Основной материал третьего выпуска «Гучномовця» — это обзор днепровской (днепропетровской) рок-сцены — теперь одной из самых интересных в Украине. Соответственно, в разделе рецензий — короткий анализ днепровского проекта «Негрузовики» (созданного участниками группы «...и Друг Мой Грузовик») и, для расширения контекста, отзыв на книгу Сергея Гурьева «История группы Звуки Му». Все замечания, уточнения и комментарии читатели могут присылать по адресу [email protected].
Когда пишу о днепропетровской рок-сцене, не смогу удержаться от личных и субъективных интонаций. Потому что днепровский рок определенный период был, как бы это пафосно не звучало, делом жизни для автора этих строк.
Внутренняя противоречивость предыдущей фразы (какое же это дело жизни, которое длится лишь определенный период?) вполне отвечает понятию «днепровский рок», которое для меня так же долго было чистым оксюмороном. Устойчивые негативные убеждения, конечно, появляются не от хорошей жизни. Моя история с днепроком вмещает невероятный начальный энтузиазм, создание самиздательского рок-журнала, прослушивание часами большей частью посредственной или плохой музыки, посещение проходных концертов, полное отсутствие какого-либо прогресса и, наконец, общее острое разочарование.
Собственно, на тот момент, когда во второй половине 80-х по всему перестраиваемому СССР рок вышел из подполья — и даже не вышел, а вырвался, как гейзер, — он для многих, таких, как я, стал более чем музыкой: чем-то наподобие религии, идеологии, способа жизни одновременно. Достаточно было включить магнитофон — и советская реальность исчезала напрочь. Хотелось только, чтобы звучало это колдовство не только в магнитофоне. Чтобы чувствовалась массовая общность интересов, чтобы гудели переполненные залы. А как раз с этим было трудно.
На конец 80-х в Днепре-городе только два музыкальных сообщества имели своих более-менее профессиональных и харизматичных исполнителей, довольно широкий круг почитателей и определенные возможности для выступлений: джазмены и металлисты. Джаз мне казался хилым, дедовским, никаких окон в другую реальность не открывал. Металлисты же просто были неинтересны, но во всяком случае создавали даже какой-то шум вокруг себя, поэтому приходилось уже писать и поддерживать кое-кого из них. А на самом деле хотелось слышать что-то действительно прогрессивное, что-то подобное модным тогда «Аквариуму», ДДТ, «Зоопарку», «Звукам Му», каких-то отчаянных панков и так далее... Оно и получалось у кое-кого из днепровцев: немного подобное, т.е. бледная копия питерско-московской роскоши.
В конце концов, махнул на все рукой. Пути наши разошлись, я подался в более перспективные места твердо убежденный, что Днепр это абсолютно безнадежный город с точки зрения музыки.
И, как выяснилось, ошибся.
Новая рок-эра для Днепра началась в августовский вечер 1997 г. в старом карьере под городом. Ближе к концу рок-фестиваля «Карьер» на сцену вышел никому неизвестный ансамбль с вычурным названием «Я и Друг мой грузовик» (на фото). Удивляло не только название. По своему составу «Грузовики» были трио: вокал —бас-гитара — барабаны, выпадая из обычного формата, в котором для создания мелодии обязательно есть еще и соло-гитара или клавишные. Тогда они показались «сырыми», очевидно, из-за необычного состава и музыки — взрывной смеси фанка, хип-хопа, жесткого рока. Вокалист Антон Слепаков, рыжий, подвижный и артистичный, танцевал, прыгал, переворачивался и, наконец, вместе со своими мастерскими, стремительными музыкантами так завел публику, что та в конце выступления до сих пор неизвестной группы требовала: «Еще!» Именно так и родилась самая известная на сегодняшний день днепровская и одна из лучших украинских групп вообще.
