И написано было в Евангелии от Св. Иоанна: «А Симон Петр говорит: «Куда, Господи, идешь ты?» Иисус ответил: «Куда я иду, туда ты теперь идти за Мной не можешь, но потом ты пойдешь за Мной».
Всегда в переходные времена существования Украины перед ней вставал вопрос выбора своего пути.
Пожалуй, впервые эта проблема возникла еще во времена Владимира Святославовича. Выбор христианства, к тому же, в той его версии, которой придерживалась Византия, означал одновременно выбор союзника. Выбор православия в конце концов в определенной степени дистанциировал Киевскую Русь от Европы. Но сполна этот шаг дал о себе знать Украине аж в XVII веке.
Монгольское нашествие нанесло сокрушительный удар самой государственности Киевской Руси, однако не привело к тем ужасным последствиям, какими стали коренные перемены на ментальном уровне населения восточных территорий Древнерусского государства. Большая часть Украины через очень короткий промежуток времени попала под руку Великого княжества Литовского. В продолжение вечевых традиций в это время получают развитие ростки будущей казацкой демократии. Дальнейшее господство Речи Посполитой над правобережной и левобережной частями Украины катализировало освободительное движение украинского народа. Именно после победоносных битв Богдана Хмельницкого, а особенно после ужасного поражения под Берестечком, на повестке дня встал, наверное, во второй раз вопрос, с кем должна быть Украина. Выбор в Чигирине, освященный Переяславской Радой, был очень непрост. Большая часть верхушки казацкой старшины не поддержала — кто открыто, а кто тайком — переяславские договоренности. И только после поражения Ивана Выговского эти соглашения заработали в полную силу.
В третий раз вопрос о дальнейшем пути встал перед Украиной при царе Петре. Мазепа, заключая союз со шведским королем, пошел на отчаянный шаг. Однако время работало против него и против Украины. И главным здесь было то, что гетману не удалось перетянуть на свою сторону народ, который видел в Мазепе прежде всего пана.
После этого вопрос о государственности Украины на долгих сто пятьдесят лет почти сошел с повестки дня. Ощущение своей идентичности все более распространялось на рубеже веков — XIX— XX. Экономические преобразования в царской России, которые больше всего чувствовались в ее промышленном сердце — Донбассе и Приднепровье, побуждали к могущественному всплеску общественных процессов…
Осенью 1991 года Украина получила долгожданную независимость. И почти сразу всплыл вечный вопрос: «Куда идти?» Чтобы не очень ломать голову над внешнеполитической стратегией, в качестве базовой схемы была избрана так называемая разновекторность.
Так называемые профессиональные украинцы едва ли не сразу подхватили лозунг Хвылевого: «Геть від Москви!» Но если у того это было вызвано выстраданным неприятием нашего плетения в хвосте, неполноценности, то у наших ура-патриотов это рефлексия самой обыкновенной глупости. Забыть и выбросить из нашей памяти те триста с чем-то лет, когда мы существовали в одной стране, невозможно.
Почему же сейчас избран путь в Европу? И где место России в таком случае? В Европу мы идем, потому что мы есть Европа. И если большинство стран этого континента объединены в Европейском Союзе, то и мы должны быть там. Можем быть и вне его, но тогда, конечно, нужно понять, что наши товары будут облагаться большей пошлиной, границы в Европу будут закрыты очень крепко и тому подобное.
Отсюда по отношению к России мы должны руководствоваться принципом дружеского прагматизма. А то, что таким прагматизмом руководствуются руководители России, мы можем убедиться, если проследим динамику торговых отношений между нашими странами. Это, кстати, опровергает утверждение господина Васильева («День» от 25 февраля 2005 г.). Взяв две цифры из сайтов Министерства иностранных дел Украины, он делает далеко идущие выводы, которые не имеют ничего общего с действительностью. Стоило бы сопроводителям сайта из МИД быть более внимательными, ибо так, как видите, недолго и самим ошибиться, да и полемиста Васильева поставить в неприятное положение.
