Сегодня, как и тогда на Майдане, наверное, будет людно. Хотя очевидно, что того Майдана уже, по-видимому, никогда не будет. За прошедшие 24 месяца в политике многое изменилось. Пасьянс в высших эшелонах власти сложился, мягко говоря, не совсем так, как себе это представляли участники революционных событий. Но несмотря на это, позволим себе допустить, что разочарование людей касается исключительно отдельных политиков и отнюдь не событий осени 2004-го. В душе у каждого из нас навсегда останется тот Майдан с его незабываемым духом свободы и единства. Этого у нас никому не отнять...
Своим «праздничным» настроением и размышлениями «День» попросил поделиться наших экспертов.
Тарас СТЕЦЬКИВ, советник Президента Украины, полевой командир Майдана:
— Для меня это был особенный день. Может, самый лучший день в моей жизни, когда реализовалось то, над чем мы работали долгие годами. Мы стали свидетелями проявления многомиллионной позиции украинского народа, поэтому я почувствовал огромную гордость за свой народ, я горжусь тем, что я — сын этого народа. И тот день всегда для меня будет внутренним праздником.
Другой вопрос, что вторую годовщину мы отмечаем в такой атмосфере разочарования, под знаком поражения, под знаком апатии. Я лично чувствую нарастающую злобу. И желание исправить эти ошибки, совершенные за два года «оранжевой» командой.
Безусловно, мы должны вынести из этого уроки. Мы не должны предаваться отчаянию и апатии. Если у нас сложилась сейчас такая ситуация, то это не значит, что так будет всегда. Главный вывод из этих событий, который я сделал для себя, — народ может власть дать, а может и забрать. И если политики способны на настоящие поступки, то эти поступки могут изменить историю. И это внушает мне надежду, что разочарование сменится желанием действовать. Действовать и пытаться восстановить те позиции, на которых «оранжевые» силы находились два года тому назад и которые они, к сожалению, так досадно потеряли.
Степан ХМАРА , правозащитник, политзаключенный советских концлагерей, народный депутат Верховной Рады Украины I, II и IV созывов:
— Настроение у меня невеселое. Считаю, что два бесценных года потеряны. Очень много потеряно. К сожалению, надежды на кардинальные изменения в стране не подтвердились. Мало того, что не подтвердились, мы дошли до того, что существует реальная угроза потери суверенитета. Сегодня на 15-м году независимости мы получили парламент, угрожающий национальной безопасности страны. К сожалению, Президент, которого нельзя укорить в отсутствии патриотизма, не осознает этого.
А что касается самой революции, то это наиболее яркие страницы моей жизни, не каждому поколению такое счастье выпадает. Это уникальное, прекрасное явление, но эта власть сделала все, чтобы эту прекрасную мечту разрушить. Но нашим людям нужно осознать, что если нет результата, то процесс революции еще не завершен, а раз так, то нужно думать, как действовать в дальнейшем, как жить дальше.
Вера НАНИВСКАЯ , директор Международного центра перспективных исследований:
— У меня нет чувства разочарования, которое сейчас присутствует повсеместно. Я считаю, что Майдан все-таки победил. И победил так уверенно, как и не мечталось. Мы имеем первое многопартийное правительство после выборов. И если бы не было Майдана, мы такого бы и во сне не видели.
Проблема, на мой взгляд, заключается в другом. Майдан и его результаты намного опередили и наше время, и нашу организационно-общественную структуру. Обнажив тот факт, что наша власть оказалась до трагичности безграмотной в построении демократии.
Еще более безграмотными оказались журналисты. Мы сейчас имеем такое фантастическое достижение, как система «сдержек и противовесов» между ветвями власти. Мы сегодня это имеем в действии, это работает. Но все разговоры и комментарии на эту тему, как политиков, так и журналистов, напоминают мне разговоры на коммунальной кухне. Если Президент принимает какое-то решение, а парламент или Кабмин этим недовольны — это и есть система «сдержек и противовесов» в действии. Когда одна ветвь власти говорит или делает одно, а другая ей противоречит. Так что, это трагедия? Или большое разочарование? Поэтому у меня вопрос к журналистам, а чего вы хотели? Вы хотели, чтобы все танцевали советский танец дружбы народов?
