном измерении эти две кражи…
25 лет я проработала в архиве, десять лет руковожу им, и никак не могла предположить, что мы все будем работать в атмосфере такого нездорового ажиотажа. Больно было слышать, как один депутат сказал, что «вор вора проверяет». Далеко не все у нас причастны к кражам, многие работали и работают самоотверженно. А относительно голоса общественности, то его нынче следует поднимать по другому поводу — погибает 6,5 тысяч актовых книг — их съедает шашель (в каждой книге от 300 до 4000 страниц). И вскоре, если не будут предприняты активные действия, все это превратится в пыль. Таких книг не имеет ни один архив мира. Для того, чтобы спасти документы, нужны 120 тысяч гривен. Не такая уж большая сумма по сравнению с теми ценностями, которые мы можем потерять…
