Правительство не теряет надежды заручиться поддержкой парламентского большинства. Парламентские фракции все еще надеются отстоять собственные интересы в правительстве. Последнее слово остается за Президентом. 19 апреля на заседании Кабинета Министров он должен сказать это слово. Его с надеждой ждут по обе стороны улицы Грушевского. Возможно, оно окажется неожиданным для обеих сторон, но без вмешательства Президента опять нет шансов решить ситуацию. После того как Леонид Кучма убедил парламентариев одобрить программу деятельности Кабмина, основным в противостоянии между ветвями власти стал другой документ — Меморандум о солидарной ответственности. Часть фракций большинства отказывается официально закреплять на бумаге распределение ответственности между парламентом и правительством за реализацию программы Кабмина. Формально этот документ действительно не имеет юридической силы и является только декларацией о намерениях. Но недовольство части фракций отдельными действиями правительства имеет слишком глубокую экономическую подоплеку, чтобы декларировать даже намерения действовать совместно в выбранном направлении. Вопрос принятия сугубо политического документа перешел в плоскость межличностных отношений. Для премьера вопрос чести сохранить выбранную им правительственную команду. Для отдельных фракций — вопрос политического (и не только) выживания, возобновления собственных правительственных рычагов. О причинах и возможных последствиях противостояния разговор с представителем правительства в Верховной Раде Сергеем СОБОЛЕВЫМ.
— Насколько принципиально содержание Меморандума о солидарной ответственности между правительством и парламентом, что после принятия программы правительства его подписание было сорвано?
— Давайте возвратимся к истории этого документа. Предложение о меморандуме появилось как минимум три месяца назад, если говорить о нынешнем правительстве, а вот впервые его начали обсуждать еще при предыдущем правительстве. Тогда проект меморандума составлял приблизительно страниц пятьдесят текста, а нынешний вариант помещается на двух страницах, где изложены только общие, ключевые направления развития.
— Но и эти две странички текста вызвали много шума. Официальная версия перенесения сроков подписания состояла в том, что отдельные пункты документа были не согласованы. Вы можете сказать, о каких именно пунктах шла речь?
— К сожалению, до такого уровня детализации обсуждение меморандума не дошло.
— Но он был парафирован...
— Меморандум был парафирован Юрием Ехануровым со стороны правительства и заместителем председателя Верховной Рады Степаном Гавришем со стороны парламента. Но в действительности проблема не в каких-то конкретных замечаниях к отдельным статьям документа, а в определенной позиции двух фракций — «Возрождение регионов» и СДПУ(о)...
— ...и «Яблока».
— «Яблоко»? Я не знаю, чтобы официально существовала такая фракция. А вот две другие заявили, что воздерживаются от подписания меморандума. Хотя на всех совещаниях при участии руководителей фракций, входящих в большинство, на всех координационных советах большинства, состоявшихся за последние три недели, когда рассматривалась программа деятельности правительства, больше всего замечаний к меморандуму давали не они, а депутатские группы «Солидарность» и «Трудовая Украина». Эти группы представили конкретные предложения, которые, как они хотели, должны быть учтены в окончательном варианте текста меморандума. Поэтому, я думаю, главная проблема не в подписании меморандума. Это не зависит от воли или желания премьера. Премьер официально заявил, что готов подписать меморандум. Он считает, что если бы это произошло одновременно с принятием программы деятельности правительства, то означало бы даже не столько солидарную ответственность законодательной и исполнительной ветвей власти (на чем сейчас пробуют играть отдельные политики, заявляя, что есть разная степень ответственности правительства и парламента, и это, вне всякого сомнения, так), сколько, главным образом, то, что и парламент и правительство имеют общие взгляды на конкретное наполнение, конкретные законодательные акты, требуемые программой и экономической ситуацией в государстве вообще.
— Руководитель «Возрождения регионов» Александр Волков откровенно заявил, что его фракция не подпишет этот меморандум, поскольку «не за что отвечать, наших людей нет в правительстве». Неужели этот вопрос до сих пор на повестке дня? Вопрос, скажем так, если не коалиционного правительства, то отдельных кадровых уступок в пользу заинтересованных фракций?
