Открыть новое направление в искусстве в наше время достаточно сложно — почти все уже открыто. Если удается вписать хоть одну букву — и то хорошо. Недавно проходившая в Москве VIII Международная арт-ярмарка показала, что москвичи смогли это сделать. В 1960-х годах в лидеры мирового искусства вышли американцы, основав поп-арт. А сейчас то, что доминирует в искусстве России, вполне можно назвать попс-арт, что больше на одну букву «с». Таким образом, сбылись предсказания Хрущева, мечтавшего «догнать и перегнать Америку».
Старая добрая «попса» с ее кричащими яркими красками и незатейливым смыслом на все лады обыгрывается и высоколобыми интеллектуалами и художниками попроще. Вот инсталляция с компьютерной техникой, где мониторы прикрыты мещанскими подушечками, на которых вышиты крестиком мультяшные сюжеты («Спрингфилдский вирус» А. Савко).
Вот любимые народом, воспетые на ковриках и конфетах, шишкинские «Мишки в лесу» во всю стену, добросовестно переписанные с оригинала маслом, да еще и усовершенствованные вписанным среди бревен, приличной марки, автомобилем. А как хороша двухметровая белокурая культуристка, перенесенная с плаката на картину ХIХ века, вот она, победа фитнеса над старым крестьянским укладом («Родина-мать» Ф. Богдалова).
Поп-звезды, политики и герои мультфильмов, став второй реальностью, наравне со всякими предметами быта, на полных правах заняли место в новом искусстве.
На первом месте по частоте встречаемости в произведениях художников ярмарки, кажется, оказался Микки Маус («Микки Мао» Д.Муратова, «Микки и Мини — Рабочий и Колхозница» А. Косолапова и др.). Далее у россиян в неменьшем почете Путин, Пушкин, Буратино и Бритни Спирс. Художник К.Латышев на виниле напечатал синтез двух кумиров по фамилии «Путкин», стремясь к лаконичности или еще к чему-то, соединив черты Путина и Пушкина воедино.
Инсталляция «Березовый сок» Д.Цветкова эксплуатирует многострадальный символ России, заставляя березовую чурку исполнять роль итальянского персонажа Буратино. На его стволе перочинным ножом были вырезаны нехорошие, хотя и русские, слова, а сам он оказался украшением экспозиции галереи Марата Гельмана, изображая фонтан якобы с соком, — а на самом деле наполнял ведро, понятно чем, как и все мальчики.
Потребности нижней части человеческого тела вообще уделяется больше внимания в последней волне российского искусства, чем верхней. В зале все той же галереи зрители с удивлением заглядывали в картонную коробку, откуда доносился цыплячий писк, как это бывает при перевозке птенцов в электричке. На дне обнаруживали видеофильм, спроецированный с потолка, и с той же точки взгляд на смену сексуальных партнеров на полосатом матрасе с одной «бабой», перерывающихся на еду и «клозет» (авторы В. Мизин и А. Шабуров, прославленные участием в Венецианском биеннале).
Плодовитая творческая пара А. Виноградов — В.Дубосарский, чьи картины попали даже в музей Помпиду, были представлены на ярмарке XL-галереей, признанной лучшей в Москве по рейтингу журнала «Креатив». Эти звезды ярко сияют благодаря ярким краскам, щедро наносимым на огромные полотна вышколенными движениями выпускников Суриковки. Вместе с усвоенной стилистикой, идущей от Дейнеки, Ромадина, Пластова и других корифеев соцреализма, они выплескивают на зрителя и часть их лучезарного оптимизма, заменив вторую часть симулякрами современности. В этой гремучей смеси присутствуют также остатки великодержавного шовинизма, размеры которого увеличились до охвата зарубежных ценностей. На фоне русских березок и панорамы Москвы (или это уже столица мира?) поют соловьями «Beatles». Энди Уорхола художники изображают не иначе как на фоне золотого купола российской церкви, а Шварценнегера и Сталлоне — в окружении восхищенной местной детворы. Вместе с тем на запад экспортируются Киркоров-Пугачева, советская бригада трактористов, предающаяся на поле разврату, групповой портрет русских писателей в роли нудистов и пр.
Впрочем, в демонстрации такой прямолинейности, крикливой нагловатости «попсы», явно содержится постмодернистская амбивалентность, неоднозначность позиции авторов, что позволяет им умело играть одновременно в пользу «и ваших и наших».
Осознанию неустойчивости, шаткости положения художника, как и многих других людей в этом мире, было посвящено немало работ в экспозиции. «Хороший художник — мертвый художник» — горько-иронический лозунг в инсталляции все тех же Виноградова-Дубосарского.
«Художник, погибший под картиной в результате взрыва накануне вернисажа» — название некоммерческой программы «Escape», в которой участвовали четыре художника, весьма натуралистично изобразившие последствия взрыва в мастерской, с разрушенными кирпичными кладками, обугленным мусором и в центре на полу холстом, из-под которого выглядывали неживые конечности творца.
