Признаем, что языковой вопрос почти никогда не был среди приоритетных проблем, которые первоочередно волнуют граждан. А особенно в последние три года. Так, социологические исследования, проведенные КМИС в мае 2017 года, зафиксировали, что только один процент опрошенных больше всего смущен статусом русского языка в Украине, еще 2% респондентов назвало в этом ряду междунациональные отношения в стране. Подавляющее же большинство украинцев больше всего проникались низким уровнем жизни (60%), экономической ситуацией (47%), вопросами безопасности в стране (21%).
Но стоит лишь «языковому вопросу» актуализироваться, как он мгновенно становится мощным мобилизационным фактором для общества. Сам языковой вопрос играет у нас роль сверхчувствительного маркера для определения «свой-чужой», а отношение к развитию и распространению государственного украинского языка было, да и сегодня, в период создания модерной украинской нации, является одним из принципов идентичности.
Подтверждение этого мы не раз наблюдали во время недавнего «языкового шторма», эпицентром которого стало принятие Закона «Об образовании».
МНОГО ГИБРИДНЫХ ВЛИЯНИЙ И МАЛО КОММУНИКАЦИЙ
Острые дискуссии, как мы помним, повлекла одна статья закона — статья 7, которая определяет, что языком образовательного процесса в учебных заведениях является государственный язык, а лицам, которые принадлежат к национальным меньшинствам, гарантируется право проходить дошкольное и начальное образование в коммунальных заведениях как на государственном языке, так и языке соответствующего национального меньшинства. Почему же эта статья сыграла роль спички, которая снова разожгла языковые страсти?
По нашему мнению, отвечая на этот вопрос, стоит выделить две составляющие.
Во-первых, тема, очевидно, подверглась гибридным влияниям со стороны РФ. Вспомним, что в Москве первой назвали формулировку статьи 7 Закона Украины «Об образовании» геноцидом. В заявлениях информационного департамента МИД РФ от 12 сентября шла речь, что «главной целью украинских законотворцев является максимальное ограничение интересов миллионов русскоязычных жителей Украины, насильственное установление в многонациональном государстве моноэтнического языкового режима». Следующим критиком «языковой» статьи закона об образовании стала Венгрия: 26 сентября, после обретения законом силы, министр иностранных дел Венгрии Петер Сийярто заявил, что Венгрия будет блокировать любой шаг, направленный на сближение Украины с Европейским Союзом. И уже потом по Украине прокатилась бурная реакция национальных обществ. Несомненно, Россия использовала прокси-организации для распространения этой негативной волны.
Впрочем, есть и вторая причина негативной реакции национальных меньшинств на упомянутую статью «образовательного» закона — коммуникаций Министерства образования с заинтересованными сторонами в процессе подготовки закона, очевидно, было не достаточно системного диалога с представителями меньшинств, в первую очередь в сельских районах, маленьких городках, где и расположено большинство румынских, венгерских, болгарских школ. Не критикуя в целом философию образовательной реформы, национальные меньшинства недовольны спецификой изменений, которые были внесены вне поля консультаций, которые проводились в Украине на протяжении года. Ведь образовательная ситуация для разных национальных меньшинств (вынося за скобки школы с русским языком преподавания) имеет свои особенности.
Например, венгерское меньшинство имеет вообще замкнутый цикл образования на родном языке — от садика до вуза. Венгерские организации поддерживают эту систему и не желают в ней ничего изменять (в свое время продолжались острые дебаты относительно возможности составления ВНО на венгерском). Венгры дискутировали о возможностях изучения в школах украинского языка как иностранного по соответствующим методикам, впрочем эта инициатива не нашла поддержки. Как ни находили поддержки и инициативы по внедрению мультилингвального образования в венгерских школах, что усилило бы уровень интеграции, улучшило бы степень владения детьми украинским языком.
В болгарских школах, скорее, напротив — было маловато родного языка: болгарский изучался как отдельный предмет, а остальные уроки преподавали в сельских школах на русском. Причин тому немало: это и нехватка учебников, и дефицит учителей, которые хорошо владеют государственным языком, хотя сами родители вовсе не против увеличения объемов преподавания на украинском. Отдельно внедрялись модели мультилингвального образования в школах для национальных меньшинств, где преподавались предметы на разных языках. Практика таких школ, что методологически опиралась на международный опыт, была и в Одесской области, и на Буковине, и на Закарпатье.
