Сам о себе Владимир Шпудейко говорит: «Я патриот». В наши времена, когда все сплошь разом стали патриотами, хотя нередко за громкой формулировкой скрывается элементарное желание «урвать» побольше для себя, его слова не звучат, как пустое бахвальство. Многие из его учеников сейчас успешно работают за границей, выступают в известнейших чечёточных коллективах мира. При желании и сам Владимир мог бы «рвануть» на Запад, где бы он с его способностями смог обеспечить безбедную жизнь не только себе, но и своим детям. Но что-то его сдерживает. Может, школа, в которой он преподаёт степ, а может, письма, которые он иногда получает как отклик на свою передачу, идущую по телеканалу «ТЕТ», «Джаз-степ-танц-класс!» В одном из них 72-летний старик благодарит за то, что он на склоне лет увидел то, что мечтал увидеть всю свою жизнь, но раньше не мог. «На каком, спрашивается, основании человека лишали этого?» — возмущается Владимир. Именно по этой причине он и занялся степом.
— Для того, чтобы бить чечётку, чего надо больше — врождённых качеств или упорных тренировок?
— Каждый человек умеет говорить, но не каждый может стать актёром. То есть, каждый человек может отбить какой-то ритмический рисунок ногами, но для того, чтобы демонстрировать это на сцене, надо, конечно, этому поучиться. Есть начальный уровень, который может постичь практически каждый, но действительно хорошо бить чечётку может только тот, кому это дано.
— Кстати, а степ и чечётка — это синонимы, или два разных танца?
— Синонимы. Просто чечётка, когда только попала в Россию, была звукоподражательным танцем. Она полностью отвечала искусству tapdance. Теп в переводе с английского — удар, набойка. А у нас первым подражательным термином было слово «чечётка». В какое-то время чечётку перестали жаловать. Может, некоторым не нравилось такое несерьёзное название. Балет, танец, и тут — чечётка! Это название решили «облагородить» словом «степ». Немцы tapdance называют штэп, итальянцы — тип-тап. Но как ни назови — мы говорим всё о той же чечётке. Известно, что танец возможен только лишь в гармонии с музыкой, а если её нет, то это называется пантомимой. А чечётка — тот танец, который сам себе аккомпанирует. Пускай степ играет только ритмическую основу, но ведь в ней заложено очень много и от мелодики.
— То есть, в принципе, можно «сыграть» чечёткой любую мелодию?
— Да, ведь мы можем простучать даже одним пальцем ритм и узнать, что это за песня. Ритмика и гармония между собой связаны, или, скорее, ритмика подчёркивает мелодику. Поэтому на профессиональном сленге мы говорим, что ноги «поют» или «играют». Есть такой номер у московского чечёточника Константина Небрединова — «Стэп на руках», когда он отбивает мелодии, которые ему играют на фортепиано.
— Так чем отбивает-то?!
— Ногами, но стоя на руках. Прыгает, делает различные кульбиты. Просто и эффектно. В принципе, можно «играть» ногами всё. От каких-то популярных мелодий до Бетховена и Баха..
— А когда вы открыли для себя степ?
— В чечётке я с 1981 года. Я тогда работал в проекте «Артисты кино на эстраде», являясь штатным актером киностудии им. А. Довженко. Снимался очень много в то время. Вы, наверное, помните мои работы в фильмах «Весь мир в глазах твоих», «Там вдали за рекой» и др. Но поскольку моя основная профессия была — артист балета, я легко попал в концертную бригаду, ведь главное условие было — умение показать что-то на эстраде. Уже тогда я начал использовать в своих выступлениях некоторые элементы чечётки. Воспринималась она публикой «на ура». Это было неординарно и свежо. Я понял, что это интересно для меня и смотрибельно для аудитории. С тех пор и решил заниматься степом профессионально.
— Трудно было совмещать кинематограф и чечётку?
— Пока был кинематограф, он, конечно, меня сильно отвлекал, и я не очень рьяно занимался чечёткой. Но когда, к моему огромному сожалению, наш кинематограф канул в Лету, я стал уделять танцу намного больше времени. За кино у меня вообще душа болит, потому что ничего не делается нашим правительством, чтобы его реанимировать. Стоит поучиться хотя бы у России, где капиталы, вложенные в кинематограф, не облагаются такими сумасшедшими налогами, как, например, бизнес по продаже нефти. А у нас? Как можно уравнивать культуру с торговлей? Культура — это то духовное благо, которое оздоравливает нацию. Надо обязательно менять налоговую политику, и тогда можно будет заниматься культурой. Когда исчез кинематограф, надо было как-то жить. Я занялся торговлей и нормально зарабатывал, но деньги в куплю-продажу не вкладывал, потому что понимал: я ничего не произвожу, а быть на правах иждивенца в этом мире не хотел. Поэтому деньги я вкладывал в своё развитие, в поиск, в образование. Я много ездил по Европе, посещал различные танц- школы и покупал видеокассеты с выступлениями мастеров степа. А кассеты, между прочим стоили недёшево — $20 — 60, как и набойки, которых я в своё время привёз в Киев двадцать пар. А стираются они за год. Меня интересовало одно — «поднять» и развивать этот жанр хореографии, который у нас незаслуженно забыт из-за того, что его долгое время считали буржуазно- вредным. А ведь есть масса детей, которые не хотят заниматься балетом и народными танцами, но с удовольствием лупят ногами по полу. Ведь это лучше, чем по стёклам и лицам прохожих на улице.
