— В Берлине к годовщине убийства Насти Бабуровой и Станислава Маркелова состоится показ вашего фильма «Любите меня, пожалуйста». Казалось бы, суд завершился, исполнители убийства наказаны. Но можно ли говорить, что точка в этой истории поставлена?
— С юридической точки зрения — да. Убийцы найдены, их вина доказана. Никита Тихонов и Евгения Хасис отбывают свой срок. Я разговаривал с родителями Насти Бабуровой: они, в общем, удовлетворены этим приговором. С формальной точки зрения можно сказать, что правосудие восторжествовало: процесс был открытый, никто не имеет возможности кого-либо упрекать в давлении на суд. Хотя российская система правосудия полностью прогнила, в данном случае власть сочла нужным не вмешиваться и дать возможность судье судить по закону и по совести.
А если говорить о том, что фактически происходит в России и многих странах постсоветского пространства, то непредвзятому человеку достаточно очевидно, что «коричневая угроза», против которой боролись и Настя Бабурова и Стас Маркелов, никуда ни делась. Напротив, сейчас она расправляет свои коричневые крылья и очень активно выступает, в частности в легальном поле. В Москве во время митингов против фальсификаций парламентских выборов на проспект Сахарова пришло огромное число сторонников нацистов. Они пытались прорваться на трибуну, и только вмешательство полиции по призывам Владимира Рыжкова их остановило. Для меня это достаточно ясный симптом того, что они выжидают, группируются, пытаются действовать в легальном политическом пространстве, понимая, что этот чекистский режим сдает свои позиции. Все больше влияния набирают силы, которые стоят за Алексеем Навальным. Я бы назвал его «мягким правым». Эти силы ожидают новых выборов, пользуясь поддержкой огромного числа населения. По всем социологическим опросам, 80% российского общества поддерживает лозунг «Россия для русских». Это в стране, где проживает свыше ста национальностей. Но спектр правых сил сегодня достаточно широк: от экстремистов и крайних правых, к числу которых принадлежат Никита Тихонов, Максим Марцинкевич, известный как Тесак (кстати, он в конце года вышел на свободу и активно занялся политической деятельностью), — до «мягких правых», как Алексей Навальный. Ведь Навальный ходит на Русский марш 4 ноября и заявляет, что хватит кормить Кавказ.
Сегодня многие, в том числе из среды либералов, разыгрывают так называемую русскую карту, не понимая, что хорошего нацизма не бывает. А где в России заканчивается национализм и начинается нацизм — этих границ никто не знает. И дискуссий по этому поводу в обществе тоже нет.
— В контексте выборов в Росси власти предостерегают общество, что если выборы не выиграет Владимир Путин, управление страной может оказаться в руках радикалов. Насколько реальна эта угроза?
— Да, она реальна. Либералов Бориса Немцова, Михаила Касьянова общество в своем большинстве не поддержит. Эти люди уже были у власти и в свое время помогли Владимиру Путину укрепить свои позиции. Этого никто не забыл. Поэтому они дискредитированы в глазах общества. Такие политические клоуны, как Жириновский, Зюганов, Миронов, тоже шансов не имеют — совершенно очевидно, что это «путинского театра карабасы». Остаются «мягкие» националисты. Почему Алексей Навальный приобрел такую популярность? Потому что он юрист, борется против коррупции, но в то же время разыгрывает «русскую карту». Я видел его выступление на митинге. Это было выступление не политического деятеля, а фюрера. Он четко показал себя человеком, который владеет настроениями толпы и при этом ориентируется на толпу и ее настроения. Политически он очень грамотный. Так что если говорить о реальном политическом будущем — если не он сам, то те силы, которые его поддерживают, имеют большой шанс.
Я не берусь что-либо предсказывать, но этот тренд популярности не нацизма, но национализма очевиден. Многие умные люди в России, та же Юля Латынина, являются сторонниками «здорового национализма». А как же остальные 20% населения — калмыки, буряты, татары, весь Кавказ, — как им слушать лозунги наподобие «Россия для русских»? Если нагнетание этих идей будет продолжаться, то совершенно очевидно, что кроме как к распаду, это ни к чему не приведет.
— Какие угрозы сложившаяся ситуация несет для самой России и ее соседей?
— Крах путинского режима будет означать также крах режимов в Украине и Беларуси. Я думаю, что Януковича удерживает у власти только понимание легитимности его избрания. Также я уверен, что шансов выиграть следующие выборы, если они будут честными, у Януковича нет. Если Путин и команда будут отстранены от власти в России, Украина и Беларусь смогут стать на нормальный европейский путь, даже не европейский, а просто человеческий, естественный для нормальной страны, которая находится в центре Европы. Пример Северной Кореи или Кубы — это политическое вчера. Украине же надо избавляться от советского прошлого.
— А приход к власти в России «мягких нацистов» не таит в себе угрозы для российских соседей?
— Я не пророк и не могу сказать, как сложится ситуация. Просто совершенно очевидно, что в том виде, в каком существует режим, он существовать не будет. Сейчас в России происходит раскол элит. Ведь режимы падают не тогда, когда народ митингует, а когда происходит раскол элит. В Сирии он пока что не произошел, а в других арабских странах — произошел. Сейчас это же происходит в России. Некоторые люди уже откололись от партии власти. Восстал бизнес. Не знаю, сколько времени еще понадобится — год или меньше, но режим рухнет. Владимиру Путину без широкомасштабных фальсификаций во второй тур не пройти. Какие методы они будут использовать — один Бог знает, но думаю, что в марте нас ожидают еще большие общественные выступления.
Что касается Украины, я думаю, что вы просто должны ориентироваться на Польшу, Чехию и самое главное — заниматься просветительской работой среди граждан. Признанные интеллектуалы Мирослав Попович, Иван Дзюба, Лина Костенко должны направлять весь свой авторитет на просвещение населения, иначе процесс трансформации Украины в нормальную страну затянется.
— Валерий Вазгенович, как вы считаете, почему ситуация, произошедшая с Настей Бабуровой и Стасом Маркеловым, не стала своеобразной подушкой безопасности для российского общества?
— Это убийство получило огромный резонанс. Появился комитет 19 января. Возмущение этим убийством было огромное, как и убийствами Политковской, Щекочихина, поэтому нельзя говорить, что эти события не имели отклика в обществе. Но, с другой стороны, эта тема постоянно зажималась, первые митинги просто разгонялись. В конце концов мой фильм «Любите меня, пожалуйста» не показал ни один российский фестиваль. В программу кинофестивалей «Сталкер» и «Профессия — журналист» лента была включена только под огромным давлением интеллектуалов после выступления Льва Пономарева и Людмилы Алексеевой. Но дату и время показа так и не огласили. Это говорит о ситуации цензуры и страха в обществе, которая существовала, по крайней мере, до декабря прошлого года. Но все-таки резонанс вокруг этой ситуации есть. После премьеры в Киеве на фестивале Docudays UA, за которую я благодарен украинским коллегам, фильм был размещен в Интернете, и за год его просмотрело около трехсот тысяч людей. В Германии у меня было уже несколько показов. Но в России ни один канал его не показал. Мои показы и поездки по России финансировала журналистская организация Frontline фактически за средства английских налогоплательщиков. Поэтому все изложенные препятствия не сделали уроки убийства Бабуровой и Маркелова достоянием всего российского общества.
