Если ехать по перевалам гор Восточной Анатолии (центрально-восточная Турция), то можно наблюдать очень быструю смену ландшафтов — и сердце отзывается легкой дрожью, когда проезжаем стройные ряды тополей, отары овец, ведомые чабанами на водопой, сельские дома — в это трудно поверить, но часть горного массива этнического Курдистана как капля воды похожа на шевченковские зарисовки Украины.
Население городов, таких как Малатия, Диярбакир, Елязиг — поголовно курдское, поэтому незаметно словно попадаешь в другую страну. Обычно туристы если и заезжают сюда — преимущественно арендованными машинами и только транзитно в раскрученные и разрекламированные места, большинство из которых находятся на юго-западе страны. Мы ехали на юго-восток. До популярных туристических мест не менее несколько сотен километров, поэтому путешественники с наплечниками сразу оказываются в центре внимания.
Просто посреди улицы к нам подходили местные жители, и, узнав, что мы из Украины, да еще и путешествуем автостопом — приглашали попить чай около ближайшего «кафетерия». Угощали абсолютно разные люди: водитель городского автобуса, который вышел «на обед», фермер, который был в городе по делам, и даже когда мы зашли перекусить местным кебабом — в забегаловке нас бесплатно угостили чаем. Чаем согласно традиции заведено угощать друзей, которые часто приходят в гости, — к путешественникам особенно почтительное отношение.
Об Украине, обычно, не знают ничего существенного, но по дороге произошло несколько случаев, которые можно трактовать и как аллюзию к украинскому.
* * *
На юге Турции, между селами, «рейсовые» автобусы скорее напоминают договоренности между частными собственниками транспортных средств. А автостоп — отличный случай для коммуникации, которая приятна и водителю, и путникам — тем более у нас закончились турецкие лиры, а обменников найти не удавалось уже второй день. «Застопив» машину недалеко от абрикосового рая — города Малатия, мы встретились с первым проявлением невероятного курдского гостеприимства. Сначала водитель старенького белого Renault утвердительно ответил, что подвезет нас к ближайшему населенному пункту. Дальше расспрашивал о нашем путешествии и Украине, к которой выражал большой пиетет. Но оказалось, что на ближайшем разъезде машина поворачивает в противоположную нам сторону. Водитель, искренне проникшись идеей наших путешествий, остановил «рейсовый» бусик, и пока мы не понимали, что происходит, заплатил за наши билеты. На прощание обнял нас, прикасаясь щекой к щеке с обеих сторон — как принято здороваться с близкими друзьями и родственниками. Знакомы мы были едва 15 минут и даже не успели спросить имя друг друга. На прощание его коллега, который разговаривал по-английски, воскликнул: «Украинцы красивые люди, а у вас крепкая идея!»
* * *
На дороге от города Елязиг на юг, водитель грузовика Уюмаршь, который подобрал нас, предложил заночевать в офисе фирмы, где он работает. Это оказалась автозаправка с пристроенными комнатами, на самой границе Турции с Сирией. По дороге, поскольку у нас закончились турецкие деньги, водитель угощал нас черешнями, свежим хлебом и даже шоколадом — дав понять, что отказ в таких случаях равносилен прямой обиде.
Языковой барьер создавал определенные конфузы, но на некоторые темы удалось пообщаться — в частности, наш водитель с грустью подчеркивал, что кроме Ирака, «Курдистан йок» — не существует на карте Курдистана. В «офисе» нам повезло еще больше — Уюрмашь познакомил нас с Шираном, который разговаривал по-русски. По этническому происхождению Ширан считает себя курдом, хотя у него значительна примесь турецкой крови.
25-летний Ширан получал высшее образование в Одессе в университете им. И. Мечникова, по специальности «Психология». Но из-за бесперспективности последующей учебы два года назад отправился работать, где придется, так и оказался на предприятии, которое занимается сбором урожая на юге Турции, — некий вариант комбайнерского хозяйства.
Несмотря на то, что мы были в гостях и упали как снег на голову, Ширан извинялся, что разговаривает не на украинском языке(!), а на русском — русский язык преподавали в Одессе, а украинский выучить так и не успел, хоть он ему очень нравится — очень сложный, но более благозвучный. Это притом, что мы и турецкий язык понимали через пень-колоду, а курманджи (курдский диалект, на котором разговаривают в южной Турции и северной Сирии) не знаем совсем. Оказывается, Ширан и до сих пор время от времени интересуется делами в Украине и намерен посетить Львов и Киев, но уже как турист, потому что в украинском образовании разочарован — в аспирантуру планирует поступать в Германии, если заработает достаточно денег.
Наша встреча превратилась в вечер культурного обмена, где Ширан выступал в роли переводчика в обе стороны. Тем более что было много не завершенных тем с Уюрмашем, благодаря которому мы и попали в место нашей ночевки.
* * *
Следующий интересный случай произошел у местечка Кизилтепе. Остановившись на заправке, чтобы купить воды, мы познакомились с 28-летним Кали. Наше внимание он привлек своей футболкой к Евро-2012 — границы Польши и Украины.
Кали — сириец, разговаривает на курманджи и немного понимает английский.
По словам Кали, до войны в Сирии он работал учителем математики. Но с началом вооруженного конфликта начались беды: погиб отец, а его родной дом в селе в мухафази Аль-Хасака разрушен.
Ныне парень работает «на побегушках» на автозаправке в турецком местечке в 40 км от сирийской границы. Об Украине он слышал очень мало, и никогда не был, но любит футбол, поэтому, когда друзья в Турции подарили эту случайно полученную футболку — начал ее носить с гордостью.
В завершении разговора Кали оставил свой адрес в Фейсбуке, доступ к которому был долгое время заблокирован в Сирии как к «вредному ресурсу». Пожелал, чтобы Украина никогда не попадала ни в пламя войны, ни в тиски диктаторов, потому что тогда война неизбежна — как это постигло его страну.