Стиль «...и Друг Мой Грузовик» (эгоцентричное «я» из названия исчезло несколько лет назад) определить трудно. Это, безусловно, независимая, некоммерческая музыка, иногда очень энергичная, иногда усложненная ритмично и мелодично, с хорошо продуманными текстами. Ныне, как и двенадцать лет назад, «ИДМГ» остался трио. Антон так же является автором текстов и двигателем сценического шоу. Музыкальная часть — преимущественно на Ростиславе Чабане — музыканте, как говорится, от Бога. Играя всего лишь на басе, он, однако, добывает из этого тембрально ограниченного инструмента такое звуковое пространство, что его вполне хватает для создания новых альбомов: таких в репертуаре группы уже четыре. А впрочем, креативности Антону и Ростиславу хватает на большее. В прошлом году они удивили почитателей новым проектом «Негрузовики», в котором отдали преимущество электронным экспериментам и драматическим текстам (обстоятельнее о «Негрузовики» см. рецензию в этом выпуске «Гучномовця»). Также во время гастрольного турне по Израилю с тамошней группой «Пароход и Крузенштерн» был буквально сымпровизирован по-южному колоритный и хулиганский мини-альбом. И все это — не считая концертов по основным городам Украины и России, на престижных фестивалях в Финляндии и Венгрии, общих выступлений с такими мастерами современной сцены, как Дамо Сузуки (вокалист легендарной немецкой группы «Can»).
Пасионарности Антону и Ростиславу хватает и для смежных территорий. Недавно образованную группу «СахАра САхара» (т.е. «Сахара Цукру») «Грузовики» поддерживают музыкантами, менеджерской опекой, участием в совместных концертах. А впрочем, нет сомнения, что очень скоро «Сахара» встанет на ровные ноги, и не будет нуждаться в особой помощи. Ведь эта группа молодая только временем своего существования; ее основой являются участники опытного инструментального коллектива «Сахр», у которого был неповторимый собственный стиль и определенная известность в Киеве и Москве. Во-вторых, в «Сахара» есть преимущество над многими не только днепровскими, но и отечественными группами — это без преувеличений прекрасная вокалистка. Голос Валентины Левченко не просто сильный, а еще эмоционально насыщенный, адекватный для таких сложных стилей, как джаз и трип-хоп. Основной акцент — на вокал и клавишные; уже первые, полурепетиционные записи показывают, что у Валентины и компании получается легкая — но не легкомысленная — и в то же время интеллектуальная музыка. Дебют «Сахара», который состоялся в прошлом месяце на крымском фестивале «Соседний мир», подтвердил ожидаемое: успех для группы — только дело времени. Подобным путем идет «Jungleman»: первые три года они довольно успешно обходились без вокала, теперь, избежав, к счастью, распада, привлекли в состав яркую во всех отношениях личность с артистическим псевдонимом Sweetlana. Предпочтения «Человека джунглей» определить легко: джаз, иногда почти традиционный, чаще — с новейшими модификациями наподобие эйсид-джаза или лаунжа. Идеальная клубная, атмосферная музыка, очень комфортная, практически безукоризненно сыгранная; лучшего звукового фона нечего и желать. Вместе с певицей (Sweetlana имеет четко джазовый голос) у «Джанглменов» появились стремительность и экспрессия, усложненность ритма: новые работы требуют более внимательного слушания.
В общем, ввиду того, что три самые интересные ныне городские группы так или иначе опытны инструментально, абсолютно равнодушны к любому рок-пафосу как в текстах, так и в музыке, можно сказать, что в днепровской музыке ныне господствует образ мышления, который предполагает сложную ритмику, сосредоточение на инструментальной стороне, смешивание стилей, звуковые эксперименты. Парадокс, но так и есть: в индустриальном городе верх берет не протест, не язвительная ирония и не гитарный грохот, а интеллектуальная, не всегда коммерческая музыка.
Единственные, по-видимому, кто заметно выпадает из такой тенденции, — друзья «Грузовиков», музыкально на них абсолютно не похожие. Первое выступление этого коллектива, увиденное три года назад, произвело на меня незабываемое впечатление.
Сначала на сцену цепочкой вышли картонные коробки. Вывел их какой-то странный дядя, одетый как провинциальный пижон: пиджачок — штанишки-картузик, красный галстук с зеленой (!) рубашкой и толстая оптимистическая морда. Под коробками оказались музыканты. Но еще один персонаж, «бывалый» с большим стажем работы в кочегарках: мешковатая одежда, тельняшка, героическая небритость. Те, кто из-под картона, заиграли, а другие, т.е. «бывалый» и «пижон», — затанцевали. И так же запели. И называлось это все «Гражданин Топинамбур».
Сказать, что это было смешно или лихо, — значит ничего не сказать. Публика просто стояла на ушах. «Граждане» устроили настоящую буффонаду, в стиле провинциальной дворовой банды ребят, «на лицо ужасных, внутри добрых». Пели и танцевали. Жгли бенгальские огни и провоцировали публику. Даже провели сеанс гипноза и передразнивали какую-то Катю Лель. Кстати, что касается лица — незримым лозунгом «Топинамбура» теперь для меня являются строки:
Это не грустное настроение,
Это случилась травма лица...
