Что показало двухмесячное обсуждение президентских инициатив, касающихся политической реформы? Каковы возможные сценарии дальнейшего развития событий?
«День» обратился с этими вопросами к экспертам.
Виктор НЕБОЖЕНКО, политолог:
— Традиционно политические реформы проводит небольшая группа лиц или политические институты, которые берут на себя ответственность за изменение правил игры. Иными словами, политическая реформа не выходит за рамки политических партий, политических группировок и конституционно избранных законодательных органов. Но украинские внутриполитические проблемы часто решаются за рубежом и с учетом мнения наших геополитических кураторов (Вашингтон или Москва). Поэтому ничего нет удивительного в том, что в нашей политической реформе принимают участие некие геополитические институты и субъекты в лице Венецианской комиссии, Евросоюза и т.д.
Одним из субъектов политической реформы может стать народ. Всенародное обсуждение — это форма углубленного понимания и размышления над тем, что есть реформа, в какую сторону склониться, какие сюжеты приемлемы, а какие нет. Политологический смысл обсуждения в том, что происходит разогрев населения. Оно узнает, чем должна заниматься, и чем занимается политическая элита страны. Говорить об институциональных возможностях и потенциале всенародного обсуждения трудно, потому что нет никаких каналов и способов обобщения и передачи этой информации в конституционно закрепленные структуры. Главным результатом является то, что население ознакомилось с различными точками зрения представителей элиты на сущность политреформы.
Что дальше? На сегодня создаются условия для политических баталий в стенах парламента. Если парламент проголосует за поправки к Основному Закону конституционным большинством, необходимость роспуска парламента или проведения референдума, представляющего собой способ давления на парламент, отпадает. Если же Верховная Рада окажется неспособна на «конституционную ночь»-2, нам придется стать свидетелями подготовки к референдуму и высокой активности Конституционного Суда. Все это может закончиться специально избранным «одноразовым» Конституционным Собранием.
Виктория ПОДГОРНАЯ, Центр социально-политического проектирования:
— Проблема в том, что обсуждались лишь предложения, выдвинутые Президентом. Другие проекты не прошли всенародного обсуждения, что является ненормальной практикой, поскольку не способствует принятию объективных решений. В украинском обществе еще долго будут существовать рудименты советской эпохи. Несмотря на наши попытки перейти к демократическим способам работы с обществом, на микроуровнях (на уровне регионов, городов, отдельных коллективов) эти способы остались советскими. На местах президентские инициативы, достаточно сложные для восприятия людей, практически даже не пытались адаптировать.
Единого мнения по поводу того, как должна двигаться политическая реформа, нет и внутри президентского лагеря. Например, проект СДПУ(О) кардинально отличается от предложенного Леонидом Кучмой. Законопроект эсдеков гораздо более логичен, если говорить именно о парламентско-президентской форме правления. В президентских предложениях речь идет, скорее, о реформе парламента.
Что касается будущего, то многое зависит от позиции коммунистов и социал-демократов, которые имеют свое видение реформы и будут играть каждый в своем стане решающую роль. От позиции этих политических сил будет зависеть и судьба референдума. Результаты референдума могут привести к продлению полномочий Президента для того, чтобы решить проблему если не преемника, то политической реформы, так как это достаточно длительный и сложный процесс. Но нельзя исключать и реализацию альтернативных проектов и проведение реформы, которая существенно ограничит полномочия главы государства. Тем самым приз на будущих президентских выборах будет значительно уменьшен, и выборы 2004 года будут играть меньшую роль, чем выборы 2006 года.
Олег МЕДВЕДЕВ, политтехнолог:
— Обсуждение показало наличие острых проблем в демократическом развитии Украины. Поскольку всенародное обсуждение — явление, присущее диктаторским и авторитарным режимам и призванное в отсутствие демократии создавать видимость ее наличия. В цивилизованном демократическом обществе всенародное обсуждение не инициируется президентскими указами.
Например, в 1936 году обсуждали конституцию, предложенную Иосифом Сталиным. В конечном итоге общество жило по этой конституции 50 лет, и власти с помощью пропаганды вбивали в сознание граждан тезис о том, что сталинская конституция одобрена всем народом. Следующим этапом было всенародное обсуждение брежневской конституции 1977 года. В то время я был учеником второго класса средней школы. Нас собирали на так называемые политзанятия и разъясняли положения конституции. То есть начальные классы как бы тоже принимали участие в конституционном процессе. На сегодняшний день к такой практике неоднократно прибегал президент Беларуси.