— Расскажите, пожалуйста, подробнее о вашем профессиональном инструменте — обуви.
— Первую свою обувь для степа я делал практически месяц. Сам ставил набойки, ещё не совсем зная, как надо. Помню, ноги после каждого выступления сбивал в кровь. Но звукоизвлечение меня устраивало, да и публике нравилось. Сегодня сделаны матрицы, которые отливаются достаточно быстро. Набойки состоят из сплава алюминия, меди, других металлов. Я научил сапожника шить специальные туфли, ставить на них набойки. Он закупил партию качественных европейских колодок. То есть, на сегодня это стало намного легче и доступнее. И, конечно, желательно сразу приобрести обувь, если вы пришли в школу. Ведь без неё — всё равно что учиться играть на скрипке без скрипки.
— А когда появилась школа и программа «Джаз-степ- танц-класс!»?
— В 1997 году произошёл первый набор. Я тогда ещё даже не собирался открывать школу, просто была программа на «ТЕТе». Она и сейчас ещё идёт в записи. Это просветительская программа, своего рода учебник, который знакомит с образцами и шедеврами степа, великими людьми, проявившими себя через джазовый танец. Ее делала талантливый режиссёр Галина Шигаева, которая, кстати, уже за свою дебютную короткометражную ленту была удостоена «Гран-при» на Международном фестивале в Турине. Передача много раз удостаивалась призов на фестивалях, причём в разных номинациях: как лучшая развлекательная, познавательная, детская, учебная. После выхода программы в свет начались звонки от людей, интересующихся тем, где можно заниматься чечёткой. Их было так много, что я решился организовать школу. Снял зал в ДК «Энергия», учил чечётке, танцу. Возник детский коллектив, у нас появилась программа. То есть, мы с моим коллективом потихоньку приближались к шоу-бизнесу. Это уже была другая, качественно новая ветвь моей деятельности.
— Коль уж мы заговорили о шоу-бизнесе, нельзя обойти денежный вопрос…
— Мы на полном хозрасчёте. Никаких спонсорских или государственных денег не получаем. Поэтому мне бывает жаль детей из малообеспеченных семей, которые не могут заниматься степом, но ведь и школа должна как- то существовать. Урок длится примерно час пятнадцать. Дольше просто физически сложно бить чечётку. Ведь вся та кажущаяся лёгкость добивается тяжёлым трудом. Я восхищаюсь своей командой, в которой одни дети.
— Кстати, в Сибири на концертах в рамках «Года Украины в России» вы выступали исключительно с ученицами. Девушки действительно лучше поддаются обучению, чем мальчишки?
— Это тенденция во всём мире. Девочки везде лучше занимаются и намного трудолюбивее, прилежнее. У мальчишек на уме все больше игры, им присущ азарт, агрессия какая-то. Но если парень по-настоящему увлёкся, то результат придёт. Скажем, среди моих учеников большинство профессиональных чечёточников всё-таки мужчины. Они если уж начинают относиться к делу со всей ответственностью, то идут до конца.
— А на каких площадках вы выступаете? Наверное, нет отбоя от предложений выступать в ночных клубах?
— Я уже достаточно давно не работаю в ночных клубах. Много времени забирает сама школа и серьёзная работа на фестивалях или участие в довольно престижных концертах. Фактически, в Киеве нет ни одной сцены, на которой бы я не танцевал чечётку. Даже в Украинский дом, где кругом постелен ковралин, я приносил свою доску и танцевал.
— Как вы думаете, есть ли перспективы у степа в нашей стране?
— У нас сильно развит народный танец, очень мощно — балет, а вот другие виды хореографии, в частности джазовый танец, практически на нуле. Считается, что эстрада сама себя может прокормить. Но чтобы чечётка стала популярной, надо финансировать программу развития на государственном уровне. Я недавно провёл в Киеве I Всеукраинский фестиваль «Країна степу», на сцене бывшего Дворца пионеров. Тяжело всё тащить за свой счёт. А если бы была помощь, то степ бы органично развивался в Украине, в этом нет никаких сомнений. Я видел талантливых чечёточников из Одессы, Севастополя, Ровно. Просто надо им помочь. И тогда — как знать, быть может, они повторят путь Майкла Флэтли. Его знает весь мир как выдающегося чечёточника. Американцы после его перформансов говорили, что раньше для них Ирландия была лишь пятном на карте, а теперь они узнали Ирландию как страну с самобытной культурой и традициями. В его шоу вложили тысячи, но в итоге он принёс сотни тысяч прибыли.
КСТАТИ
Чечётка родилась в то время, когда ирландцы начали перебираться в Америку. В то время они ещё ходили в деревянных башмаках. Танцуя на палубах свой национальный танец — джигу, они сделали неожиданное открытие. Суть джиги — сильные и быстрые удары ногами об землю. Если в Ирландии для танцев выбирались различные поляны и площадки под открытым небом, где удары звучали глухо, то на палубе джига зазвучала по-новому. Ритмичный и мелодичный танец пришёлся по вкусу всем, кто его услышал. В особенности популярен он стал у моряков. Они ходили в башмаках на кожаной подошве, к которой для усиления звукоизвлечения прибивали мелкие монетки и металлические пластины. Логично, что в нашей стране чечётка впервые появилась в Одессе. И одесситы считают её своим танцем. Примечательно, что у чечёточников есть свои фирменные, можно сказать, фамильные такты, которые они не продают ни за какие деньги. Они ими гордятся, и не зря. Многим из них уже сотня лет.