Вера НАНИВСКАЯ , директор Международного центра перспективных исследований:
Еще более безграмотными оказались журналисты. Мы сейчас имеем такое фантастическое достижение, как система «сдержек и противовесов» между ветвями власти. Мы сегодня это имеем в действии, это работает. Но все разговоры и комментарии на эту тему, как политиков, так и журналистов, напоминают мне разговоры на коммунальной кухне. Если Президент принимает какое-то решение, а парламент или Кабмин этим недовольны — это и есть система «сдержек и противовесов» в действии. Когда одна ветвь власти говорит или делает одно, а другая ей противоречит. Так что это трагедия? Или большое разочарование? Поэтому у меня вопрос к журналистам, а чего вы хотели? Вы хотели, чтобы все танцевали советский танец дружбы народов? Если у журналистов нет представления как работает демократия, пусть берут в руки книжки и читают. Есть такое понятие как институционная конкуренция. Вы спросите у любого американца, кто работал в правительстве, они вам расскажут как президентская администрация «любит» Госдеп и наоборот. Это норма демократической жизни. Но почему то там никто не зацикливается на этой «институционной нелюбви».
А у нас вся аналитика сводится к тому, «как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Мы так вокруг всем недовольны, что недолго и «сглазить».
А на самом деле эта институционная конкуренция ведет к необычно высоким темпам обучаемости. Она заставляет каждую политическую группу быть более эффективной. И если даже сравнить уровень дискуссий на темы той же государственной политики, то качественное содержание этого уровня значительно выше в сравнении с тем, что было даже год назад. Это и есть одно из следствий Майдана. А то, что его победители не смогли стать эффективными демократическими государственными управленцами, еще ни о чем не говорит.
Но зато они отстояли свободу. И в этом очень большая заслуга Президента. Пресса свободна, конкуренция свободна. И это признают все. Просто никто не замечает, что мы живем уже в новом мире. А то что есть недовольные, так это тоже нормально.
Думаю, что через полгода, нас ожидают очень серьезные изменения. Мы придем к пониманию того, что демократическая управленческая технология — это только технология. И без нее уже нельзя обойтись. И понемногу все это поймут. Вспомните, еще 15 лет назад, мы жили в условиях однопартийной системы, когда вся власть была в одних руках. Потом система стала вроде бы многопартийная, но при отсутствии реальных выборов и реального представительства этих партий в правительстве эта система оставалась на бумаге. А сейчас многопартийность уже реальность. И оказалось, одно дело конкурировать на свободных выборах, прошедших более менее демократично. И совсем другое дело, работать в условиях ежеминутной демократической конкуренции после выборов.
Евгений ГОЛОВАХА , доктор философских наук, заместитель директора Института социологии:
— Лично я к годовщине Майдана отношусь спокойно. Я ничего не потерял и ничего не выиграл. А что касается ситуации в стране, то те процессы, которые начались после Майдана, они неоднозначны и противоречивы. Здесь все не так просто. Есть такое выражение: устами младенца глаголет истина. Так вот это выражение неверное. Устами одного младенца истина не глаголет. Она глаголет устами многих младенцев или политологов, что в данном случае одно и тоже. Вся их аналитика напоминает мне притчу о слепых мудрецах, осматривающих слона. Кто ощупал хобот, кто ногу, кто хвост животного, а потом все сделали обобщающий вывод. «Осмотревший» ухо был уверен, что слон похож на опахало, хвост — на веревку и т. д. Вот и политологи ощупывают слона с разных сторон и каждый приходит к разным выводам. В принципе, ничего в этом страшного нет. Они только отражают противоречивость и сложность ситуации, которая сейчас сложилась. С одной стороны, политическая конфронтация, несет в себе положительный момент. Страна не стоит на пороге авторитаризма. И это, пожалуй, лучше, чем то бездумное единогласие, которое царило в начале 2005 года. С его нелепыми иллюзорными ожиданиями и политической эйфорией как народа, так и элиты.
С другой стороны, есть угроза политического хаоса и охлократии.(Охлократия от греч. Ochlos-толпа и Kratos- власть — вырожденная форма демократии, основанная на меняющихся прихотях толпы, постоянно попадающей под влияние демагогов. Охлократия характерна для переходных и кризисных периодов. — Ред. ). Тут возможно много вариантов, если политика ныне действующей власти окажется неэффективной.
