Книгу актер посвятил своим дочерям — Лу и Лив, а также крестной матери Лулу, которая его воспитала. По признанию Делона-младшего, эта исповедь — род психотерапии, попытка избавиться от комплексов, преследовавших его на протяжении всей жизни. В беседе с izvestia.ru Энтони Делон рассказал о том, как чуть не стал гангстером, как попадал за решетку и, наконец, о трудных отношениях с отцом.
— Судя по вашей исповеди, быть сыном суперзвезды — ох как непросто...
— Я всегда ужасно боялся отца. Я начинал его бояться, едва только просыпался. Я испытывал необъяснимый страх, когда он входил в комнату, когда мы сидели за столом, ехали в автомобиле. Наверное, причиной тому были его властный, нетерпимый характер, его манера смотреть на меня. И то, что он разговаривал со мной, как со взрослым, когда мне было всего пять лет. Тогда я сказал себе: «Мужчины не плачут».
Знаете, когда растешь без отца — это все равно что жить в доме без крыши. Я должен был самоутверждаться. Для меня это означало — использую жаргон психоаналитиков — «убить отца». Разумеется, фигурально. Я рос, имея перед собой образ родителя, который в фильмах играет либо гангстеров, либо суперполицейских. Мне кажется, я его слишком любил, слишком им восхищался.
— Ваша мать — модель и актриса Натали Бартелеми — тоже не особенно отягощала себя вашим воспитанием.
— Она мною совершенно не занималась. Была слишком занята собственной жизнью.
— Отец не помогал вам делать карьеру?
— Никогда. Честно говоря, у нас всегда были очень сложные отношения, и мы слишком долго находились в состоянии войны.
— И сейчас воюете?
— Нет, война закончилась. Недавно. Теперь мы снова общаемся. Я ничего никогда не забываю, но все простил. Сейчас у нас все хорошо. Надеюсь, так будет и дальше.
— Как случилось, что в 18 лет вы общались с гангстерами, а потом угодили на скамью подсудимых?
— За решетку меня отправили за кражу автомобиля и незаконное ношение оружия. Судья дал мне десятимесячный срок, из которого я отсидел месяц. Когда я вышел из тюрьмы, то понял, что это «не мое». В жизни есть вещи поинтереснее, чем быть бандитом.
— Наверное, магическое имя Делона помогло вам легко отделаться?
— Что вы! Совсем наоборот! Это была эпоха президента-социалиста Франсуа Миттерана. И я послужил примером — чтобы другим неповадно было. Я же впервые нарушил закон. Не будь я Делоном, меня бы приговорили к условному наказанию.
— В молодые годы вы были сорвиголовой. Наверное, рискуя жизнью, стремились к самоутверждению?
— Играть со смертью — ни с чем не сравнимое ощущение. Если хотите, это была некая форма протеста, хотя и не могу сказать определенно, против чего я протестовал. По парижскому бульвару Периферик (окружной кольцевой дороге) на мотоцикле без каски я мчался со скоростью 200 километров в час, лавируя между автомобилями. Тогда я чувствовал себя неуязвимым — если хотите, сверхчеловеком. Бессмертным.
— И сегодня у вас это ощущение осталось?
— С возрастом я стал чувствовать себя самым обыкновенным смертным.
— Вы даже участвовали в авторалли «Париж—Дакар».
— На этот раз я был за рулем не автомобиля, а вертолета, который рухнул в пустыне. И мне снова повезло — я остался невредим. Наверное, я родился в рубашке. Я столько раз попадал в переделки, что мог раз десять погибнуть. Но до сих пор испытываю страх перед смертью.
— В вас довольно рано проснулся интерес к бизнесу.
— Я создал свой бренд одежды из кожи, пользовавшийся большим успехом. В 19 лет я оказался самым молодым главой фирмы во Франции. У меня были способности не делового, а творческого человека. Я генерировал идеи и предлагал свою концепцию одежды. Бизнесом как таковым занимались мои партнеры. К сожалению, я совершил ошибку и стал вкладывать деньги в ночные заведения. Вскоре моего менеджера обстреляли в автомобиле. После этого меня снова арестовали — полиция решила, что мы что-то не поделили, и я хотел свести с ним счеты (однако поняли, что я ни при чем). Вдобавок нагрянули фискальные службы. Пришлось поставить крест на моей бизнес-карьере. В течение 13 лет я расплачивался с налоговой службой.