— Давайте разберемся. Правительство вряд ли могло быть коалиционным, поскольку большинство было образовано позже, чем назначен премьер-министр. Более того, в самом большинстве шли очень серьезные дискуссии о том, или оно создается под премьера, или его нужно воспринимать в более широком понимании. В конечном итоге победила последняя точка зрения, и, возможно, это логично, поскольку формирование большинства не совпало по времени с формированием правительства. Поэтому какие-либо заявки и претензии по коалиционному правительству сегодня, в принципе, нереальны. А вот кадровые претензии — да, они действительно есть. Более того, по моему мнению, любые кадровые претензии — это закономерная вещь. Другое дело, что кадровые претензии должны согласовываться не на уровне личных отношений, например, руководителя какой-то фракции и премьер-министра. Они могут быть урегулированы исключительно в результате отношений большинства как политического института в парламенте и премьер-министра.
— То есть если большинство выскажется против каких-то конкретных фигур в правительстве, то...
— Я не хочу сказать, что Ющенко согласится с этим. Я веду к тому, что любые подобные переговоры на данном этапе могут вестись исключительно со всем большинством. Если сейчас кто-то из депутатов требует отставки отдельных министров или заместителей, представляющих фракции большинства, то нужно сначала договориться внутри самого большинства. И уже после согласования между фракциями эти предложения можно давать премьер-министру, чтобы обсуждать новые кандидатуры. Иные варианты — это просто политический шантаж, по-другому я не могу это определить. Премьера толкают на то, чтобы он перессорился с одними фракциями за счет удовлетворения потребностей других. Этого не будет. И это невозможно, если переговоры идут на политическом уровне между премьером и всем большинством.
— Из ваших слов следует, что как такового единого парламентского большинства сейчас нет?
— Я не согласен с этим утверждением. По моему мнению, большинство существует. Давайте посмотрим на ключевые голосования. Например, за программу деятельности правительства проголосовало четкое большинство. Количество этих голосов почти совпало с количеством депутатов, входящих в парламентское большинство...
— А вот если дело дойдет до более узких вопросов, например, о перераспределении энергорынка...
— Ну тогда я сказал бы так: в самом большинстве есть различные группы, политически представляющие разные финансово-экономические группировки. Они могут по- разному смотреть, например, на такой ключевой вопрос, как энергорынок. Они должны были бы согласовывать их между собой, а не переносить собственные споры на правительство. Потому что иначе мы опять окажемся в той ситуации, в которой были до известных заседаний в Украинском доме. Тогда отдельные фракции, сегодня входящие в большинство, договорившись с левыми силами в парламенте, могли проводить свои решения по законодательным актам и кадровым вопросам. Это же не секрет. Фракции, входящие в большинство, должны согласовывать между собой все вопросы. Ведь в другом случае у левых будет возникать постоянное искушение использовать те или иные фракции большинства в собственных целях. Тогда говорить о стабильности большинства в принципе нереально.
— 19 апреля состоится заседание правительства в присутствии Президента Украины, на котором будут затронуты вопросы и о ситуации на энергорынке и о посевной кампании, и, возможно, о гуманитарных проблемах... Недавно Президент пообещал, что если ситуация на энергорынке не улучшится (хотя мне лично непонятно, как ее можно улучшить за одну-две недели), то он сделает кадровые выводы. Давайте говорить без обиняков, возможна ли отставка вице-премьера Юлии Тимошенко?
— Я хотел бы напомнить, что решение о назначении Юлии Тимошенко принимали два лица — это предложение официально давал премьер-министр Виктор Ющенко, а официально утвердил Президент Леонид Кучма. Я убежден, что какие-либо дальнейшие кадровые шаги возможны исключительно в результате совместной деятельности премьер-министра и Президента. Это прямо записано в Конституции. И о возможности отставки — такое право есть как у премьера, так и у Президента. Поэтому все зависит от того, каковы позиции премьера и Президента по вопросу о Юлии Владимировне. Кому-то другому задавать этот вопрос некорректно, в том числе и мне.
— Честно говоря, я и не ожидал, что вы ответите как-то иначе. Но я просто представляю себе ситуацию — 19 число, состояние дел на энергорынке признается неудовлетворительным, кадровые выводы сделаны. Не будет ли это расцениваться как победа тех фракций, о которых вы упоминали? Кстати, сразу после принятия программы деятельности правительства в парламентских кулуарах влиятельные представители этих фракций говорили, что им непонятна радость должностных лиц. Мол, «в действительности победили не они, а мы, поскольку в конце постановления предусмотрели ежеквартальную отчетность правительства...»
