Перед концертом у стеклянных дверей Дворца «Украина» топталась кучка пенсионеров, жаждущих попасть на концерт народной артистки Украины Таисии Повалий. Однако доблестная охрана изолировала пенсионеров от искусства.
Ко мне метнулся серенький дедушка в шапке-ушанке: «У вас билет или пригласительный?» — строго спросил он. «Какое, — думаю, — его дело?» — и молча протиснулся сквозь толпу.
Показываю симпатичной, короткоюбочной девушке-контролеру пригласительный. И тут до меня доходит смысл дедушкиного вопроса — пригласительный-то на двоих.
Контролер надрывает красную, нарядную бумажку и я слышу за спиной старушечий тенорок: «Можно, я с вами?» Еще одна фанатка Таи. Я киваю, и мы с предприимчивой бабулей проскальзываем в холл. «Дай вам Бог здоровья!» — проникновенно сказала она. Тут я понял, в чем кайф у разных меценатов и благотворителей.
Сцена оформлена покруче, чем на недавнем выступлении «Спейса». Какие-то фиолетово- синие арки, опутанные светильниками в виде фонарей-колокольчиков. Что-то вроде фасадной части главного корпуса хорошего санатория. Там, где днем принимаются полезные процедуры, а вечером назначаются романтические свидания.
Тая, конечно, начала программу с песни, принесшей ей гран-при на «Славянском базаре»-93 — «Панно Кохання».
На певице было сложное одежное сооружение, состоящее из пальто с эротическими разрезами, отороченного мехом. Панно Кохання соответствовало своему имиджу. Под пальтишком — короткое платье с большим декольте и сапоги на огромнейших каблуках. Томно-эротический наряд с претензией на роскошь. По-мадоннски интриговал узор на груди в виде рубинового креста.
Полились динамичные песенки о любви в стиле советских восьмидесятых, вроде «Позади крутой поворот, позади обманчивый лед». Или даже «Соловьи поют, заливаются, но все приметы сбываются, а твои мечты не забудутся — сбудутся, сбудутся...». Только мечты в песнях Таи приобрели эротический уклон. Например:
Вот так, на самом деле,
Сбываются мечты,
Любовь проснулась в теле ,
И рядом я и ты.
Для усиления эффекта выскочила и живописная группа кордебалета. Танцоры были одеты в манере Африка Симона: обтягивающие брюки и полупрозрачная рубашка, открывающая вид на широкую волосатую грудь. Бритоголовый солист балета активнее других вился вокруг народной артистки.
Начались пиротехнические эффекты. После нескольких снопообразных фейерверков с оглушительным взрывом из центра сцены поднялся столб огня. Повалий еле успела отскочить. Хорошо, что она случайно была в этот момент далеко от эпицентра взрыва. Вспышка была настолько яркой, что у меня долго в глазах стояло темное пятно. Наверное, пиротехники решили добавить Тае известности в духе Майкла Джексона, которого неоднократно поджигали разными салютами. Но все-таки лучше не устраивать из сцены Дворца «Украины» полигон.
Испугавшись, Тая тем не менее весело крикнула в зал: «Чуть не сгорела!»...
После одной из песен Тая сказала: «Я вам хочу представить одного человека...» Публика сразу зашепталась о продюсере и муже певицы: «Лихута сейчас выйдет... Лихута...»
«... Этот человек — мой сын. Денис Повалий!» — неожиданно закончила она.
Народ нервно заерзал. Ну вот, мол, началось протаскивание детей на сцену и прочее кумовство. Угу.
За синтезатор сел молодой человек в сером непритязательном костюме. На телевизионных экранах все увидели юное лицо в круглых очках. На голову он нацепил наушники.
Все напряженно замерли. И тут он запел знаменитую вещь Стива Уандера «I Just Tu Say I Love You». И запел здорово! Голос его являл собой что-то среднее между вокалом Уандера и Александра Серова. Наушнички и «рабочее место» у клавишных он тоже, конечно, позаимствовал у мировой звезды. Что же касается Серова, то Денису, к счастью, кроме схожести тембра и блестящего исполнения не передался его ужасный английский акцент. Не идеально , но вполне. Тут он был гораздо ближе к Уандеру.
Короче, публика, воодушевившись, устроила юному Повалию овацию. Его маме было приятно, но чуть-чуть, как мне кажется, ее уколола артистическая ревность. Певица слишком поспешно перешла к следующему номеру.
Тая была уже новом наряде: черном платье в серебряных змейках. Сверху — белая шубка.
В репертуаре стала довлеть пернатая тема: о птицах. Одна птица была белой, а другая — вольной. Белая, наверное, чайка.
Так вот «Птица вольная парила в небесах, на любовь она смотрела свысока, а когда любовь ей крылья обожгла...», что- то там случилось нехорошее — я не совсем понял эту строку с завершающим актом трагедии.
В песне «Любимый мой» она давала рекомендации, как удержать кавалера. Вплоть до угрозы утопить любимого. Трудно по- иному воспринять слова: «Стану речкой на твоем пути, чтоб не смог к другой ты от меня уйти...» Если плавать не умеешь, без спасательного круга не удерешь.
Песня «Губы алые» (которая, помнится, лесбийской видеоверсией произвела небольшой скандалец) с музыкальной точки зрения тоже, к сожалению, «пережиток прошлого». Текст страдает тем же: лобовая песенно-советская лирика. Ну что это за строка припева: «Губы алые — чувство небывалое»?
Как будто подтверждая эту зацикленность на 80-х, Тая еще исполнила ветхозаветный хит итальянской группы «Ричи и Повери» — «Мама Мария».
Архаичный репертуар, блестящее исполнение. Можно отметить и прекрасный исполнительский уровень музыкантов Повалий. Я бы особо выделил духовую секцию и ритм-гитару.
Почему же я не «придираюсь» к Денису, который исполнил уандеровский хит ( лучшая песня планеты 83-го года )?
Да потому, что это — шедевр. Это уже классика, как «Yesterday» битлов. Они не устареют, сколько бы их и кто не исполнял. В отличие от диско-итальянцев конца 70-х, начала 80-х.
Короче, у Таи проблемы все те же — репертуарные. Похожие, кстати, на трудности Ларисы Долиной.
Однако хочу закончить оптимистически. Все недостатки концерта «перевешивают» народные украинские песни (фольклорная классика) и суперхит Повалий «Чортополох» («Там де ти, там мене нема...»). Все это было во втором отделении концерта, которое оказалось значительно сильнее первого.
Хочется пожелать Повалий таких песен побольше. Все остальное у нее есть.
