Российский триллер «Личный номер» должен был появиться в нашем прокате еще в конце прошлого года. Однако пафос фильма Евгения Лаврентьева не вписался в формат украинской оранжевой революции. А посему картину решили попридержать до тех времен, пока наш зритель призабудет о роли России в наших президентских выборах...
Россия в «Личном номере» представлена как страна, взявшая на себя весь риск и все тяготы борьбы с мировым терроризмом, угроза которого для нее исходит из Чечни и солидарных с нею арабских стран. В фильме Лаврентьева Россия выступает жертвой. Тема вины Москвы перед пострадавшими на войне гражданами мятежной кавказской республики, режиссера, выполняющего госзаказ, не интересует. Ибо по законам жанра моральный облик жертвы, к которой автор то ли пьесы, то ли спектакля или фильма пытается пробудить у зрителя сочувствие, должен быть безукоризненным (можно ли представить, чтобы Дездемона, хотя бы в мыслях была неверна своему Отелло!?).
Сделанный в лучших традициях голливудского боевика «Личный номер», как раз и был снят патриотично настроенным российским режиссером для того, чтобы подправить репутацию своей страны, чтобы навести киношный глянец на ее морально-политическом облике, основательно подпорченном войной в Чечне. Не добавили славы российскому политическому истэблишменту и последние президентские выборы в Украине. Но, к счастью, всех перипетий и последствий нашей предвыборной кампании Лаврентьев не предвидел, иначе есть все основания полагать, что в кадре где-то рядом с террористами-кавказцами могли появиться и украинцы (на этот раз обошлось, будем ждать следующей «патриотически-воспитательной ленты», в которой, возможно, удостоят вниманием и мешающих осуществлению геополитических интересов России «хохлов»). Кстати, любопытно, что угнанный террористами из Москвы, и направленный при помощи автопилота в Рим самолет, создатели фильма посадили не в Украине, через территорию которой он по логике географии должен был лететь, а в Беларуси. То ли Киев не дал согласия на участие наших войск в этой политической «лабуде», то ли режиссер не захотел, чтобы в кадре звучала украинская речь. В картине белорусские пограничники разговаривают на родном языке, что трудно себе представить в реальной жизни нынешней Беларуси, и это выдает упакованную в лихо отснятый увлекательный сюжет фальшь. Ибо полуправда (в данном случае о чеченской войне), как бы ее идеологи ни рядили в одежды истины, никогда правдой не станет.
В «Личном номере», невзирая на разные, чисто ремесленные достоинства картины и ее идейную правоту (какой нормальный человек станет спорить, что направленный против мирного населения террор — последнее дело), каждый кадр пропитан государственной идеологией все больше сжимающей Россию в своих железных «любовных» объятиях нынешней власти. Надо признать, что выполнен заказ если не на отлично, то на крепкую четверку. В картине вызывает доверие мужественный майор российских спецслужб Смолин (актер Алексей Макаров), которого чеченцы, наколов какой-то гадостью, заставили перед камерой клеветать на ФСБ, якобы устраивающее терракты в российских городах. Хочется также поклониться мужеству, мудрости и великодушию российских политиков и генералов, готовых взорвать начиненный атомной бомбой самолет над своей территорией, дабы он не достиг Рима, в котором проходит международный саммит по борьбе с терроризмом. Симпатию вызывает и отважная зарубежная журналистка, которая помогает убежать оболганному майору от своих же офицеров, а позже рискующая жизнью ради спасения детей, к которым, как и к их учителям и родителям, конечно же, зритель испытывает сострадание. А в нашей памяти еще живет напрямую перекликающийся с событиями фильма реальные захваты заложников на Дубровке и в Беслане.
Не симпатично другое. Например, то, что личный интерес власти, становится для российских кинематографистов важнее правды. И что «самое важное из искусств» снова призвано на службу государственной машине, что при его помощи расправляются с идейными и политическими противниками. Политические интриги против «белого и пушистого» Кремля в картине плетет из своей резиденции на Средиземноморье некий олигарх Лев Покровский, который, как можно понять, проживает в Англии. Излишне говорить о том, кто послужил прототипом подлого интригана, оценивающего человеческую жизнь не больше, чем жизнь курицы. Его фамилия легко рифмуется с фамилией Покровский, а имя и вовсе совпадает. Несимпатично и заигрывание с Чечней, по отношению к которой авторы фильма пытаются соблюсти политкорректность — приехавший в Россию по заданию олигарха Покровского герой-чеченец, сын видного политика, в лучших традициях соцреализма мгновенно перевоспитывается и сражается плечо к плечу с не ведающим устали и страха майором ФСБ. Несимпатично, наконец, то, что сознание зрителя фаршируют новыми стереотипами.
Любопытно, что «Личный номер» вышел в украинский прокат в одно время с едко высмеивающим «освободительную» политику своей страны «Отрядом Америка» Трея Паркера и Мэтта Стоуна. Кукольные герои этой балансирующей на грани пристойности пародии на голливудские боевики, как, впрочем, и на американскую ментальность, также борются с мировым терроризмом, при этом взрывая пирамиды, разрушая Париж и другие, неамериканские города. Авторы картины не просто потешаются над фобиями, иллюзиями и стереотипами своих соотечественников (действующие в фильме куклы, кстати, могут послужить для создания нового набора «Барби»), они сознательно подрывают официальную, лживую идеологию Белого дома. Так что глянцевый патриотизм, который российский кинематограф начал столь активно навязывать зрителю, сегодня уже не в моде, бедной России и в сфере кино опять придется догонять и обгонять Америку.