Как по мне, в итоге люди получили то, за что они боролись. Одни боролись за Ющенко — получили Ющенко. Другие боролись за Януковича — получили Януковича. То есть, по большому счету, все вокруг должны быть довольны. В общем, за что боролись, то и получили.
Константин ЗАРУБИЦКИЙ , кандидат философских наук, г. Луганск:
— Майдан для меня — это, в первую очередь, надежды, которые не оправдались. Была надежда на построение правового государства с гражданским обществом. Это, к большому сожалению, не произошло.
Лидеры Майдана поставили свои личные интересы выше общественных, и весь их революционный энтузиазм на самом деле оказался примитивным стремлением к так называемому корыту. Потому, к сожалению, оправдались наихудшие прогнозы их политических оппонентов.
Например, те из луганчан, кто, рискуя собственным здоровьем, выходил на местный Майдан, остались все до одного вне внимания их земляка — губернатора Данилова, который сам появился на том Майдане в качестве героя-победителя только непосредственно перед третьим туром, когда это уже было абсолютно безопасно.
Сергей МОРОЗОВ , предприниматель, г. Луганск:
— Два года назад Майдан был надеждой на изменения к лучшему в Украине. Лично я воспринял его как классическую буржуазную революцию, направленную на слом административно-феодальной системы управления, которая сложилась в нашей стране.
После этого мы наблюдали, как, с одной стороны, и революция проникала во все сферы нашей жизни, с другой — мы видели измену ее сторонников всеми лидерами Майдана.
Все наши нелады от того, что после Майдана народ пошел вперед, а «оранжевая» власть — назад. В итоге мы получили вчерашнюю власть. Что же касается возвращения к власти «бело-синих», то это вообще позавчерашний день, и это уже, действительно, очень грустно.
Сегодня можно ожидать вторую волну в виде пробуждения гражданского сознания у широких слоев населения. Если наша так называемая элита поймет эти общественные процессы и возглавит их, то это пойдет только на пользу Украине. Если же нет, то будет второй Майдан, который сбросит на обочину истории всю сегодняшнюю политическую элиту, какого бы цвета она не была, и у нас тогда будет новая элита.
Сергей ЗАРАЙСКИЙ , главный редактор газеты «Вечірні Чернівці»:
— Во время оранжевой революции я работал руководителем пресс-службы регионального избирательного штаба Народного союза «Наша Украина», поэтому вполне ощущал атмосферу тех событий. Лично я всегда буду отмечать годовщину революции возвышенно, несмотря на какие-либо обстоятельства. Не связываю происшедшее на Майдане два года назад с конкретными фигурами, политиками. Это волеизъявление народа, который впервые в новейшей истории Украины показал, что именно он является источником власти в государстве. Народ, которому удалось сбросить путы страха, избавиться от рабского сознания и доказать, что он настоящий хозяин своей судьбы и страны.
У меня не было иллюзий в отношении жизни «после Майдана» — невозможно за два года построить рай в отдельно взятой стране. Но досадно, что сполна не использованы все шансы, которые дал Майдан, утрачены возможности. «Оранжевые» лидеры из-за собственных амбиций не смогли получить и удержать власть в парламенте, не создали «оранжевое» правительство. В то же время я убежден, что некоторые завоевания революции имеют необратимый характер, в частности, свобода слова, деполитизация Вооруженных сил и МВД, уверенное продвижение Украины в европейское сообщество. Поэтому нам нужно избавиться от иллюзий, и закатив рукава, работать. Политики должны отвечать за свои слова, а людям не стоит идеализировать и увлекаться политиками, как киноактерами.
Мария ОЛИЙНЫК , глава Донецкой областной организации Конгресса украинских националистов, заместитель главы Донецкой областной организации «Просвіта»:
— После победы оранжевой революции, после победы Виктора Ющенко ни в первый, ни во второй год ничего не изменилось, и в Донбассе, по крайней мере, осталось все так, как и было. Например, в эти два года в регионе все также, как и прежде, продолжали действовать незаконные земельные отводы, продолжали забирать территории у школ и детских садиков, власти все также запрещали нам проводить наши митинги, и в случае нападения на наших активистов милиция, по-прежнему, не могла нас защитить. Особенно же это проявилось уже после подписания Меморандума, когда в Донецк вернулось все то, что здесь было и раньше.