Следовательно, волну возмущения национальных меньшинств повлекла не только «рука Москвы», но и непонимание процесса языковой трансформации в школах, за которой теперь стоит нехватка учителей, программ, учебников. Дополнительно подогревают настроения национальных меньшинств политики, спекулируя на стереотипах и непонимании процесса изменений.
И только сейчас правительство начало активные консультации с национальными меньшинствами, а также с властью стран, которые выступили с критикой закона, — Польши, Венгрии, Румынии. Было заявлено, что ряд проблемных моментов может быть решен в меморандумах и в Законе Украины «О среднем образовании».
«ЯЗЫКОМ» ЦИФР — О ЯЗЫКЕ, НА КОТОРОМ УЧАТСЯ НАЦИОНАЛЬНЫЕ МЕНЬШИНСТВА
В 2001 году, согласно данным переписи населения, только 57% представителей национальных меньшинств и этнических сообществ (кроме этнических россиян) считало родным язык своего народа. Так, украинский был родным для 58,5% граждан, в частности для 78% украинцев, 3,5% россиян и 12,5% представителей других этнических обществ, тогда как русский — для 39,5%, в частности, для около 22% украинцев, 96,5% россиян и 44% представителей других этнических групп. Данные опросы, проведенные через 11 лет, в мае 2012-го, социологической группой «Рейтинг», засвидетельствовали, что украинский язык родным считают 50% респондентов, русский — 29%, украинский и русский — 20%, другие языки — только 1%. В 2017 году, по данным того же «Рейтинга», 50,5% населения Украины уже используют украинский как основной язык повседневного общения, 24% используют и украинский, и русский, почти 1% граждан — другие языки.
А на каких же языках получают образование дети Украины? Сегодня, по данным МОН, 90% учеников учатся на украинском, 10% — на других языках. В частности, на румынском в 2015-2016 годах училось 16 426 учеников, венгерском — 15 535, польском — 1 698, словацком — 143 ученика, болгарском — 68 (при этом болгарский язык как предмет учили 8154 ученика средних школ), русский — 351 948 (при этом 960 425 учеников изучали русский язык как предмет в средней школе).
Изменяя процесс преподавания в языковых практиках, можно создать дополнительные возможности интеграции для представителей национальных меньшинств. Ведь статистика демонстрирует, что почти 40% выпускников венгерских школ не могут сдать ВНО на украинском языке, что суживает их возможности для самореализации в стране.
«ЯЗЫКОВОЙ ВОПРОС» КАК ПОРОХОВАЯ БОЧКА
Показательно, что во время досрочных выборов в 2014 году политические партии взяли своеобразный тайм-аут на использование языкового вопроса в политическом противодействии. В частности, этим предвыборная кампания-2014 отличалась от предыдущих, где спекуляции относительно статуса языка были более актуализированы (конечно, шла речь именно о статусе русского, языки других национальных меньшинств не находились в фокусе политических баталий и общественного внимания).
Однако сегодня, как продемонстрировали перипетии вокруг статьи 7 «образовательного» закона, ситуация несколько изменяется. Политики подогревают настроения национальных меньшинств, спекулируя на стереотипах и непонимании процесса образовательной реформы. Например, уже есть отдельные свидетельства, что представители Оппозиционного блока на встречах с избирателями в разных регионах, и не только в «русскоязычных» областях, но и среди румынского общества, обещают отменить положения относительно языка образования национальных меньшинств, зафиксированные в Законе «Об образовании»; есть данные об организации в разных «русскоязычных регионах» кампаний по сбору подписей граждан для отмены нового Закона «Об образовании».
Следовательно, языковая тема опять востребована политиками и может быть использована для мобилизации электората и тиражирования стереотипов как дополнительный фактор дестабилизации.
Поэтому во время имплементации реформы важно учитывать особенности учебного процесса в школах разных меньшинств, особенное внимание уделять программам преподавания, методикам, подготовке учителей, коммуникации с родителями, местной властью, внедрять новые методики. Ведь коммуникация и информирование могут препятствовать распространению фейков об образовательной реформе и о языковых практиках в образовании. Закон предоставляет возможность изучать родной язык как предмет во время школьного образования, что согласовывается с международными обязательствами Украины, например с Рамочной Конвенцией СЕ о защите национальных меньшинств. Следовательно, следует найти баланс и искать возможности для последующего развития и востребования украинского языка как интегративного для общества в целом.
