После того как Валерий Гелетей, будучи еще руководителем главной службы по вопросам деятельности правоохранительных органов Cекретариата Президента, сделал резонансное заявление о подготовке покушения на жизнь нескольких оппозиционных лидеров страны, коалиция в письменном виде обратилась к Виктору Ющенко с требованием привлечь его за распространение «неправдивой информации к ответственности». Другими словами — уволить. Но глава государства не только не уволил Гелетея, но и повысил в должности. 24 мая (в день беспрецедентных событий в Генеральной прокуратуре) Валерий Гелетей возглавил Управление государственной охраны Украины. О резонансных событиях в главном следственном ведомстве страны в большей степени «День» и говорил с Валерием ГЕЛЕТЕЕМ.
— Ваше назначение на пост начальника Управления государственной охраны Украины стало довольно неожиданным. Неожиданным, в первую очередь, потому, что днем ранее на этот пост Президент уже назначил нового человека — Петра Опанасенко. Г н Опанасенко пробыл в статусе руководителя УГО ровно сутки. Почему всего за одну ночь произошла новая кадровая перетасовка?
— Изначально хочу отметить, что сколько работаю в киевских правоохранительных органах, столько знаю Петра Опанасенко. То есть отношения у нас с ним не просто рабочие, но и приятельские. Когда его назначили на этот пост мы его, конечно же, поздравили, а вечером я с ним лично общался, и во время нашего разговора он намекнул, что сильно рискнул, вернувшись на государственную службу. Но я ему сказал: переспите ночь и все будет нормально. Однако уже 24 мая, где-то в шесть утра он перезвонил мне и сказал: «Извини, я в больнице». Более того, он сообщил о том, что врачи категорически запретили ему работать, поскольку его состояние было на грани критического. Спустя несколько часов меня пригласили к Президенту, я прошел собеседование и получил назначение на этот пост. Вот и все.
— Сразу после вашего назначения в ряде электронных СМИ было обнародовано заявление сотрудников УГО, в котором они назвали вас, цитирую: непрофессиональным руководителем, который не понимает, чем должно заниматься Управление госохраны. Более того, в этом же заявлении указывалось, что в знак протеста против вашего назначения 200 сотрудников УГО написали заявления об увольнении. Как сейчас у вас складываются отношения с коллективом и сколько человек реально ушли с работы?
— Ну, во-первых, я не видел, кто именно поставил свою подпись под этим заявлением, это была анонимка. Во-вторых, я считаю, что это был пиар-ход моих оппонентов. Я вам скажу так: после того как я стал руководителем Управления госохраны, только один человек уволился и его уход был связан отнюдь не с назначением Гелетея, его попросту не устраивала заработная плата. А после всем известных событий в Генеральной прокуратуре коллектив УГО, напротив, еще более сплотился.
— Депутаты от Партии регионов, комментируя ваше назначение, заявляли о том, что Виктор Ющенко готовился к силовому сценарию. И надо же, в этот же день случилась беспрецедентная стычка в Генпрокуратуре…
— Касательно комментариев моих оппонентов, или оппонентов Банковой, вы знаете, я не удивляюсь им. Во время недавних событий в Генпрокуратуре я увидел истинное лицо и суть отдельных депутатов, и теперь, сколько буду жить, этим депутатам никогда не буду верить. Это надо было видеть: как они провоцировали нас, как они профессионально это делали, какие неправдивые заявления они озвучивали...
— Сегодня «регионалы» по- прежнему стоят на своем, говорят, что это именно вы и ваши подчиненные заблокировали работу главного следственного ведомства страны.
— Знаете, это — дешевый популизм. Ну, объясните мне: как можно захватить здание, которое ты же охраняешь? Начиная с 1998 года, мы обеспечиваем охрану Генеральной прокуратуры.
— А что новоназначенный руководитель УГО Гелетей делал в кабинете только что уволенного Пискуна, ведь именно там и началась стычка.