В целом я встречаю вторую годовщину революции с чувством глубокого разочарования. Конечно, я стараюсь не прекращать работу, стараюсь все также работать во имя Украины, но пока что отклика не вижу. Например, у нас в Донбассе снова начали собирать подписи за отделение нашего региона от Украины. Мы уже обратились в правоохранительные органы с заявлениями против этого, однако, по нашим сведениям, эта акция проходит под эгидой управления внутренней политики Донецкой ОГА... В итоге мы, как и до революции, снова пишем протесты, снова обращаемся к Президенту и снова надеемся, что на наши обращения будет отклик. Однако пока что отклика этого не слышно, и нам обидно, что центральная власть действует так же, как и прежде, постепенно уподобляясь своим предшественникам.
Николай ВАСЬКИВ , доцент Каменец-Подольского государственного университета:
— И два года назад, и сегодня для меня Майдан — это огромное излияние народной энергии, при чем энергии исключительно положительной, конструктивной. Но уже под конец первой недели Майдана ко всему прочему прибавилось ощущение праздника, карнавала; можно было не прятаться со своими наилучшими чувствами и стремлениями; пенсионеры могли танцевать под песни групп «ВВ» или «Мандры» и этим вызывать только восторг у присутствующих; можно было всем искренне улыбаться, рассчитывая на искреннюю улыбку в ответ, даже от представителей другого лагеря. Состоялось единение всей Украины и было стремление к взаимопониманию на уровне регионов, национальностей и поколений. Сегодня стало понятно, что это был только сверхмощный импульс, который требовал дальнейшего развития. Действительно, «есть в революции начало...» Но, к сожалению, не обнаружилось достойного продолжения.
Еще в первые послереволюционные дни и месяцы встречал непонимание со стороны многих друзей и знакомых, если утверждал, что не нужно было постоянное скандирование «Ю-щен-ко! Ю щен-ко!» воспринимать как надеждуна «доброго царя». Это, скорее всего, напоминало рекламный красиво звучащий слоган, но чаще всего несоответствующий содержанию рекламы. В скандировании Майдана на самом деле соединились невозможность и нежелание жить дальше по-кучмовски, вера в честную и справедливую власть, стойкость в борьбе с преступностью и непорядочностью. Соглашаюсь с утверждением: новая («помаранчевая») власть всех этих стремлений и ожиданий не оправдала. Но понимаю и другое: власть оказалась адекватной к народному уровню. Так как еще во время Майдана и после него наблюдал странный феномен: многие были способны рискнуть карьерой, рабочим местом, но поехать на киевский Майдан или выйти на майданы региональные; в то же время эти люди были не готовы требовать законности, честности, порядочности у себя на производстве, в учреждении, по месту обучения. И спокойно разошлись по домам, решив: дальше все узлы решатся сами собой, что в конце концов решить их должны сверху, а самим — то ли страшно, то ли лень, то ли неудобно «заслуженным» людям говорить в глаза неприятные вещи. Поэтому так безнаказанно чувствовали и вели себя после революции и «сине-белые», и «оранжевые» чиновники, сначала в регионах, а потом — и на вершине властного айсберга.
Что изменилось в моей жизни во время Майдана? На первый взгляд, ничего существенного, если не принимать во внимание ряд удачно реализованных проектов в Каменец-Подольском государственном университете. Ведь они, скорее всего, были бы завершены, пусть не так удачно, и при предшествующей власти. Но, можно сказать и то, что изменений очень много, так как до Майдана история Украины после обретения независимости была почти сплошь историей поражений и движения наклонной плоскостью к потере всех морально-этических ориентиров. Очевидно, сжатая до предела пружина, не могла не выпрямиться (или оранжевой революции, ориентироваться самому и ориентировать других, прежде всего, студентов, не на тех или других политиков (политиканов?), которые очень быстро начинают верить в собственную божественность или месионерство, а на идеалы Майдана, на его дух. Одним словом, зная уже сегодня, чем все завершилось, я бы все равно вышел на Майдан снова. В конце концов, я не верю, что все уже завершилось. Нового Майдана, очевидно, не будет, но последним свое слово снова скажет народ, скажет очень громко и значительно раньше от очередных выборов 2009 года.
