В рамках совместного проекта «Дня» и «Украинского клуба» предлагаем еще два экспертных взгляда на системные проблемы и стратегические приоритеты государственной политики Украины. Остальные публикации цикла в №№ 73 и 78.
Высказывание «на Украине», которое очень часто употребляется при характеристике украинских событий и процессов, четко отражает не только семантический, но и историософский дискурс развития. И по сегодняшний день наша страна замеряется с помощью разнообразных исследовательских приборов как некий неопознанный геополитический и геокультурный объект (НГГО) с массой признаков и рефлексивных реакций. Очаг межцивилизационного конфликта, разлом Европы и Евровостока, «славянский Иерусалим» и «Новая Европа», конкуренция индустриализма и постиндустриализма — все это о нашем НГГО. Примечательно то, что все эти характеристики скорее консервируют, нежели развивают Украину, словно украинцы — это дети некоего, пока еще не осмысленного исторического порока.
Героизация прошлого важна не меньше экономического успеха или престижной внешней символики. Но историческая память — это сложный феномен, рождаемый повседневной практикой и опытом. И наше настоящее — год 2006-й — еще раз свидетельствует, как важно найти верную точку отсчета.
Новые утопии — признак поиска будущего
2006 год действительно стал Рубиконом национальной саморефлексии, правда, не очень замеченной. А зря. В этом году на суд украинства был представлен ряд новых проектов-утопий, рожденных в пылу борьбы за власть и за концепцию государства, которым хотелось обладать соискателям депутатского мандата.
Выделю четыре проекта-утопии, явно претендующие на роль новых доминант.
Восточный проект — «Украина — Фабрика Благополучия». Таков сжатый образ будущего, который транслируется восточной политико- экономической элитой. Объединиться, чтобы всем показать свою Силу и Амбицию. Технократический идеал успеха, измеряемый ВВП, зарплатами и инвестициями в заводское железо.
Проект национального очищения — «Страна Правды и Справедливости». Контраверсийный образ будущего, схожий и с христианскими утопиями Царства Божьего на земле. Идея украинского Возрождения, с романтизацией прошлого и верой в светлое будущее, универсуум для слабых и сильных, объединенных Верой.
Провинциальная альтернатива — «Успешная Украина». Эдакий земной рай, рожденный сознанием мелких буржуа, познавших тайну эффективности свободного капитала и личной инициативы.
Неолиберальный проект городского капитализма — «План развития страны». Еще одна красивая утопия, корнями уходящая в проективное сознание «белых воротничков», — этих детей управленческой революции XX века. Древние греки вопрошали, где найти точку опоры для вселенского переворота. Наши «воротнички» заняты поиском ресурсов, способных превратить постсоветскую фабрику в бюро по инвентаризации ресурсов и надежд.
И это только начало. Взбудораженные переменами сословия и классы после многолетней социальной спячки бросились на защиту своих интересов, отдавая себе при этом отчет в том, что их интерес будет удовлетворен лишь при одном ключевом условии — если этот интерес будет представлен и воспринят сообществом как всеобщий. Поэтому — утопии, поэтому — начало конкуренции идей.
Очень жаль, что борьба идей и концепций разворачивается не до, а лишь по факту системного общественно-политического кризиса. Но именно в этой борьбе, а в не в президентском жезле или коалиции, просматривается новое будущее страны. Той самой страны, которая, как недоношенный ребенок, наверстывает упущенное за счет бурной акселерации, треска еще не окрепших и быстро растущих костей, раннего подросткового максимализма и такого же необдуманного шараханья от авторитетов к кумирам.
Новые утопии и глобалистский контент
Не посягаю ни на одну из перечисленных утопий. Все они хороши, ибо заставляют нацию напрягаться перед выбором. Вместе с тем хотел бы добавить несколько поленьев в огонь утопических дискуссий. Если уж рисовать горизонт, то в максимально возможном масштабе.
