Сам факт мировой премьеры третьей части знаменитого боевика Майкла Бэя в Москве, первая часть которого была снята четыре года назад, дирекцией Московского кинофестиваля подается как победа. Раньше заполучить столь раскрученный Голливудом проект в качестве фильма-открытия ММКФ не удавалось. Ныне авторитет Московского кинофестиваля, которому хотелось бы соревноваться с Каннами, Венецией и Берлином, растет.
Никто не спорит, конечно, это победа. Только нужно при этом уточнять, кого и чего над кем и над чем. В данном случае это еще одна победа коммерции, масскульта, конвейера, механистичности и обмана над искусством, культурой, личностью, разумом и правдой. Обман, осознанный или вызванный лишь невежеством создателей картины «Трансформеры-3: Темная сторона Луны», проявляется с первой же реплики. Роботов, поселившихся на Земле, ушлые голливудские сценаристы называют «расой разумных механических существ» (это нонсенс, ибо механистичность является противоположностью жизни, которой, помимо прочего, в ее развитых формах свойственен и разум). При этом источником жизни жутких металлических тел, как вскоре мы узнаем, является некий энергетический заряд, который можно изъять из одного существа и передать другому. О том, что при этом является источником развитого разума и чувств механических существ, (а добрые автоботы, в отличие от злых десептиконов, проявляют редкую для современных людей чувствительность и нравственную разборчивость) — авторы картины не рассказывают. Между тем, раз уж речь зашла о роботах, именно вопрос о том, можно ли искусственно создать самоосознающую личность, или же ее сущностью является все та же неуловимая для современной механистической науки душа — источник жизни, эмоций, разума, — является ключевым.
Но Майклу Бэю, увлекшемуся вместе с продюсером Стивеном Спилбергом сюжетом комиксов для компьютерных игр, не до философских вопросов. Да и о какой философии может идти речь, если в боевике ради накачки адреналина игнорируется даже элементарная логика жизни: ни один человек не вынес бы тех физических испытаний, которые выпадают на долю кучки героев, помогающих добрым роботам выиграть битву над роботами злыми. Тут бы порадоваться тому обстоятельству, что добро, как ему и положено, побеждает. А раз так, то «Трансофрмеры», выходит, укрепляют нашу веру в силу добра. Как и все прочие — схожие с ними, словно сошедшие с одного конвейера автомобили — боевики о космических войнах, которые решают судьбы планеты и человечества. Вопрос же в данном случае стоит не об уничтожении Земли, а лишь о ее слиянии с разрушенной планетой трансформеров, после чего все выжившие люди станут их рабами. Можно подумать, что сейчас, поставив свою жизнь в зависимость от сомнительных благ постиндустриального общества и тем самым сделав ее искусственной, иллюзорной, мы свободны. Чтобы усилить иллюзию (а значит обман), в том числе иллюзию нашей свободы, нам теперь в кино еще и надевают на глаза шоры — очки («Трансформеры-3» в Москве шли в формате 3-D). Зрители смотрят на мир сквозь «розовые» стекла, еще больше уводящие нас из реального мира в мир грез, в мир сказки. Насколько этот мир искажен, наш зритель сможет понять благодаря тому, что в картине показывают Чернобыль и украинцев, и даже в русском дубляже звучит украинская речь.
Между тем, то, что может показаться невинной сказкой для взрослых, является хорошо закамуфлированной пропагандой. Создатели «Трансформеров» убеждают нас в том, что если мы будем благоволить к хорошим машинам и роботам, если и дальше будем усложнять свою жизнь различными полезными для обленившегося человека механизмами, будем оплачивать из своего кармана проведение дорогостоящих космических и прочих технологических исследований, то мы станем свободными и счастливыми...
То, что человеческая личность для режиссера и продюсера франшизы не является самоценной, что она для них не более чем функция, свидетельствует такой факт: очаровавшая миллионы мужчин в предыдущей части «Трансформеров» Меган Фокс, утвержденная на роль, перед началом съемок неожиданно покинула проект. Причиной тому стал скандал, спровоцированный ее нелестным высказыванием о Майкле Бэе, поведение которого она сравнила с поведением Гитлера. Спилберг, вместе с режиссером рассказывающий нам о свободе, не потерпел таких вольностей, и актриса срочно была заменена английской моделью Роузи Хантингтон-Уайтли, на которую можно смотреть, пока она не открывает рот. Для того, чтобы убрать независимую, мыслящую актрису из будущего фильма, нужно было лишь добавить в сценарий несколько реплик о том, что героя Шайа ЛаБаф оставила красивая женщина, но он, даже не обладая завидной внешностью, легко нашел себе другую красотку (заурядная внешность ЛаБафа здесь идеологически важна — в каждом заурядном обывателе нужно поддержать иллюзию о том, что соблазнительная модель когда-нибудь сойдет с подиума и в его жизнь).
Случай с Меган Фокс вполне вписывается в логику окруживших себя машинами людей: отныне все, даже человека, можно заменить, словно винтик. Главное, чтобы механизм исправно работал...
