Стандартное для издания журнала начало — семинар им. И. Лысяка-Руданского — на этот раз состоит из «круглых столов» «Словарь Аверинцева как альтернатива словарю советской эпохи» и «Встреча с Адамом Михнеком. После коммунизма». Среди участников — В. Скуративский, О. Забужко, Л. Финберг, К. Сигов, Ю. Макаров и др. Особенности процесса языкотворчества Украины и России последнего века сформулированы здесь очень точно. На фоне исторических причин нездорового состояния языков, изложенных В. Скуративским, в процессе обсуждения возникает правильное, на мой взгляд, мнение: процесс языкотворчества вынужден быть естественным, что предопределяется исключительно и только временем и взаимопроникновением разных прослоек общества, каждая из которых владеет собственной «породой» языка. Именно сейчас, когда «современный украинский язык» настойчиво и последовательно пытаются распространить в стране в кратчайший срок, было бы хорошо запомнить, или вспомнить, что метод «пятилетки за три года» дает результаты, далекие от гармонии и благозвучности, а в контексте языка вообще выглядит вдвое сомнительно.
Встреча с Адамом Михнеком «После коммунизма» посвящена «осмыслению последнего десятилетия в Восточной и Центральной Европе». Здесь читатели, подверженные иллюзиям относительно ближнего зарубежья, почувствуют, как исчезает романтический ореол, часто существующий в представлениях украинцев о Польше, уступая место более реальной картине политической, духовной и общественной жизни страны. Особенности прошлых и современных форм коммунизма в обеих странах, а также пути европейской интеграции, пригодные для реалий Украины и Польши, очерчены в процессе обсуждения довольно четко, хотя и эмоционально.
В очерке С. Аверинцева «Когда рука не сожмется в кулак» нетолерантность и ксенофобия посттоталитарного общества описана как «новая нетерпимость», которая вредит не только человеку-носителю, но и Родине этого человека. «История руководствуется все же духовными законами», — уверен автор, и присущая ему чистота и сила касаются самых лучших морально-этических основ и духовных ценностей, которые на самом деле присущие каждому человеку.
В разделе «Свидетели эпох» несколько тем поневоле перемещаются из одного текста в другой, соседний. Скажем, имя Р. М. Риль ке присутствует в связи с перепиской поэта с М. Цветаевой в работе М. Коцюбинской «Письмо как художественный феномен». В следующей публикации («Рильке и Русь» Д. Наливайко) это имя вдруг появляется, и за ним возникает портрет, силуэт, наконец, фигура поэта, чье творчество эзотерично, по высказыванию автора, связано — нет, не с Украиной и не с Россией — со славянской Русью, архетипичные черты которой он так хорошо ощущал.
В труде немецкого историка А. фон Плато «Свидетели эпохи и гильдия историков» можно сделать заключение для себя о том, что живые свидетели определенной исторической эпохи на самом деле мешают представителям гильдии историков, поэтому для последних было бы хорошо, если бы этих свидетелей вообще не было. На самом деле ничего кровожадного в этом очерке нет, если не учитывать ужасный по своей сути исторический анекдот относительно исчезновения двух военнопленных в маленьком немецком селе; в тексте заострена узкоспециальная тема, которую с первого дуновения поймут специалисты: это почти детективные тонкости проведения историком интервью таким образом, чтобы истинные моменты прошлого были раскрыты как можно объективнее. В этом тексте также упомянут Шоа, и эта тема встретится в № 7 — 8 журнала еще не раз — в частности, в публикации «За други своя», приуроченной 100-летию со дня рождения праведника мира прот. о. Алексея Глаголева.
Интеллектуальная биография Соломии Павлычко В. Агеевой — искренний и печальный труд, посвященный творческим изысканиям блестящей переводчицы, писательницы, журналистки, автора смелой для безнадежно закомплесованой современной украинской культуры, публицистики. Реконструировать отечественную культуру именно таким образом — не слишком задумываясь над тем, эпатажна или нет новая идея, игнорируя как академические стереотипные представления о том, что такое украинская культура, так и журналистскую скандальность, вдохновенно работая над идеями, которые лежат на поверхности, — и именно поэтому их никто не видит! — возлагая начало новой генерации культурологов, чье научное мнение следует двум принципам — много работать и относиться к собственной истории и культуре объективно, — так работать и столько успеть за короткий срок сейчас не может никто. Лично мне после «Володаря мух» в переводе Соломии Павлычко показалось, что украинский язык существует где-то вне моих представлений о нем. Прошло два года со смерти этой женщины, и я уверена, многие почувствовали, что сбитые в кровь слова о «невосполнимой утрате» имеют вполне реальный вес.
Сознательно оставляя без комментариев ряд научно-публицистических трудов журнала, вынужден сказать, что они идеально вписаны в общую композицию издания и в целом отвечают высоте общего уровня публикаций. Благодаря высоте этого уровня журнал «Дух і літера» с каждым номером становится все более весомым в духовном пространстве украинской интеллигенции.