— И отец вам не помог?
— Напротив, его фирма «Ален Делон», выпускавшая парфюм, обвинила меня в контрафакте на том основании, что я использовал в одежде наши общие инициалы — AD. Но я выиграл этот процесс.
— Все-таки вы предпочитали вращаться не в мире коммерсантов, а среди богемы. В числе ваших приятелей был автогонщик Поль Бельмондо — сын Жан-Поля.
— Однажды мы с ним подрались из-за принцессы Монако Стефании...
— ...И когда вы ухаживали за принцессой, сам Фрэнк Синатра пригрозил вам расправой.
— Он был вне себя от ярости: «Ты знаешь, кто я?! Держись подальше от Стефании! Ты меня понимаешь? Проваливай!» Фрэнк был настоящим гангстером. Но на его угрозы мне было наплевать — через час мы со Стефанией мчались на авто по горной дороге. Я не думаю, что он убил бы меня. Разве что его люди для острастки сломали бы мне руку или ногу...
— Кажется, вы собирались жениться на Стефании?
— Упаси Бог! Нельзя жениться ни на принцессах, ни на актрисах. Впрочем, и за актеров лучше не выходить замуж. У нас особое ремесло. И семейная жизнь актерам удается редко.
— Давайте поговорим о вашей творческой карьере. Вы сыграли уже в 35 фильмах, включая телевизионные. После ленты «Хроника объявленной смерти», по книге Маркеса, «Ежегодник кино» написал: «Родилась новая звезда — Энтони Делон».
— В этом фильме Франческо Рози я оказался единственным, кого критика пощадила. Газета «Либерасьйон» назвала его «Хроникой объявленного дерьма». Действительно, это была не лучшая работа Рози.
— Теперь вы пробуете свои силы и на сцене...
— В следующем году я третий раз в жизни буду играть в театре — главную роль в спектакле «Прикрепи меня к радиатору». Ее написал Раффи Шарт, автор известной пьесы «Мою жену зовут Морис» (она с успехом идет в Московском театре Романа Виктюка). Как актеру мне интереснее работать в театре. В свое время Люк Бессон послал меня учиться в театральную школу «Студия Пигмалион», где я провел два года. Там училась и актриса Анн Парийо перед съемками ленты «Никита».
— Не сравниваете ли вы порой себя с отцом в актерском плане?
— Нет. В актерском деле никогда нельзя себя ни с кем сравнивать. Надо верить в свои силы, использовать свой потенциал и пытаться идти — если удается — собственным путем.
— Кого из актеров вы цените больше всего?
— Шона Пенна, Аль Пачино, Роберта де Ниро, Шарлиз Терон, Мерил Стрип. Из французских — Венсана Касселя и Изабель Юппер.
— А кого вы мечтали бы сыграть?
— Махатму Ганди, афганского моджахеда Масуда и автогонщика Айртона Сенну.
— Вы по-прежнему увлекаетесь буддизмом?
— Буддизм для меня в большей степени философия, чем религия. Главное для меня в буддизме — это чувство сострадания по отношению к другим, понимание того, что все люди тесно связаны, а также готовность прийти на помощь ближнему. Ганди сказал: «Стань таким, каким ты хочешь видеть мир вокруг себя».
— Вы и без того баловень судьбы.
— Совсем нет. Жизнь состоит из взлетов и падений. В 2006 году я оказался на мели и даже думал о том, не получать ли мне пособие по безработице. Нет, я не просил отца о помощи. Гордость мешала. В то время мы с ним не виделись. В конце концов мне помогли друзья.
— Вы общаетесь с Анушкой и Аленом-Фабьеном — сводными сестрой и братом?
— Я люблю их как собственных детей и с радостью провожу с ними время. Они часто приходят ко мне в гости. Мы вместе ходим в кино.
— Теперь, когда в вашей семье воцарился мир, не собираетесь ли вы поработать вместе с отцом?
— Пока нет. Он намерен сыграть в спектакле вместе с Анушкой. Может, после этого настанет и мой черед.
— Когда мы снова увидим вас на экране?
— В январе я начну сниматься в роли гангстера в ленте «Менш». И есть еще один проект с моим участием. Это фильм, посвященный Григорию Распутину, которого сыграет Жерар Депардье. Я же снимусь в роли его убийцы — князя Феликса Юсупова. По-моему, я на него похож. Сейчас мы ищем постановщика...