А телевидение? Сводки о ходе обсуждения увидеть в новостях можно было, но хотя бы один общенациональный канал устроил содержательную дискуссию, пригласив экспертов, представителей власти и оппозиции? Игра проходила в одни ворота, и даже те мнения представителей оппозиции, которые попадали на телеканалы, нарезались совершенно манипулятивным образом, подверстываясь в эфир так, чтобы создать иллюзию, будто и оппозиция поддерживает предложения Президента.
Существует несколько сценариев развития событий. Если следовать не только букве, но и духу ныне действующей Конституции, то политреформа в том варианте, в котором она обсуждалась, не имеет ни малейших перспектив. Такой законопроект никогда не наберет 300 голосов. А поскольку времени для выработки согласованного проекта власти и оппозиции практически не остается, дальнейшее рассмотрение данного вопроса будет проходить по жесткому конфронтационному сценарию. Но в принципе исключать вероятность того, что из полярных проектов может родиться нечто компромиссное, нельзя.
Владимир МАЛИНКОВИЧ, директор украинского отделения Международного института гуманитарно-политических исследований:
— Всенародное обсуждение — это был демагогический ход в стиле советской власти. Конституционная реформа — это серьезный вопрос, который нужно решать на уровне парламентариев и экспертов. В этом нет ничего страшного — такова суть представительской демократии.
Делать сейчас какие-либо прогнозы относительно развития ситуации достаточно проблематично. На мой взгляд, Президент сам до сих пор не пришел к какому- то окончательному выводу. А это означает, что все будет зависеть от политической воли участников процесса. Это касается и одного из оппонентов Президента — Виктора Ющенко. Поскольку он, с одной стороны, подписывает вместе с другими оппозиционными силами меморандум, в котором говорится о необходимости конституционных изменений, а с другой — заявляет о том, что вовсе не обязательно вносить конституционные изменения, достаточно просто принять те или иные законы. Следовательно, и на этом фланге нет окончательного решения в отношении будущего реформы. Я абсолютно убежден только в том, что реформа осуществится. Если не сейчас, то где-то через год будет принят закон о партийно-пропорциональной системе выборов, и новые выборы будут проходить уже по новому закону. Большинство партий уже готовы к таким преобразованиям. Против них выступают только «Наша Украина» и мажоритарщики. Последние — по вполне понятным причинам, а блок В. Ющенко не хочет ограничивать президентские полномочия, так как предполагает, что они вскоре достанутся его лидеру. Если Президент все- таки решит действовать (а уже пора, так как скоро исполнится год со дня инициирования главой государства политреформы), то реформа состоится в ближайшее время. Если не решит, то она все равно будет, но уже с другими действующими лицами.
Кость БОНДАРЕНКО, директор Центра исследований общественных процессов «Эксперт»:
— Я много ездил по Украине в последние два месяца, и могу сказать, что власть действительно пыталась каким-то образом донести до людей главные аспекты реформы. На всех вокзалах были вывешены информационные стенды с содержанием президентских предложений, комментарий министра транспорта Георгия Кирпы к этим инициативам, а также ящики для предложений граждан. Такие же ящики были и в каждом поезде. Однако мне кажется, что большинство населения очень пассивно реагировало на эту агитацию. Некоторые области отчитались о том, что у них массово обсуждалась реформа, активно вносились предложения, но я думаю, что политреформа стала предметом обсуждения, в первую очередь, президентского окружения, депутатского корпуса, а также экспертной элиты — политологов, политтехнологов. То есть тех, кто действительно считает, что политическая реформа назрела и кто непосредственно «варится в этом соку».
Очевидно, главные моменты, выплывшие в процессе обсуждения, будут вынесены на референдум. Мне кажется, именно эта цель — проведение референдума — и преследовалась изначально. Думаю, нельзя исключать возможности того, что референдум может стать механизмом проведения некоторых сложных акций, как то: пролонгация полномочий Президента или роспуск действующего парламента.