Вячеслав ДЕХТИЕВСКИЙ , заместитель председателя Житомирской райгосадминистрации:
— Оранжевая революция — это выброс народной энергии, который накапливался на протяжении не менее 10 лет. Ее можно считать своего рода вторым этапом национально-демократической революции, попыткой все же утвердить те ценности, которые были задекларированы еще в начале 90-х годов прошлого века. Для меня лично это был чрезвычайно светлый лучик в жизни. Вообще, в отличие от того периода, когда я был романтиком и будущее мне виделось в розовом свете, я стал прагматиком. И на Майдане в 2004 году, на котором я был все 17 дней, в душе моей постоянно присутствовала тревога, что мы оказались и двигаемся по тонкому льду, и что касается того, какими плохими могут быть последствия, если Майдан не победит. А относительно того, что изменилось или не изменилось, хочу сказать следующее. Была надежда, что элита и политические силы, которые пришли к власти в итоге оранжевой революции, поймут, какое событие состоялось, и что следует сделать, чтобы стали необратимыми те процессы, которые были начаты на Майдане. Но, как оказалось, ни опыта, ни знаний, ни особого желания проанализировать, почему так произошло, не было. А начали работать на краткосрочную перспективу, не задумываясь над тем, что это событие с течением времени должно бы возвышаться. Но, к великому сожалению, оно оказалось затоптанным, сведенным до ширпотреба — только пытаются прикрываться Майданом. Хотя для людей это была сумма взрыва энергии, мгновение просветления, мгновение лучика, которого люди давно ждали в своей будничной жизни.
Свою нынешнюю должность я получил через год после Майдана, то есть Майдан в этом смысле для меня ничего не изменил. Хотя определенный его фундамент здесь был, но он играл вторичную роль. Сейчас пришло осознание, что, к сожалению, мы не сумели реализовать потенциал Майдана. Но все-таки поднялись на определенную ступень, и, вскоре, будут новые всходы и новые ростки. И перспектива есть. Сейчас чувствуется, что премьер-министр Виктор Янукович уже не может действовать методами, которые использовал в 2004 году. И есть надежда, что зерно, которое посеяно во время Майдана, не позволит вернуться к предыдущему состоянию. Борьба премьерского и президентского лагерей, за которой мы наблюдаем сейчас, не принимая во внимание все минусы, которых много, в первую очередь в плане использования несовершенства Конституции Украины, попыток перетягивания на себя полномочий со стороны В. Януковича, с одной стороны, является плохим признаком. Но с другой стороны, это заставляет Президента Виктора Ющенко действовать более осмысленно и организованно. Во время этой борьбы, я думаю, у нас может развиваться демократия, закаляться предпринимательство. И сторонники авторитарных методов не смогут их активно использовать. Думаю, что полной и окончательной победы пророссийских сил в Украине не будет.
Тарас ВОЗНЯК , главный редактор журнала «Ї», г. Львов:
— Без сомнений, после Майдана страна стала, несмотря на все, совсем иной. Состоялись, наконец, действительно свободные выборы, и это стало результатом того же Майдана. Я не знаю, будут ли еще когда-либо свободные выборы. (Если оппонентам Майдана все удастся, то их не будет). А если не удастся, то мы будем иметь хотя бы политическую конкуренцию (я не говорю демократию), конкуренцию в бизнесе, во всяком случае, на уровне тех кланов, которые сейчас правят и пытались оппонировать достижениям Майдана предыдущие полтора года. Страна изменилась, и это главное.
Поэтому Майдан для меня, безусловно, позитивное явление, которое сработало и изменило страну. Это мощный эмоциональный и человеческий всплеск, и то, что украинцы это смогли, и, возможно, еще смогут, свидетельствует о том, что надежда на лучшее будущее для нас существует. А кризис, который мы сейчас наблюдаем, является результатом неготовности нашего общества к демократическим формам существования, с одной стороны, а с другой стороны — свидетельством инфантильности нашего общества, которое до сих пор еще верит, что может произойти какое-нибудь чудо, что придет какой-нибудь добрый дядя Виктор Федорович или Виктор Андреевич, и с неба будут падать груши. Такого не будет. До того времени, пока мы не станем держать, образно говоря, Виктора Федоровича или Виктора Андреевича за горло, Украина будет жить в сумерках. Для этого, конечно, нужно гражданское общество и средний класс, который будет иметь возможность и силу сдерживать таких господ. Потому что пролетарии, которые не имеют ни ресурсов, ни собственности, ни даже, как выяснилось, трезвого ума, на это не способны. Как только мы отпустим, как общество, — все…
А настроение сегодня, причем у всех в этой стране, как у тех, которые стояли на Майдане, переживали вместе с Майданом, так и у оппонентов Майдана, минорное, если не сказать печальное и непонятное. В принципе, страна не видит, что она делает, куда она идет и зачем. Несмотря на все бравые попытки оппонентов Майдана, у них все так же нет ни программы, ни ресурсов для того, чтобы действительно что-то изменить в этой стране.