— Я хотел бы заметить только, кто радуется, а кто смеется последним. Давайте откроем соответствующие статьи Конституции, и там четко сказано, когда должно отчитываться правительство. Я думаю, что и парламент, и правительство должны выполнять Конституцию. Другой вопрос, что правительству в действительности выгодно ежеквартально отчитываться перед парламентом. Правительство заявило, что не рассматривает программу деятельности как окончательную догму, поскольку ряд документов нужно будет принимать непосредственно при реализации программы, а это потребует ее определенной коррекции. Правительство заинтересовано ежеквартально представлять на рассмотрение парламента те законодательные акты, которые необходимо принять для выполнения программы, докладывать парламенту, каким образом реализуется программа деятельности и чего для этого не хватает со стороны законодательной власти. А если говорить о каких-то там влиятельных личностях, что-то там комментировавших, то давайте посмотрим результаты поименного голосования по правительственной программе. Посмотрите, кто вместе с коммунистами голосовал «против», кто стыдливо вынимал карточки и уходил из зала, где-то скрывался, а теперь всем рассказывает, что забыл карточку дома. Посмотрите, кто из руководителей фракций нажал не те кнопочки, что остальные представители их групп, и вы поймете, кто там влиятелен, а кто нет.
— Надеюсь, у меня представится случай задать эти вопросы именно тем, о ком вы говорите, но хочу вернуться к кадровой ситуации вокруг Кабмина. Под вопросом энергетический и гуманитарный вице-премьеры, пока еще не назначен председатель «Нефтегаза» — не означает ли это, что вокруг меморандума до сих пор продолжаются торги? Когда будет подписан окончательный вариант этого документа, и будет ли он вообще подписан в ближайшее время?
— Я хотел бы обратить внимание на некоторые тезисы этого документа. «Кабинет Министров Украины будет проводить консультации с представителями депутатских фракций и групп большинства в Верховной Раде Украины по назначению и освобождению членов Кабинета Министров Украины... Кабинет Министров разрабатывает и предварительно согласовывает с профильными комитетами Верховной Рады и вносит на рассмотрение в первоочередном порядке проекты законов... Народные депутаты, представители фракций и групп приглашаются на заседания правительственных комиссий Кабинета Министров для согласования позиций по конкретным вопросам». У меня один вопрос — кому этот документ нужен больше? Правительству нужен вне всякого сомнения, но парламент должен быть в нем заинтересован намного больше.
— Мне все же кажется, что на данном этапе он кому-то очень нужен по другим причинам...
— Отвечу словами тех людей, которые пытаются поставить подписание этого документа в зависимость от каких-то кадровых требований. Да, меморандум не предусмотрен Конституцией. Это только добрая воля правительства и парламента. Но какие-либо политические требования по этому документу тем более не отвечают Конституции. На мой взгляд, это хорошая мина при плохой игре тех, кто пытался провалить программу деятельности правительства, тех, кто пробовал перессорить премьер-министра и Президента, тех, кто пробовал сделать все возможное, чтобы в мутной воде ловить рыбку, демонстрируя всем остальным свою якобы принципиальность, требуя того, чего никто так и не понял.
— Ну хорошо, тогда последний, более философский вопрос — что тогда вообще, по вашему мнению, означает термин «солидарная ответственность»?
— Это означает, что впервые Украина попробовала выработать механизмы ответственности правительства перед парламентом, ответственности ежедневной, ежечасной. Чтобы она не зависела от политических симпатий, от того, принята программа деятельности правительства или нет. Чтобы это, наконец, стало нормальной контрольной функцией парламента и ответственной функцией правительства. С другой стороны, солидарная ответственность позволила бы и правительству более производительно работать с депутатами в парламенте. Тогда бы конкретные требования выдвигались к правительству не только по разработке программы, а к парламенту — не только по ее одобрению. Можно было бы вести речь и о дальнейшей совместной работе над конкретными законодательными актами. Они должны быть заранее согласованы на уровне совместных комиссий и вноситься в парламент для голосования как единая позиция парламентского большинства и правительства.