Андрей ЕРМОЛАЕВ, директор Центра социальных исследований «София»:
— Говорить о всенародном обсуждении, по меньшей мере, некорректно — скорее, речь идет о своеобразном шоу. К сожалению, большинство наших сограждан как были, так и остаются немыми созерцателями происходящего. Смешно полагать, что население до конца разобралось в предложенных Президентом схемах. Хотя бы потому, что, во-первых, ему не с чем сравнивать, во-вторых, необходим хотя бы минимальный уровень подготовки. И в-третьих, плебисцитарность — это хорошо, но опыт современных демократий свидетельствует, что наиболее деятельным и оправданным звеном в ходе такого рода обсуждений являются самодеятельные формы — общественные организации и им подобные структуры, действительно способные и вырабатывать коллективное мнение, и организовывать процедуры общественной экспертизы. У нас же обсуждение предстало в несколько грубых формах: проталкивание общих предложений на различного рода бюрократических тусовках или же на полностью подконтрольных исполнительной власти советах — в частности, областных, где был тотальный «одобрямс». Между тем «мнение народа», «позиция народа» — это тонкие понятия.
То есть мы стали свидетелями демонстрации некоего ролика: «Ребята, вы просто не в курсе, но с вами уже все обсудили. Если не лично с вами, то с вашими соседями». Я называю это имитацией легитимности позиций власти. Такие инсинуации, как правило, необходимы при разработке радикальных непопулярных решений. Какие это могут быть решения — мы с вами можем только гадать. Я не исключаю, что имитация легитимности необходима для того, чтобы потом предложить неконституционный путь в реализации конституционной реформы. Например, через референдум. Или через «прокачку» этих решений при помощи иных механизмов, позволяющих провести заложенные в инициативах Президента позиции в обход существующей парламентской процедуры.
Во-вторых, необходимо создание устойчивого образа легитимности будущей Конституции, потому что в итоге конституционная реформа завершится принятием некоего рамочного документа. Учитывая, что этот документ является одним из компонентов имиджа страны (как гимн, герб, флаг и т.д.), власть озабочена необходимостью продемонстрировать, что у нас все «народно».
Думаю, сейчас уже можно утверждать, что существует ряд очерченных компонентов сценария под названием «Президентская реформа». Первое — это создание новой лоббистской структуры под власть, которая будет политически обеспечивать поддержку этому сценарию. Думаю, о наличии идеи создания очередного блока центристских партий свидетельствуют активное поведение ряда политических лидеров, которые фактически не выдвинули ни одной собственной инициативы и подписались под президентским проектом. Это политическое лобби, если парламент окажется в тупике, возьмет на себя роль провайдера референдумных технологий или им подобных псевдоформ полуконституционных законов.
Второй компонент — создание новой идеологической машины, призванной обеспечить продвижение политреформы. Она выразится в консолидации медиа-ресурса, что мы сейчас и наблюдаем.
Ну и третий компонент — это «схема политического цейтнота», которая будет заключаться в организации так называемых «круглых столов» для элиты. Учитывая, что картинку всенародного обсуждения по телевизору показали, теперь нужно показывать, что политическая элита села за стол переговоров. В зависимости от результата последуют выводы: а) если они не договорятся — нужен будет референдум; б) если договорятся — нужно будет пробивать реформу в парламенте.
Меня лично тревожит, что в котле диалога о судьбе конституционной реформы не был затронут ни один альтернативный законопроект, хотя они существуют. Они не рассматриваются журналистами, практически не анализируются экспертами. К сожалению, игнорируется тот факт, что Конституция страны — это общественный договор. Конституция — это не бумажка, и не новая формула, и не проблема взаимоотношений элит в рамках властного треугольника. Это проблема легитимации собственной страны, проблема изменения отношения гражданина к собственной стране через процедуру переосмысления ролей и функций власти. Конституция — это, в первую очередь, психо-социальный, а уже потом правовой акт.
Вообще-то, конституционный процесс для любой страны — это своего рода критическая точка, после которой открываются или новые перспективы или новые неуправляемые процессы.
Таким образом, в Украине происходит то, чего я опасался больше всего: вместо консенсуса между политическими элитами и территориальными общинами, мы имеем элитарный подход к реформе в чистом виде. А этого для проведения полноценной реформы не достаточно.
