В картинах Ольги Морозовой странным образом уживаются две
особенности — достаточно противоположные, чтобы тоже заслужить титул «равноденствия»:
на этот раз «равноденствия от художественной манеры». Сочные, темпераментные
мазки и глубокие, чистые краски вдруг становятся вполне приемлемыми для
передачи глубоко личных переживаний и совершенно «акварельных», казалось
бы, настроений. Эмоциональная, если можно так выразиться, шумная живопись
оказывается на поверку лиричной и даже чуть беззащитной.
Не менее парадоксально и то, что внутреннее состояние передается
исключительно «взглядом вне». Душевное состояние и состояние мира оказываются
многократно отраженными и, пожалуй, ни разу не преломленными друг в друге.
Работы Ольги Морозовой — почти исключительно пейзажи, всегда — пейзажи
настроения и, как кажется, всегда — пейзажи чуть-чуть «придуманные» или,
точнее, «додуманные». Отсюда их экзотичность («Ночь нежна»), поэтичность
(«Парки Киева»), романтичность («Венецианский мотив», «Ночь над Киевом»),
а то и сказочность («На Гоголевской», «Дневные сумерки. Амстердам»). Собственно,
сказочность и оказывается самой симпатичной и обаятельной особенностью
творчества Ольги Морозовой.
