В 1982 году Доменико Дольче и Стефано Габбана открыли свое первое ателье. А спустя три года на показе в Милане в цикле «Коллекции новых талантов» состоялось рождение марки «Dolce & Gabbana». С тех пор без этого уникального творческого тандема невозможно представить мировую моду. Ежегодные коллекции мужской и женской одежды, обуви, белья и аксессуаров, новые ароматы, новые бутики по обе стороны океана, новые производственные мощности и получение, кажется, всех мыслимых премий. Они создавали сценические образы Уитни Хьюстон, Мадонны, Кайли Миноуг; у них одеваются голливудские звезды и состоятельные женщины во всем мире. И вот завтра «SANAHUNT» откроет официальный бутик-корнер Дома Dolce & Gabbana. А по этому поводу впервые на территории Восточной Европы состоится показ коллекции Dolce & Gabbana весна-лето 2004 года.
Накануне этого события пресс-служба «SANAHUNT» любезно предоставила «Дню» эксклюзивную возможность передать знаменитым дизайнерам свои вопросы, ответы на которые мы предлагаем вашему вниманию.
— Как вы определяете стиль Dolce & Gabbana?
Стефано Габбана: — Нелегко ограничить одним определением вселенную Dolce & Gabbana. Это мир, состоящий из ощущений, традиций, культуры, средиземноморского духа. Женщина Dolce & Gabbana, например, — это сильная женщина, которая нравится себе и умеет нравиться другим.
Это женщина-космополит, которая объездила мир, но не забывает своих корней. Это женщина, надевающая как корсеты супер-sexy или бюстгальтеры, которые видны из-под прозрачной одежды, так и супермужские костюмы в полоску с галстуком и белой рубашкой или мужские майки, но всегда очень высокий каблук, делающий походку необычайно женственной и sexy. Она любит привезенную из Сицилии мужскую кепку и розарий с первого причастия, который носит как ожерелье. Неважно, кто она — менеджер, жена, мама, любовница, — но всегда и при любых обстоятельствах женщина до глубины души.
Доменико Дольче: — Все то же касается и мужчины. Расслабленный, он одевается для себя, немного гедонист, очень внимателен к мелочам. Любит все то, что не делает его схематичным, он свободный и преуспевающий. Он может пойти в офис как в безукоризненном костюме в полоску, так и в рваных джинсах и куртке. Он тот, кто диктует правила, а не подчиняется им: с большой харизмой, он навязывает свои традиции, надевая кепку, жилет и неувядаемую белую майку.
— Каковы ваши ориентиры — в искусстве, музыке, архитектуре?
С. Г.: — Улица является для нас незаменимым источником вдохновения: путем внимательного наблюдения за тенденциями и склонностями, которые рождаются в низах, мы приходим ко многим новым и оригинальным идеям. Дискотеки также являются для нас любимым наблюдательным пунктом.
Д. Д.: — К этим «неформальным» источникам и к нашим традиционным ориентирам (то есть Висконти и Сицилия) можно добавить чувства, внушаемые религией и набожностью людей, шедевры искусства и итальянского неореализма, снятые Росселлини, и великие иконы стиля всех времен, от Мадонны до Анны Маньяни.
— Какая эпоха вам наиболее близка?
С. Г.: — Я обожаю пятидесятые годы с простоватым очарованием красоток с фотографий; меня также очаровывают восьмидесятые годы с их зарядом энергии и гламуром, характерным для всех аспектов социальной жизни.
Д. Д.: — Стиль тридцатых годов, а, в особенности великих див Голливуда — и сейчас меня чарует и вдохновляет. Но я хорошо чувствую себя в настоящем времени: эта эпоха богата перспективами и изменениями, а Dolce & Gabbana всегда старается проецироваться в будущее, никогда не теряя своих традиций.
— Женщина Dolce & Gabbana: кто она?
Д. Д.: — Мы всегда предлагали тип чувственной средиземноморской женщины, уверенной в себе и своем очаровании, как, например, Моника Беллуччи. Мы всегда считали, что женщина сексуальна, когда она естественна, когда она в гармонии со своим телом и со своими жестами. Даже самый обычный жест может иметь заряд чувственности при правильных условиях!
С. Г.: — Поэтому, когда мы создаем свои коллекции, мы всегда думаем о множестве аспектов: о посадке по фигуре и комфорте, которые позволяют женщине чувствовать себя в своей тарелке, но также и о гламуре и чувственности, чтобы подчеркнуть красоту тела, их надевающего. Баланс, которого мы достигаем нашими линиями, полностью отражает нашу концепцию женщины Dolce & Gabbana: это женщина ироничная, жизнелюбивая, средиземноморская и страстная, имеющая врожденный шик, но способная также испытывать сильные, яркие чувства. Ведь чтобы быть сексуальной, нужно прежде всего нравиться себе, быть естественной, дать проявиться своему очарованию!
— Создание каких коллекций — мужской или женской одежды — вам ближе?
С. Г.: — И та, и другая коллекции для нас очень важны, обе заслуживают нашего полного внимания и изучения.
— В чем успех дуэта Дольче и Габбана?