Поэтому 22 ноября, которое объявили государственным праздником, пока что не праздник. Мне кажется, что годовщина Майдана — это, наоборот, предлог остановиться и поразмыслить всем сторонам конфликта. Как тем, кто стоял на Майдане, так и тем, кто оппонировал Майдану. И в принципе, наилучший способ отметить эти события — задуматься: мы куда-то идем или просто все вместе катимся в бездну? Или просто все вместе разорвем на куски это государство? Но это будет тяжелый процесс. (Мы видели, как это происходило, скажем, в Югославии — не дай Бог, этого никому из нас не желаю.) Ведь страна разделилась практически пополам, и причем, если одна из сторон думает, что она, мол, может «нагнуть» другую, то она ошибается. Как одна, так и другая. И тогда возникает вопрос, и в этом ситуация напоминает развод супругов: либо мы живем вместе, либо — нет.
Коллектив нашей редакции как раз сейчас готовит номер журнала, который является одной из попыток анализа Майдана. Кстати, год назад мы выпустили номер «Год после революции», где в значительной степени были предусмотрены или описаны видимые признаки катастрофы, которая происходит сейчас. Теперь мы пытаемся сделать более глубокий анализ, где основной темой станет тема отсутствия элит или тема несостоятельности элит в Украине.
Украина была традиционно страной, в которой фактически не существовало своих элит как таковых. На элиту нужно смотреть как на инструмент общества. Здоровое общество отображает свою элиту — правительственную, экономическую, и свою духовную или интеллектуальную элиту, в идеале эти элиты должны бы совпадать. Ну, скажем, дворянство или шляхетство, которое объединяло в себе в свое время и крупных землевладельцев, и духовных поводырей, например, церкви, образованные слои и вместе с тем господствующий пласт в административном смысле слова. Но эти времена ушли. Сейчас в Украине, конечно, создаются новые элиты, они появляются, но возникает и вопрос: являются ли эти элиты по сути украинскими? Потому что многие из них, например, бизнес элита, в силу характера своего бизнеса привязана не столько к самой территории Украины, сколько к международным транснациональным компаниям. Они могут быть американскими, российскими, и стоит вопрос: кого они представляют? Еще такая проблема: значительная часть нашей основной прослойки в культурном смысле донкринизирована русской культурой, нравится это кому-нибудь или нет, но это факт. В нашу информационную эпоху большая часть различного рода элит, на самом деле, живет в информационном, ментальном русском пространстве. Даже простой человек лучше знает, что происходит во Владивостоке, чем что происходит в соседней Жмеринке… Потому что он смотрит только российское телевидение и живет в том виртуальном пространстве. То есть этим обществом в экономическом, в духовном, в информационном плане сильно манипулируют. Соответственно и элитами манипулируют. Встает вопрос: как воссоздать элиты, которые будут отстаивать интересы этого общества? И в том числе, самих себя. А не быть такой компрадорской группой или буржуазией, которая отстаивает интересы старой метрополии.
И все же, и в этих условиях приходят новые люди, и смена элит происходит, украинские элиты формируются, другое дело, чтобы эти люди не были такими же циничными. Поэтому следует выработать систему какого-нибудь отбора. В экономике этот отбор, скажем, естественный, в политике этот отбор связан не столько с нравственностью, сколько с аморальностью. Чем более аморален, тем более успешен политик. Общество, связанное с такой системой отбора, обречено на постоянное поражение и, в конечном итоге, на исчезновение. Следовательно, мы имеем процесс, который проходит очень тяжело и очень сложно, но другой альтернативы у нас нет. Ждать нечего, нужно работать, и начинать нужно, по крайней мере, с воспитания своих собственных детей. Давайте внимательнее к ним присмотримся (мало кто ими доволен, но и они нами не так уже и довольны), если мы не выбросим их на улицу, а дадим какие- то базовые знания и моральные ориентиры, то у Украины в будущем может быть перспектива.