Анализ показывает, что за последние девять лет произошла смена акцентов в нашей внешней торговле. Абсолютно четко просматривается уменьшение доли России в общем объеме нашего экспорта за эти 9 лет в 2,15 раза и импорта из России — в 1,21 раза. Если отбросить импорт из России основной компоненты — минеральных продуктов, то снижение ее доли будет более разительным — где-то в 2,3 раза.
Резко упал товарооборот между Россией и Украиной в период с 1996 до 2000 года. Экспорт упал за эти годы в 2,3 раза, но и импорт снизился довольно существенно — в 1,5 раза. Причин было несколько. Во-первых, начался еще приблизительно с 1992 года разрыв технологических цепочек между украинскими и российскими предприятиями. Преимущественно это начиналось с российской стороны, которая таким образом переводила финансовые потоки на российские предприятия. Одновременно происходило значительное сокращение военных заказов, что привело к обвалу всего военно-промышленного комплекса.
В ответ украинские товаропроизводители пытались переориентировать сбыт своей продукции с рынков России на западные и дальневосточные рынки. К тому же Россия начала прибегать к определенным дискриминационным мерам в торговле с Украиной. Одновременно внедрялся целый спектр квот на украинскую продукцию. Как результат, произошли негативные структурные перемены в народном хозяйстве. Доля машиностроения упала с 30,7% в 1990 году до 13,8% в 1999 году.
Экономические механизмы в Украине начали интенсивно реагировать на внешние обстоятельства. Дальнейшие структурные преобразования заработали на экономику. Так, за период с 2000 до 2004 года произошел рост ВВП на 49,3%, то есть в 1,5 раза. При этом прирост машиностроительной отрасли составил за эти годы 165% при общем изменении объемов промышленного производства на 79,8%.
Мы уже отмечали, что Украина не может себе позволить опять окунуться в состояние наркотической зависимости от более дешевых российских энергоносителей. Предельным для нас является введение зоны свободной торговли с Россией. Разница в интересах наших стран четко прослеживается, если рассмотреть ретроспективу торговых отношений между Украиной и Россией. После резкого провала в течение 1994—1997 гг. внутренняя самоорганизация позволила замедлить в 1998 и 1999 годах обвальные процессы. Однако мы можем уверенно утверждать, что ряд мер тогдашнего правительства имел сугубо фискальный характер и не способствовал радикальным преобразованиям. И только решительные действия последующего правительства в 2000 году позволили осуществить прорыв. Выполнено это было с помощью экономических рычагов, в первую очередь благодаря стремительным ударам по бартеру и искаженным по содержанию вексельным схемам. Это способствовало энергичному росту украинского экспорта в Россию — на 47,6% в течение 2000 года. Наращивание темпов происходило и в следующем году.
Россия в ответ на такое развитие событий решила ответить действиями в стиле «тащить и не пущать». Адекватно об этом высказался известный российский экономист, советник Путина Илларионов: «Во-первых, это заставляет российских потребителей покупать более дорогие (российские) товары, и, во-вторых, балует российских производителей». Показатели начали резко скатываться вниз. Затем после почти полуторагодичного перерыва обе стороны начали приходить в себя. Был открыт зеленый свет. Товарооборот начал резко расти. Казалось, все хорошо.
Однако, анализируя цифры, видим, что не все так хорошо, как кажется на первый взгляд. Так, темпы увеличения импорта и экспорта были за это время (2003—2004 годы) довольно разными. Наш экспорт в этот период увеличился на 54,6%, в то же время импорт из России увеличился на 85,4%.
Но, если бы даже эти темпы роста были одинаковы, это все равно мало бы нас утешало.
Ведь абсолютные значения нашего экспорта и российского импорта отличаются очень сильно. Если нами экспортировано в Россию товаров в 2004 году на сумму около 5,8 млрд. дол. США, то Россия поставила нам своих товаров на 11,7 млрд. дол. США. То есть негативное сальдо нашего товарооборота составляет 5,9 млрд. дол. США. Хотя в 2001 году его удалось снизить до 2,1 млрд. дол. США. Вместе с тем, по-видимому, не следует обвинять, как этого хотят некоторые горячие, но мало знакомые с сутью процессов головы, в таком ходе событий Россию. Она действовала сугубо в своих интересах. Где были при этом наши апологеты ЕЭП?