С. Г.: — Я думаю, что секрет в той страсти, с которой мы работаем, в любви, которую вкладываем в наш труд. Иногда, когда я анализирую все то, что мы создали за двадцать лет работы, я понимаю, что мы так выросли благодаря тому, что работали вместе: помогая друг другу, сравниваясь друг с другом, поддерживая друг друга в самые тяжелые моменты, но всегда с желанием выразить наилучшим образом и свободно то, что чувствовали.
Д. Д.: — Дизайнер всегда должен догадываться, чего хотят люди, еще до того, как возникнет необходимость: настоящий маркетинг рождается на улице. И не только это: дизайнер всегда должен уметь быть верным собственному стилю, никогда не повторяясь, он всегда должен иметь свое лицо, но не казаться старым или превзойденным. Секрет успеха состоит также в том, чтобы быть всегда актуальным, уметь играть с определенным опережением, давать людям то, что они хотят и что дает им комфорт, что позволяет им быть сексуальными и счастливыми. И, надеемся, нам это всегда удается: быть счастливыми и делать счастливыми других. Вместе.
— Что вас занимает в жизни? Есть ли страхи и волнения?
С. Г.: — Нам очень нравится наша работа, которой уже почти двадцать лет мы занимаемся с большой любовью, и мы уделяем большое внимание тому, что происходит вокруг нас, музыке, кино.
Д. Д.: — Если бы мы имели больше времени, нам очень бы хотелось путешествовать… Но так как работа нас очень поглощает, мы решили заняться обустройством наших домов, таких как в Стромболи или Рокебруне, где нам удается провести несколько дней отдыха с самыми близкими друзьями.
С. Г.: — Естественно, искусство представляет для нас большой интерес, особенно современная живопись. Мы очень любим путешествия, особенно в великие столицы стиля и экзотические места, как, например, Мальдивы. Волнения? Их много, но радость от работы, которую мы делаем, сильнее всего.
— Можно ли говорить о доминировании итальянской моды?
С. Г.: — Сегодня итальянская мода слишком организованна в «систему» и, возможно, потеряла немного той элитарной ауры, которую имела в прошлом. Безусловно, итальянский стиль утвердился в мире благодаря безупречному слиянию креативности, стиля и маркетинга; но на будущее тяжело предсказать бум, аналогичный тому, который отметил последние десятилетия. Возможно, мы застанем еще один хороший рост, однако он будет избирательным. Только лучшие, с наиболее ценными идеями и более организованной системой за плечами смогут вызывать восхищение в предстоящие годы. Потому что мода, как и поэзия, — память будущего: она извлекает урок из настоящего и прошлого опыта, чтобы проецировать его на другой образ поведения, позволяющий получать новый опыт. Мода влияет на общество, но также подвергнута его влиянию: терроризм, глобализация, этничность — все крупные социальные процессы фильтруются модой, по аналогии или противодействию, и делают вклад в создание нового образа, которого общество в свою очередь скопирует с моды. Это процесс непрерывного обмена. Конечно, мода не может оставаться безучастной к работе бирж или к международному напряжению, так как мы включены в общий процесс; однако мода имеет свободу снова изобретать себя и, возможно, благодаря растущей власти имиджа, свободу снова немного изобретать мир. Но имидж должен быть сильным, побеждающим, актуальным и в то же время уже спроецированным в будущее.
Д. Д.: — Кроме того, нужно определить фундаментальную разницу. С одной стороны, есть «сущность» моды, то есть предложение ею изделий, обращенных к некоторым клише: брюки, рубашки, пиджаки. Никто не может создать брюки из трех штанин, так как они не будут пригодными.
С другой стороны, есть «существование» моды, то есть разные, предлагаемые каждым дизайнером, интерпретации изделий, стилей, силуэтов, претворение в новые формы классических изделий, для перевода общих идей в его личную, индивидуальную реальность. Новизну нужно искать именно в этой непрерывной силе творчества, в этой неустанной новой интерпретации, которую каждый дизайнер создает из материалов и форм, с которыми ему приходится работать. То есть мы не согласны с теми, кто утверждает, что все уже создано, — по крайней мере, не в этом смысле.
— Секрет сохранения творческого и партнерского тандема?
Д. Д.: — Мы имеем привычку говорить друг другу все, что думаем. Мы всегда были искренни друг с другом, потому что именно из постоянного сравнения идей рождается наш стиль.
С. Г.: — Например, Доменико предпочитает брюки более багги, вырезы в форме V и более мягкие формы, тогда как я люблю более четкие линии и свитера с высоким воротом. И я, абсолютно не смущаясь, говорю, что я не согласен с его идеями. В результате мы всегда приходим к созданию чего- то, что нравится обоим, чего-то узнаваемого и уникального.
Д. Д.: — Одежда, сделанная двумя дизайнерами, имеет общую душу, потому что рождается из слияния двух идей. Иногда случается, что мы имеем разное видение одного облика: бывает, мы спорим по поводу длины, цвета, кроя. Тем не менее в конце мы всегда приходим к соглашению, которое приносит нам обоим полное удовлетворение. И результатом является то, что каждое изделие имеет свое особое лицо.
— Какими вам видятся перспективы в Украине, в частности в магазине «Санахант»?
С. Г.: — Перспективы мне кажутся очень хорошими: это рынок в большом развитии, который мы считаем важным. «Санахант» первым поверил в нас и начал представлять нашу продукцию в вашей стране, и он делает прекрасную работу! Поздравляем!