Галерея Е. Врублевской выставила вообще «Труп» — какую-то мумию в гробу и в воде, изготовленную А. Тегиным. Наверное, чтобы компенсировать мрачность этого произведения, достойного литературного персонажа Гробыни Склеповой, другой автор галереи Г.Виноградов (однофамилец уже упомянутого), наоборот, показывал себя во плоти полураздетым, и, как восточный факир, развлекал публику огнем, мантрами, разрисовыванием лица и прочими живыми действами.
В зале «Позитивное искусство» проблема художника была очерчена в ином ракурсе, речь шла не о смерти, а о выживании, т.е. просто о материальном вознаграждении изотруда. Дискурс по поводу коммерческого и некоммерческого, рыночного и свободного творчества, и относительной условности такого разделения, великолепно проиллюстрировал К.Сутягин. Его маленькие картинки, как бы нарисованы бедным, разучившимся рисовать, художником, с ограниченным набором красок и холстов. Он раскладывает живопись по «полочкам», собираясь отнести на «панель», дабы непременно заработать, а затем писать «для себя». Для этого бедняга все подписывает, чтоб не перепутать самому из-за склероза, и для покупателя, потому что тот, как правило, иностранец, и может не понять: «For sale» и «Not for sale». В левой части, что для продажи, собраны изображения престижных вещей из шикарной жизни, опять-таки подписанные на английском, такие как ручка «Паркер», сумка «Гуччи», пачка «Мальборо» и т.д. В правой, непродажной части, картинки подписаны на русском, это — «Мороз», «Грязь», «Кладбище» и т.д. Самоирония по поводу заигрывания с покупателем — новая тема в постсоветском пространстве.
Зато в соседнем зале проект «Женская сборная» демонстрировал отнюдь нешуточное отношение к арт-бизнесу. Ведь за все произведения, выставленные тут на обозрение, заплачены серьезные суммы, что само по себе вызывает восхищение. Все они были приобретены на предыдущих московских арт-ярмарках в данном случае исключительно женщинами-коллекционерами. Зритель мог по достоинству оценить и их возможности, и смелость выбора и, вдобавок, увидеть самих владелиц на талантливой серии фотографий. Интересно то, что выбранные для покупки произведения действительно отражают состояние современного искусства, а не служат для украшения интерьера. Тут и экспрессивные фото О.Кулика, и нарисованные на школьной доске белым мелом картины-инсталляции С.Волкова, и известное русское ругательство, состоящее из трех букв, стилизованное А. Тер- Оганьяном под супрематизм, и многое другое.
Москва широко представляет и западное искусство. Так, открывшаяся недавно «Stella Art Gallery» имеет раритеты американского поп-арта, итальянского трансавангарда, французской новой волны и многих других. А покупкой нынешнего года стал оригинальный отпечаток Э.Уорхола.
В VIII Международной арт- ярмарке «Арт-Москва» принимало участие 45 галерей, среди которых большее количество иностранных участников, чем в предыдущие годы: из Германии, Австрии, Швеции, Швейцарии, Финляндии, Франции, Латвии и др. Художников Украины представляли различные галереи: И.Чичкана — РИДЖИНА, В. Цаголова — галерея М. Гельмана, А.Савадова — Orel Art Presenta и др. Их произведения хорошо известны киевскому зрителю.
Пол огромного зала был предоставлен для инсталляции швейцарца Нона Витала. 300 скульптурных голов африканских верблюдов были аккуратными рядами расставлены и направлены в сторону стены, где висела маленькая картина Пиросмани с изображением верблюда. Между белыми объектами можно было проходить в любом направлении и каждый раз испытывать новый оттенок светлых ощущений.
«Выбор Франции» предлагал ознакомиться с лауреатами премии М.Дюшана разных поколений. Финский проект «Упрямые сестренки и одинокие мужчины» — своего рода социальные исследования на видео о трудностях адаптации девушек и парней в этом мире.
Тем, кто уставал от сопричастности к серьезным темам, А. Бартенев с соавторами предложил проект «Лондон под снегом»: в темноте зала звучала прекрасная музыка, со всех сторон ритмично сменялись полиэкранные истории из лондонской жизни, падали виртуальные «снежинки» — вырезанные по центру кружочки из британского флага, ненавязчиво появлялись и исчезали неоновые надписи.
Юмор прекрасно снимает напряжение колоссального числа проблем современности. Интересной оказалась дискуссия искусствоведов с сотрудниками журнала «Креатив», вернее, театрализованная акция, на которой разбор сложных теоретических положений, касающихся реального и абстрактного, традиций и авангарда и т. д., скорее, напоминал оперу-буффонаду. Д. Гутов пропел текст письма М. Лифшица о Пушкине баритоном, выступающие в прениях говорили речитативом, а Д. Пригов озвучил низким протяжным пением тибетского монаха «Мой дядя самых честных правил…»
В афише арт-ярмарки была использована работа Э.Булатова, где главный объект — это уходящее в перспективу слово «Иду», что весьма вдохновляет.