— Я вам прямо скажу, что я там делал. 24 мая мое присутствие в Генпрокуратуре было четко предусмотрено законодательством, хотел я того или нет. На коллегии Плющ зачитал указ об увольнении Пискуна и представил нового руководителя Генпрокуратуры — Шемчука. Моя миссия состояла в том, чтобы познакомить с Шемчуком и представить ему его охрану.
— После того, как секретарь СНБО зачитал указ об освобождении Пискуна с должности генпрокурора, он, заявив, что считает свое увольнение незаконным и будет отстаивать свою правоту в суде, ушел. Но почему, как вы считаете, Пискун вдруг передумал и вернулся в ГПУ в компании едва ли не всей фракции ПР?
— Когда был зачитан указ, мы все: Пискун, я, Плющ и Шемчук поднялись в кабинет генерального прокурора. Мы сели, поговорили, после чего Пискун дословно сказал так: «Жизнь есть жизнь» и ушел. Первым, что попросил у меня Шемчук, было обеспечить ему проведение совещания с руководящим составом коллектива Генпрокуратуры. Приблизительно минут через 15 мне мои сотрудники доложили о том, что Пискун возвращается, но не сам. А ситуация выглядела так: заместители генпрокурора на своих автомобилях привезли народных депутатов от Партии регионов. Именно эти депутаты едва ли не на руках занесли Пискуна на четвертый этаж. Именно они, с помощью своих охранников начали провоцировать конфликт, толкая и дергая сотрудников УГО. Несколько позже поступила информация и о приезде министра Цушко в сопровождении «Беркута». Но, честно говоря, я даже тогда не особо беспокоился, поскольку я очень хорошо знаю Цушко, и изначально не поверил, что «Беркут» под его руководством взламывает дверь, подумал, что это недоразумение. А когда я собственными глазами это увидел, я сразу же обратился к своим подчиненным с приказом ни в коем случае не применять табельное оружие. Кстати, оснований применить оружие уже тогда у нас было достаточно, потому что шел явный захват органа, который мы призваны охранять. Я сказал тогда Цушко: «Василий Петрович, вы же знаете, как «Отче наш», что мы охраняем Генпрокуратуру, что же вы делаете!?». Но я увидел, что Цушко руководствовался не своей головой и не своей логикой. У него в руке был мобильный телефон, и он лишь принимал и сразу же выполнял указы «сверху». Он начал кричать: «Задержать, арестовать», после чего, собственно говоря, и наступила агония у народных депутатов, которые стали меня толкать, рвать мне рукава… Но, знаете, мы люди выдержанные.
— Человек, дающий указы Цушко — из правительства или парламента?
— Я не могу вам этого сказать, это вопрос следствия. Кстати, потом, после того штурма, я разговаривал с Цушко и увидел: он испугался и осознал суть того, что натворил.
— А вы, пребывая тогда в эпицентре событий в Генпрокуратуре, с кем-то координировали свои действия?
— Я докладывал о ситуации в приемную Президента. Неоднократно разговаривал с руководителем СБУ, секретарем СНБО. Они спрашивали, нужна ли мне помощь, но я сказал, что после захвата кабинета генпрокурора хуже уже ничего не будет.
— Кровь тогда пролиться могла?
— Знаете, контроль над ситуацией действительно удерживался на тоненьком волоске. Я очень переживал, чтобы мои подчиненные выполнили приказ, запрещающий использование оружия. Я был заблокирован в здании Генпрокуратуры и пробыл там до утра. Это была одна из самых мощных провокационных волн. Они рассчитывали на то, что меня будет освобождать или «Альфа», или же сотрудники УГО. Но я сказал своим, что буду стоять там до тех пор, пока не взойдет солнце. Хотя, следует отметить, что все основания и возможности для моего освобождения были.
— Кстати, Президент, несмотря на то, что политический конфликт разрешен, продолжает настаивать на переподчинение внутренних войск ему как главнокомандующему. Может ли это означать заблаговременную подготовку к аналогичным инцидентам?
