Ведя идеологическую борьбу с другими странами против «искажения» истории Второй мировой войны, российская власть упустила зарождение и развитие нового фашизма внутри России, а отчасти и способствовала этому процессу. На наших глазах разворачивается настоящая война между фашистами и антифашистами. Сначала в Москве убивают активиста движения антифа Ивана Хуторского (чья кличка Ваня Костолом не оставляет сомнений в характере его взаимодействий с фашистами — клин клином вышибал). Затем в отместку антифашисты громят офис прокремлевского молодежного движения «Россия молодая» за связь его руководителя, депутата Госдумы единоросса Максима Мищенко, с движением «Русский образ», которое антифа считает одним из возможных организаторов убийства своего активиста. При этом и фашисты (а уголовные процессы над достаточно организованными неофашистскими группировками, обвиняемыми в убийствах, взрывах или причинении тяжких телесных повреждений на почве межнациональной розни, стали в России совершенно обыденным делом), и радикальные антифашисты произросли на почве, созданной самой властью.
Официальная антифашистская пропаганда в России свелась к борьбе нынешних руководителей страны за право наследовать Великой Отечественной войне, единственной значимой победе в трагической и кровавой истории Советского Союза.
В рамках этой борьбы Кремль не устает резко критиковать государства, вспоминающие о реальных и неоспоримых преступлениях советского режима, в том числе и в период Второй мировой войны. При этом почва для возникновения фашизма в нынешней России вполне схожа с той, на которой возрос в 20-х — начале 30-х годов прошлого века национал-социализм в Германии. Германская нация чувствовала себя униженной поражением в Первой мировой войне, в россиянах власть маниакально культивировала униженность и обиду на распад СССР (по версии российской власти — развал извне). Гитлер своей националистической риторикой взывал к тому, чтобы великая германская нация поднялась с колен и восстановила былое могущество. Схожие пропагандистские штампы были использованы путинским режимом для патриотического прикрытия дележа активов элитой постельцинской России.
Молодые люди очень восприимчивы к ура-патриотической пропаганде, к тому же в силу возраста куда более активны и склонны искать быстрые и простые ответы на главные вопросы бытия. Например, в чем причина чудовищного имущественного расслоения; почему в крупных городах так много «инородцев», в которых (во многом вслед за властью, официально изгонявшей граждан других стран с рынков) неофашисты стали видеть основных виновников бед и несправедливостей российской жизни. При этом попытки создать вместо комсомола официальные провластные молодежные движения привели к появлению сначала «Идущих вместе», а потом «Наших» — движения, антифашистского лишь по названию, а по сути готового исполнять любые идеологические задания кремлевской администрации.
Реальные фашизм и антифашизм в России развивались на политическом пространстве, параллельном зачищенному официальному, внутри расколотого, зараженного имперским вирусом общества.
Пока российские власти устраивали истерики по поводу уравнивания в резолюции ПАСЕ гитлеровских и сталинских преступлений, пока занимались ползучей реабилитацией Сталина для оправдания вождизма собственной политической системы, в стране исподволь выросли неонацистские организации и антифашистские движения, пытающиеся противостоять неонацистам столь же радикальными методами. Современного русского фашиста-скинхеда и антифашиста даже внешне трудно отличить друг от друга...
Но проблема в том, что фашизм в России, по сути, является органичным развитием официального внешнеполитического дискурса (с Россией как новым мировым полюсом, возрождающим свое величие, и с враждебным ей Западом), который выдумала и навязала обществу сама власть.
Поэтому для реальной борьбы с фашизмом власти мало только судить представителей фашистских группировок за конкретные преступления именно как фашистов, а не как бытовых хулиганов или разбойников. Мало проводить альтернативный «Русский марш» с участием прокремлевских молодежных движений, не имеющих никакой самостоятельной политической позиции, никакой опоры в обществе и не отстаивающих никаких ценностей. Надо менять саму систему ценностей, которые власть вдалбливает все последние годы населению. Надо отказываться от логики, что весь окружающий мир состоит исключительно из врагов, которые только и мечтают, как унизить русских и «обнулить Россию». Надо прекращать сеять в обществе культ геополитического реванша и возвращения во многом фиктивного могущества СССР. Надо напоминать обществу, что Россия всегда была многонациональной и многоконфессиональной страной и только в таком качестве может наследовать российской и советской империям. Что российский народ составляют представители всех живущих в России народностей и национальностей.
В противном случае мы будем смело бороться с историческим трупом гитлеризма, провоцируя развитие неофашизма в стране, едва ли не единственным завоеванием которой в ХХ веке действительно была победа в Великой Отечественной войне.
Так исторические и политические спекуляции власти вкупе с великодержавным авторитаризмом существующего политического режима могут обернуться забвением и полной девальвацией той великой победы внутри самой России.