В то же время сопоставление показывает, что все те рассказы, мол, нас в Европу не пустят, не имеют под собой оснований. Темпы роста, особенно экспорта, были очень высокими и в среднем за пять лет составили 26%, а в Россию они были меньше. Кстати, наше следующее вступление в ВТО позволит нам увеличить прирост поставок товара в европейские страны.
Вообще, много говорится о том, к какому рынку нужно спешить. В частности, тот же господин Сергей Васильев в своей полемической заметке также отмечает, что в Европе нас не ждут. То, что это не так, мы уже хорошо видим. А теперь конкретно относительно цифр, которые он приводит. Если взять точную статистику (справочник «Украина в цифрах в 2003 году», Госкомстат Украины), то получим совсем другие цифры. Товарооборот между Украиной и ФРГ, Польшей, Италией и Францией составил в 2003 году 7,86 млрд. дол. США, а совсем не 4,3 млрд., как указывает господин Васильев. Товарооборот между нами и Россией достиг в 2003 году отметки в 12,9 млрд. дол. США. А если мы добавим к первой цифре уплату за транзит газа и нефти в эти страны, то она вырастет по меньшей мере до 9,2 млрд. дол. США. Если же мы сравним наш товарооборот с Россией и всей Европой, то соотношение будет в пользу Европы: 19,5 млрд. дол. США с Европой против 16 млрд. дол. США с Россией. А уже последние события говорят, что дела дальше будут только улучшаться. Возьмем хотя бы последнее решение евросообщества о снятии ограничений с поставок нашего текстиля.
Поэтому сентенции относительно «умозрительных заключений» касаются самого полемиста, а не того, кого он обвиняет.
Итак, главным всегда является улучшение жизни наших граждан. Все остальное — производные от этой директивы. Поэтому выбор пути должен быть полностью подчинен этой цели. Выбор европейского пути развития оптимизирует достижения намеченного. Логичным отсюда выглядит стремление базировать свои попытки на европейском рынке, на европейских ценностях. Действительно, рынок ЕС даже не в шесть раз (как можно иногда услышать), а в восемь раз мощнее от рынка России. А пробиться трудно на любой рынок, хоть на российский, хоть на любой другой, — для всех стран их интересы всегда будут иметь решающее преимущество… Однако вычеркивать Россию из своего поля зрения не только не нужно, но и архинеразумно. Вполне возможно решить все накопленные неурядицы в наших отношениях, в первую очередь снять проблемы в человеческих отношениях. Нужно снять напряжение в духовной сфере, решительно уйти от старых стереотипов. Вспомним известное высказывание: «Нет реакционных фактов, реакционным может быть только их изложение». Необходимо на всю мощность включить интеллекты наших стран в этом направлении. Проводились же в начале девяностых мощные встречи наших интеллектуальных элит при участии российского Совета по внешней обороне и политике. Это было бы базой для наработки решений по нерешенным проблемам.
Кому-то выгодно муссировать проблему русского языка в Украине, выводить ее на первый план, более того — делать ее камнем преткновения в наших отношениях. Кому-то нравится называть Украину русскоязычной страной. Это, кстати, не так: Украина — государство, где большинство населения знает русский язык… Но никто не отбрасывает эту проблему, просто нужно без лишней патетики садиться вместе и улаживать все несогласования.
Из того же цикла разговоры о решении Украины вступить в НАТО. Сейчас Россия имеет довольно продвинутую программу взаимодействия с Cевероатлантическим оборонным альянсом. Она не считает НАТО своим врагом. Так что, наше вступление в этот блок сделает его враждебным по отношению к России? Ни в коем случае, наоборот, только усилит дружескую тенденцию отношения к ней. Другой вопрос, хочет ли она сама вступать туда, но это уже, конечно, ее дело.
Украина хочет и идет своим путем в Европу. Так кто же имеет право мешать нашему другу и партнеру — России — идти по тому же пути? Просто ее конечная цель на этой дороге может иметь иное содержание. Но именно поэтому мы — разные государства, хотя одновременно — дружеские. Это каждый политик должен держать в себе в качестве ориентира.