— После инцидента в Генпрокуратуре я обратился к Президенту с письмом, в котором четко спросил: что мне делать, если Цушко опять придет с «Беркутом»: начинать стрелять, защищаться или что? В этом же письме я попросил обеспечить мне дополнительные силы: или это будет «Альфа», или внутренние войска. Я не исключаю, что моя просьба стала одним из маленьких оснований для последнего решения Президента касательно внутренних войск.
— Может ли это свидетельствовать о том, что в будущем при возникновении подобных ситуаций вы больше не будете давать команду своим подчиненным ни в коем случае не использовать оружие?
— Все будет зависеть от конкретной ситуации, я не хотел бы говорить о худшем из худшего.
— 24 мая в день скандальных событий в ГПУ г-н Пискун разорвал контракт с УГО, поручив охрану генпрокуратуры МВД. Александр Медведько не пересмотрел это решение?
— Пока что нет, но я имел разговор на эту тему с господином Медведько, возможно, скоро ситуация изменится.
— Несколько депутатов от Партии регионов обратились в правоохранительные органы с заявлением о том, что Валерий Гелетей избил их во время скандальных событий в ГПУ. На какой, интересно, стадии это расследование?
— Я очень спокойно отношусь к этим заявлениям, поскольку я видел все это изнутри. Они сидели, и, смеясь, кричали: «Арестовать Гелетея!». Кто-то из них спросил: «А за что?». После чего они стали думать за что. И придумали, дескать, Гелетей побил депутатов. «Пострадавшие», как вы понимаете, нашлись сразу. Но я спокоен, ведь все мои действия снимались на видеокамеры, где четко и ясно видно, кто и кого бил.
— Кстати, по факту событий, произошедших 24 мая в Генпрокуратуре, возбуждено уголовное дело. Как вы считаете, это сделано «для галочки» или же виновные в потасовке все же будут наказаны?
— Там возбуждено несколько криминальных дел. Например, установлен факт избиения сотрудников УГО депутатами Калашниковым и сыном господина Пшонки. А вообще, по результатам анализа видеоматериалов четко установлено шесть депутатов, которые наносят телесные повреждения сотрудникам Управления госохраны.
— И вы действительно верите в то, что депутатов могут привлечь к ответственности? Это, наверное, стало бы сенсацией для нашей страны.
— Это дело чести всей правоохранительной системы.
— Знаете, у нас каждое новое свежее правонарушение, как правило, называют делом чести, только вот высокопоставленные фигуранты этих дел всегда остаются безнаказанными. Так что это смешно.
— Для вас, может быть, это и смешно. А вы представляете себе чувства сотрудников УГО? Они ведь тогда пережили колоссальный психологический стресс, издевательства...
— Смешно не то, что пережили ваши подчиненные, смешно поверить в то, что виновные будут наказаны.
— А знаете, почему у нас не сажают, высокопоставленных чиновников или депутатов? Я тоже неоднократно задавал себе этот вопрос, и нашел ответ. Представьте себе, что мы сидим в Генеральной прокуратуре. Я, например, заявляю, что у меня есть факты, подтверждающие, что народные депутаты били сотрудников УГО. Одна сторона коллегии скажет: там ничего нет, закройте это дело и никогда не возвращайтесь к нему. Другая сторона скажет: там ведь установлен факт преступления, и надо сделать все, что бы эти люди сидели в тюрьме. Так вот перед генпрокурором постоянно стоит выбор, какой именно стороне передать дело: той, которая его похоронит, или той, которая его доведет до конца. Вот это и есть суть всей нашей Генеральной прокуратуры. А мы за последние годы видим, в какую именно сторону передаются все громкие криминальные дела.
— Но ведь кандидатуру генерального прокурора подает Президент, что мешает поставить человека, который будет передавать дела в другую сторону?
— Да, подает Президент, но утверждает ведь парламент. А вы посмотрите, кто сегодня руководит Генеральной прокуратурой. Я лично видел, как во время последних событий в Генпрокуратуре народные депутаты руководили заместителями генерального прокурора. Они сидели и давали четкие указания, а те, тихонько кивая головой, безоговорочно выполняли все без исключения указки.