Ключевая проблема момента, как говаривал когда-то вождь пролетариата, — ответственность элит за национальный проект в условиях глобализации. И вот почему. Как невозможен социализм в отдельно взятой стране, так и невозможна сегодня национальная демократия в отдельно взятом государстве.
Современные нации и национальные государства, сформировавшиеся в условиях глобального капитализма, действительно сталкиваются с проблемой развития на основе самоотречения. Причины — быстрое развитие глобалистских структур, которым делегируется часть национального суверенитета, информационная открытость и унификация, ломающая традиции, разрушение привычной экономической специализации и социально-экономического уклада. Все менее эффективны институты национальной демократии, поскольку нация-суверен теперь ограничена в возможностях и вынуждена считаться с волей мегаобщностей и мегаорганизаций.
Таким образом, развитие на основе самоотречения — это становление нации в условиях фактического демонтажа национальной государственности. Обретя ее, нации с первого же дня самоутверждаются за счет ее упразднения и одновременно с этим нарастающей зависимости от воли элит, представляющих интерес нации по внешнему контуру суверенитета.
Восточная Европа — наиболее яркий пример такого процесса. Европейская интеграция и участие в европейском проекте стали возможны лишь на основе мягкого демонтажа национальной государственности и добровольной, несколько форсированной, глобализации экономической структуры нации.
Вовлеченность сообществ и отдельных индивидов в глобальные процессы информационного обмена, круговорот рабочей силы, механизмы правовой защиты объективно требуют переосмысления задач, которые сегодня стоят перед национальными государствами. Проще говоря, миру не все равно, кто и как будет владеть политической властью в отдельной стране. А значит, и этой стране (ее элите, всему сообществу) не может быть «все равно», как формируется эта власть и как формируются глобальные механизмы на эту власть и на власть в других государствах, регионах, организациях и т.д.
Вывод: перед нациями в условиях глобализации возникают новые вызовы, требующие ответов, адекватных по масштабу и социальной эффективности.
Дальнейший процесс развития наций должен быть подчинен цели включения в глобальное сообщество со сформировавшейся новой идентичностью. В условиях вызовов интенсивной макрорегиональной интеграции это означает, прежде всего, целевое формирование многомерной идентичности, включающей в себя несколько форматов: глобальный (цивилизационный код — мегаидентичность), территориальный (регион мира, политический идентификат), государственный (нация, гражданство), социокультурный (вера, «меньшинства», etc.), локализованный (территориальная громада — город — край).
Второе, не менее важное требование к национальной политике в эпоху постнационального мира, — инструментальное освоение геоэкономических и геокультурных способов продвижения национального проекта, отказ от девальвированной в условиях глобализации геополитики национального государства.
Это означает прежде всего переход от политики упреждающих инициатив к политике опережающих инициатив, т.е. таких, которые создают новые форматы, опираются на технологию вовлечения иных сообществ (государств, союзов) в свой национальный интерес.
Но главное — это означает формирование институтов постнациональной демократии, глобалистской демократии, в которой нация сохраняет свою субъектность.
Ограниченность национальной демократии и перераспределение суверенитета между национальной и мегаобщностями требует качественного, доктринального пересмотра основ национальной самоорганизации. Нация должна расширить свою компетенцию как на уровне государственном, так и на глобалистском. И элиты (речь идет, в первую очередь, о правящих политических элитах) могут либо узурпировать делегированные суверенные права нации (участие в принятии решений на уровне глобалистских структур без представительского мандата — ЕС, ООН, и исполнительные, и регуляторные структуры — НАТО, МВФ, ЕБРР, ВТО и пр.), либо предложить нации новую модель «расширения суверенитета» за счет развития института представительского мандата. Представители нации на уровне коллегиальных межнациональных политических структур, являющихся фактически международными правительствами, могут и должны иметь статус не ниже статусов в рамках национальной демократии (президент, депутат). Делегация в ООН должна стать выборной, депутаты в международные парламенты — выборными и т.д. Скажете — нет аналогов? Правда, нет. Но современной глобализации вообще нет аналогов, как, впрочем, и угрозам глобальной элитократии, приходящей на смену национальным демократиям.