Оставались опасения: долго ли они, такие веселые, протянут? Ныне выяснилось: не только протянули, но и вполне успешно существуют и уже выпустили дебютный альбом «Друг семьи». «Топинамбур» — это как раз тот, так желанный мной когда-то представитель оттянутого социального рока. Образы провинциальных простаков, неистовое шоу, иронические тексты — все на месте, выглядело бы в конце 80-х просто идеально, но и сейчас воспринимается более-менее уместно. Другое дело, что долго на таких приемах не проживешь: дальше нужно будет или менять интонацию, может, в сторону более темного юмора, или усложнять музыку, или переходить в сугубо попсовую ротацию, эксплуатировать старые приемы, что так же возможно в виду вполне успешного участия в одном из «Голубых огоньков» с этой Катей Лель. Что именно удастся «гражданским» лидерам, Андрею Удовиченко и Роману Забузе, — станет понятно в ближайшие годы; во всяком случае свою способность создавать проницательные лирические песни они уже проявили в нескольких номерах на том же «Друге семьи».
Как в любом развитом рок-движении, в днепроке есть и свой андеграунд. Немногие видели инструментальную группу «Peel Off The Bass» (далее — «РОТВ»; буквально можно перевести как «Очистить Бас») в живом концерте, так как те концерты проходили считанные разы. Свой единственный альбом группа выпустила еще в 2001 году. Представление о том, что они делают, я почерпнул из непродолжительной видеозаписи одного их выступления. Но даже и любительская съемка дает понимание, что у «РОТВ» просто колоссальный потенциал. Их композиции держатся на монотонном, мощном ритме, на плотном гитарном звуке, который нарастает подобно мощной черной реке, заливает все пространство и относит слушателя в иное измерение, где властвует дух последнего великого рокера, рано погибшего лидера британской группы «Джой Дивижн» Яна Кертиса.
«Вертеп» — единственная абсолютно украиноязычная команда из местных. Они сильны в первую очередь своей последовательностью: не только тексты, сценические костюмы, но и музыка с национальной спецификой, которая приносит им триумфы на фестивалях типа Шешор. Вполне добротный этно-поп и этно-рок, подходящий для самой широкой аудитории; на мой взгляд, именно такой украиноязычной эстрады и должно быть как можно больше. Стоит внимания последний диск «Вертепа»: «Віршоспіви» сделан на стихи самых известных отечественных поэтов — от Светланы Поваляевой до Юрия Андруховича (иногда и сами поэты выступают исполнителями). Диск соответственно разнообразный музыкально, с заметным уклоном в тот таки джаз. Важнее, однако, то, что «Вертеп» — часть более широкой формации «Арт-Вертеп», которая является не только активно действующим центром украинской культуры, но и включает в себя фирму грамзаписи и книжно-музыкальный магазин «Білокнижник»; на первой выпускаются в том числе и лучшие днепровские группы, во втором продаются их диски.
Итак, есть свои знаменитости, свое подполье, есть разнообразие стилей и в то же время и общность музыкального мышления, которая позволяет говорить о школе. Немало групп осталось вне поля зрения этого обзора; не хватило места для города-спутника Днепродзержинска, где ситуация не менее интересная. Но можно с чувством исполненного долга констатировать: днепровский рок состоялся, пусть и совсем неожиданный для автора этих строк, который сделал неправильную ставку. Победили таки джазмены.
А если серьезно, то днепрок не ломал стен, не шокировал моральное большинство, не аккомпанировал революциям, обошел панковскую анархию, — просто вырос из культурного пласта, который оказался довольно плодовитым, а также — из свободы, которая наконец пришла в город на Днепре. Не прошло и двадцати лет. Но, вероятнее всего, так и было нужно. Потому что получилось красиво, и эта музыка — днепровская музыка — легко дышит.
«Негрузовики». «Не улыбаются»
Проект лидеров группы «...и Друг Мой Грузовик» Антона Слепакова и Ростислава Чабана под названием «Негрузовики», несмотря на апофатическую частицу, которая дополнила предыдущее название, все же позиционируется как «Повзрослевшие Грузовики: песни для людей думающих, ищущих и сомневающихся». Как автор текстов Антон не то чтобы особенно вырос, однако глубины самопогружения бесспорно достигли принципиально новой отметки. «Негрузовики» не улыбаются сами, но и слушателям своим особого повода для этого не дают.