— Виктор Ющенко в последнее время прокурорства г-на Медведько предельно жестко отзывался о его работе. Теперь Меведько опять генпрокурор. Президент пересмотрел свое отношение к нему?
— Я не могу комментировать этот вопрос, но вы ведь знаете, что перед возвращением Медведько были проведены политические договоренности (между Президентом и премьером. — Авт.). Что касается предыдущей работы господина Медведька, я могу сказать, что он профессионал в своем деле. Единственное, очень хочется, что бы он не поддавался влиянию представителей отдельной политической силы.
— Вы недавно заявили о том, что Президенту угрожают, и несколько позже, на пресс-конференции Виктор Ющенко подтвердил это. Кто и зачем угрожает главе государства?
— Ну, вы же понимаете, что Президенту угрожают не лично, поскольку у него очень профессиональная и надежная служба охраны. Это делается очень профессионально. А какая цель? Мне кажется, это желание психологически давить на Президента, добиться того, чтобы он постоянно пребывал в состоянии страха.
— Давайте поговорим о ваших резонансных заявлениях, о якобы готовящихся покушениях на лидеров украинской оппозиции. В недавнем интервью «Дню» депутат от ПР Владимир Сивкович сделал очень интересное заявление, цитирую: «25 апреля я написал заявление в Генеральную прокуратуру, в котором указал, что в связи с широким обсуждением информации касательно возможной инсценировки покушения на жизнь Юлии Тимошенко может произойти дальнейшая дестабилизация ситуации в стране и введение Президентом чрезвычайного положения. Гелетей публично признал, что он просил Юлию Тимошенко помочь инсценировать покушение на нее, фактически подтвердив мое заявление». Прокомментируйте, пожалуйста.
— Не попадайтесь вы на эти крючки! Сивкович по сегодняшний день ничего не знает, он только вид делает. Это не более, чем тщательно продуманные технологические ходы, которые такие, как господин Сивкович, и воплощают в жизнь. И, надо признать, весьма успешно. Я, знаете, в этом убедился лично, когда увидел, как он во время известных событий в Генпрокуратуре руководил нарядами милиции…Что касается моего заявление: я все материалы передал в СБУ и по этому факту возбуждено уголовное дело.
— Вы, помнится, также заявляли о том, что с криминальными авторитетами, которые якобы планировали совершить покушение на жизнь нескольких оппозиционеров, сотрудничают радикальные силы коалиции. Наверное, избиратели коалиционных фракций очень хотели бы узнать имена этих людей…
— Я не имею права разглашать тайну следствия. Но, поверьте, я имел 100% оснований для такого рода заявления.
— Юлия Тимошенко была не единственной потенциальной «жертвой». В том списке, как вы сами говорили, значился и Юрий Луценко, и Давид Жвания. Так вот поясните, почему вы предложили именно женщине сыграть роль «мишени»? Наверное, бывший министр МВД куда более профессионально справился бы с этим заданием.
— Этот выбор был логически обоснован, ведь в тех материалах, которые я видел, именно схема по Тимошенко была прописана очень детально, процесс уже активно двигался и требовал немедленного вмешательства. А вот в отношении других людей были еще сомнения и вопросы.
— Как вы считаете, после вашего публичного заявления о готовящихся покушениях этот план «похоронен»?
— Я бы не сказал, что все полностью ушло в обратном направлении. Но Тимошенко обеспечили охраной, СБУ возбудила уголовное дело, будут проводиться следственные действия, как в нашей стране, так и за ее пределами.
— Представители Соцпартии обвиняют вас к причастности к отравлению Василия Цушко…
— Это смешно. Зачем мне это? Где я его мог отравить? Я повторяю: у меня с Цушко только забор общий и все. А все эти разговоры по поводу отравления... Знаете, складывается упорное впечатление, что таким образом человека, который по закону должен за свои действия в Генеральной прокуратуре, понести ответственность пытаются раскрутить и отбелить.
— Ваша фамилия в последнее время неоднократно фигурирует в центре громких политических скандалов, вы в большую политику не собираетесь?
— Нет, политика — это не для меня (смеется).