Редакция утопий. Украина как «движок» Большой Европы
Национальные государства-претенденты на участие в евроинтеграции имеют серьезные проблемы не только в части экономической конкуренции со странами-учредителями (так называемая Старая Европа — Германия, Франция, Бельгия и др.). Им отводится роль «младшего брата», который должен присоединяться, открывать экономические границы, принимать чужие правила игры.
Вместе с тем, ни одна нация не имеет монополии на европейский проект.
Более того, европейский цивилизационный проект не тождественен нынешнему политическому союзу — ЕС. ЕС — одна из наиболее продвинутых и развитых форм, но не более того.
Нации-претенденты на участие в европроекте должны инициировать новые, синхронные, подходы к разворачиванию европейского цивилизационного пространства как в экономической, так и в геокультурной плоскостях.
Я уже писал о том, что процессы, происходящие в Европе, по характеру своему и по масштабу носят цивилизационный характер. На мой взгляд, только сейчас развернулся процесс формирования Европы как цивилизационного образования. И в этом смысле Европа, пожалуй, является форвардом создания содружества культурных миров-сообществ как целого, как новой цивилизации.
Европа-цивилизация — это образование на осколках средневековой христианской цивилизации и умирающей глобалистской цивилизации Запада, которая охватывает век Модерна.
Составные новой европейской цивилизационной платформы:
— романо-германское сообщество-культура;
— англосаксонское сообщество-культура;
— норманнское сообщество-культура;
— средиземноморское сообщество-культура, частью которого является Турция и толерантная версия ислама;
— славянский мир, раздробленный и находящийся «в себе».
Таким образом, Большая Европа как союз союзов, как сетевая структура, конфедерация малых межнациональных сообществ — тоже вполне вероятная перспектива, за которую могут вступиться не только подрастерявшиеся славянские нации Центральной и Восточной Европы, но и скандинавы, средиземноморские нации.
В частности, нации в рамках проекта «Большой Европы» могут предложить:
— новые варианты модернизации европейского проекта — в части создания единой региональной системы безопасности (как историческая смена НАТО и ОБСЕ);
— новые трансрегиональные коммуникационные проекты;
— программы культурного сотрудничества, связанного с онтогенезом Большой Европы во всех ее составляющих, формирование единого медиа-пространства;
— встречные проекты создания разделения труда, сохраняющего конкурентные преимущества и традиции социально-экономического уклада каждой из наций-участниц.
Торговая модель макрорегиональной интеграции («зона свободной торговли»), ставшая первопричиной формирования экономического пространства и политически сблизившая страны Европы, себя исчерпала. Кстати, в этом тезисе — и ответ на вопросы о «перспективности» для Украины ГУАМ, и об «успешности» навязывания России торгового варианта экономической интеграции.
Следующий важный этап макрорегиональной интеграции — создание и реализация модели регионального разделения труда и формирование межнациональной политики регионального мультикультурализма. Этот процесс уже разворачивается в Европе. Без Украины. Украина вновь в плену внутреннего, локализованного дискурса.
Вместе с тем, региональное разделение труда в Большой Европе и участие в структурной реформе европейской экономики, постнациональная демократия, сетевая организация межгосударственных и постгосударственных отношений, новые коллективные структуры с солидарной наднациональной ответственностью, мультикультурализм, преодолевающий романо-германский диктат и угрозы европейского неоимпериализма, — все это может стать капиталом Украины, ее «депозитом» в европейском проекте. Понимаю, что это тема отдельного разговора при участии бизнеса и широких гуманитарных кругов. Успех, Фабрика, Возрождение и Проект — все будет востребовано в конкуренции за место нации в Большой Европе.
