«Кокто» — это не имя таинственной парижанки и даже не название экзотического коктейля. Это... ядерный взрыв. Именно так называется игрушка Арсена Савадова, вокруг которой и разгорелся весь сыр-бор. «Кокто» высотой метра четыре, мягка на ощупь и размалеванная, как опасные пресмыкающиеся. Гриб действительно симпатичный, если на минуту попытаться забыть о «мицелии», — его генеалогические корни заставляют поневоле вздрогнуть самые глубокие струны естества. В наше время все становится шоу. Но если раньше популярной была фраза «вся наша жизнь — игра», которая априори несла под собой определенные правила и стройную схему, то сегодня благородное понятие игры девальвировало до беспринципного определения «шоу», которое без зазрения совести спекулирует на бирже примитивных желаний. Искусство также не избежало этой чаши, и как результат имеем шоу цепной реакции расщепленных атомов. Хозяин галереи М. Гельман говорит, что «это первая выставка в мире, говорящая о красоте ядерного гриба».
Экспозиция представляет собой свыше десятка плакатного формата фотографий, в центре которых находится спрофанированный «Кокто». Ножка грибочка трухлявая, очевидно, выеденная улитками художественной фантазии. В эту сомнительную полость автор заключил своего героя — его безвольное лицо опущено вниз, конечности находятся в координатах витринных манекенов, а погасший взгляд избегает механической фиксации объектива. Замкнутый в эпицентре катастрофы человек, однако, по-своему счастлив — как бывают счастливы те, кто ожидает заранее определенного часа своего несуществования. Жуткий диссонанс живой плоти, которая как будто рождается и кромсает стенки «антиматери», и самого источника деконструкции усиливается случайными спутниками — детьми, летней парой, женщиной, которая, задрав юбку, примагничивает красным бельем... Природа также в унисон: багряная осенняя, с какой-то несколько искусственной яркостью листва, потрескавшиеся камни а-ля «морская волна».
Открытие выставки ознаменовалось пирамидами шампанского, печеньем с черной икрой и невероятной толкотней желающих приобщиться к современному искусству «от кутюр». Не обошли вниманием и политики. Насыщенность шоу достигла пика максимального наполнения: через часик после официального начала акции вспыхнул небольшой фейерверк, устроенный вблизи акустической системы, которая реактивными децибелами разрывала пространство вверх от майдана Незалежности до Владимирской горки. DJ-я также запаковали в полую ножку того самого грибка. Не хватало только команды девочек, поддерживающих американских университетских баскетболистов; но ее неплохо заменили невероятно активные лица неопределенного пола, которые, как зайки с батарейкой Дюрасел, неутомимо скакали по скользкому льду.
Пользуясь случаем, «День» поинтересовался мыслями о выставке у хозяина салона Марата Гельмана.
— В чем особенность этой выставки?
— Это первая выставка украинского художника, которую мы здесь делаем — до этого мы показывали москвичей. Арсен Савадов — художник с мировым именем, я думаю, что в Киеве — №1. В свое время, в 1987 году, его работа «Печаль Клеопатры» была суперхитом всесоюзной молодежной выставки. С того времени мы знакомы, вместе работаем… Он влияет на других художников, и это очень важно.
Что касается собственно выставки — она посвящена нашему зрению. Мы умеем привыкать к страшным вещам: сейчас больно, но если повторять много раз, перестает быть больно. В детстве мы ужасались мысли, что мы смертны, — ничего не изменилось, но это слово мы употребляем направо и налево. Атомный гриб — это символ смерти, принесший сотни тысяч смертей, просто стал элементом нашего быта — мы его разглядываем, он находится в нашей сетчатке. Мы всегда узнаем его по специфической форме. На самом деле, выставка посвящена этой специфической форме, которую мы перестали бояться, перестали даже замечать. Художник всегда ищет парадоксы — вроде, мы привыкли к ядерному грибу, но он помещает его в мирную ситуацию, такой безобидный ядерный гриб, и мы его заново видим. Второе, что, мне кажется, важно для Арсена, — это то, что он хочет доказать, что все становится шоу, даже ядерные бомбы. Сегодня все искусство становится шоу. И вот он делает шоу из страшной вещи.
— Можно ли говорить о некой профанации символа страдания?
— Он перестал быть символом и стал стереотипом — это штамп. Сегодня символы страдания какие-то другие. Этому штампу он дает новую жизнь. Он как бы говорит: «Если в мире все шоу, то ядерный гриб — тоже шоу». Поэтому на улице музыка, такая декорация…
— Планируете ли вы сотрудничать еще с какими-то украинскими художниками?
— Да, конечно. Собственно говоря, героем следующей выставки будет харьковский художник Павел Маков. Позавчера мы подписали договор с Русским музеем (Петербург), и осенью будем делать там большую выставку украинского искусства .