Слепаков — один из немногих отечественных авторов, для кого песня — это не просто «диалог со слушателем», это своего рода исповедальная практика. Кажущаяся обыденность сюжета («мое пособие по безработице меня устраивает», «ты никогда на себя ничего не переворачивал, не рассыпал, не обливался? ну там, перец, сахар, кофе, чай...»), интеллектуальный речитатив (с точки зрения музыкальной компаративистики интересно, когда именно услышали друг друга Слепаков и Кирилл Иванов из петербургской группы «Самое Большое Простое Число») и уход в электронику (вот здесь «Негрузовики» откровенно проигрывают тем же «СБПЧ», и самим себе времен «ИДМГ»: Ростислав Чабан, кажется, рожден быть басистом этой группы, и даже удовлетворительное освоение компьютерных синтезаторов не создает надлежащий саунд) — три основные составные альбома «Не улыбаются». Это альбом, записанный для знакомых, но, конечно, не в смысле чрезмерной узости, локальности контекста — отнюдь. Ведь в текстах Слепакова пульсирует такая любовь к ближнему (отметим очередное обращение к теме дружбы — кто еще сейчас о дружбе поет, в гламурно-эротизированной музыкальной тусовке?), такой гуманистический пафос, что философы эпохи Просвещения позавидовали бы. Нет, дело в том, что прослушивание этого альбома, несмотря на некоторые профессиональные недостатки, напоминает разговор с автором «за жизнь» за барной стойкой.
А если говорить о недостатках, то фольклорная «Весна» и балканские реминисценции в композиции «Лицо-контроль», на мой взгляд, выпадают из общего музыкального паттерна, немного «не в кассу». А возможно, это просто неподобающим образом сфокусированная исследовательская оптика.
Сергей Гурьев. «История группы Звуки Му»
Для человека, создающего жизнеописание известной рок-группы, наиболее тяжело и важно избежать искушения подмены биографии агиографией: слишком уж привлекательны потенции основания культа. Книга русского музыкального журналиста, креатора уважаемого в узких кругах издания «Контркульт’Ура» Сергея Гурьева в этом меня очень порадовала. Двадцать пять лет истории одной из наиболее парадоксальных групп российской сцены изложены Гурьевым чередой полуанекдотических, полуапокрифических эпизодов, скрепленных фактажем из первых уст. Имея возможность — спровоцированную по меньшей мере ролью самого Мамонова в фильме «Остров» — интерпретировать историю «Звуков Му» как путь духовного перерождения их лидера Петра Мамонова (согласно версии которого, все творчество и modus vivendi группы периода расцвета, в 80-е годы, были «скотоподобием»), Гурьев, однако, умышленно избегает вопросов оцерковления героя, стопроцентно заполнив соответствующий раздел книги прямой речью последнего. Стоит также отметить, что книгу, почти полностью посвященную фронтмену «Звуков Му», удалось написать только благодаря уклонению от любого контакта с Петром Николаевичем. Возможно, книга по масштабу неадекватна явлению, однако честна. И можно ли такую формацию, как «Звуки Му», признавать пригодной к вербальному описанию?
Петр Мамонов сегодня — это Гоголь, уже сжегший свои «Мертвые души». «Мертвые души» Мамонова (Липницкий, Бортничук, Хотин, Павлов + Артемий Троицкий, гитарист первого состава группы, заменивший ныне Мамонова в функции вокалиста) вместо этого время от времени концертируют под названием «Отзвуки Му». Даже после обращения в активное христианство Мамонов не оставляет музыку, якобы пытаясь новыми, «правильными» опусами (в начале 2000-х появилось шесть сольных дисков, преимущественно содержащих аудиосопровождение мамоновских моноспектаклей) искупать богопротивные песни своей группы, остроумно названной «русской народной галлюцинацией».
Интересно, что ни одного однозначно негативного отзыва на современное творчество лидера «Звуков Му» мы во всей книги не находим. И Сергей Гурьев дальновидно не прибегает к сравнительной оценке музыки Мамонова канонического и Мамонова ортодоксального. Возможно, учитывая его лукавство, которое подчеркивают в интервью некоторые бывшие товарищи Мамонова, характеризуя его как лицедея. Христианский опыт в том или ином виде в последнее время стал распространенным среди героев русского рока (Кинчев, Чистяков), однако Мамонов кажется едва не единственным, кто может безболезненно совмещать его с ипостасью творца. А значит, кто знает, может, и не безосновательны надежды басиста теперешних «Отзвуков Му» Александра Липницкого на отпадение ностальгического префикса.
