Разнообразные ток-шоу на нашем телевидении — это тот привычный «кошмар на улице Вязов» (то бишь Мельникова), к которому все давно привыкли, как привыкают соседи по коммунальной кухне к сожителю-пьянице. Казалось бы, тренированные нервы телезрителей после Отаров-Нагиевых способны выдержать все. Однако есть еще порох в пороховницах: могут удивить отечественные спецы. Новое ток-шоу Юрия Рогозы «Сорок серій життя» (Первый Национальный, телекомпания «Эра») — выдающееся явление нашего телевидения, своебразная энциклопедия презрения к профессии и телевидению, как таковому.
БРЮКВУ ДЛЯ ПИПЛА! БАНАНОВ НЕ ПОДВЕЗЛИ…
Во-первых, с самого начала было не очень понятно, почему у шоу такое странное название. На первый взгляд, оно предполагает какие-то реальные жизненные истории и ситуации — что-то вроде цикла Ольги Герасимьюк. У Рогозы же ни о какой жизни (окружающей нас с вами, по крайней мере) в программе речь, разумеется, не идет. Просто Юрий … произвольно выбирает тему («Нужно ли разрешить рядовым гражданам ношение оружия?», «Как влияет на нашу жизнь Интернет?») и обсуждает ее с героями и экспертами программы. Казалось бы, ну чем тут можно удивить — формат стар, как мир. Однако удивить всегда можно. Ибо предела человеческой самоуверенности нет.
Самоуверенность господина Рогозы состоит в следующем: видимо, он считает, что страна пребывает под наркозом, а, следовательно, съест любое подаваемое блюдо. Даже кое-как приготовленное, а может, и вовсе сырое. А, может, и вовсе не блюдо. Потому что — ПИПЛ. И пипл этот бананов отродясь не ел — откуда ему знать их вкус.
Для того, чтобы придать действу видимость структуры и хоть какой-то интриги, Рогоза ввел туда все привычные элементы таких программ: тут вам и «эксперты на диване» (у которых нет фамилий и профессиональных признаков — их именуют «пан Олег», «пані Марія» и т д.), и «секретна зброя» (некто или нечто в секретной комнате, что якобы призвано повернуть вспять ход программы или обсуждения), «головні глядачі», которые в любой момент имеют право остановить обсуждение для того, чтобы высказать свое мнение об уровне дискуссии и т.д. Однако из программы в программу с удивительной неизменностью повторяется одна и та же ситуация: все вышеназванные люди банально НЕ ГОТОВЫ говорить на заданную тему, более того — практически все из них НЕ УМЕЮТ публично высказываться. Не хочется обижать приглашенных, в конце концов, они стараются, как могут, однако для того и существует автор программы, редакторы, администраторы, чтобы приглашать в программу ИНТЕРЕСНЫХ людей, способных не только формулировать, но и сообщать нечто новое многомиллионной аудитории. В случае с нашим ток-шоу полное ощущение, что приглашенные гости — абсолютно случайные люди, найденные недалеко от известного здания по Мельникова,42 за пять минут до эфира.
ГДЕ РЕЖИССЕР? ПРИВЕДИТЕ ЕГО КО МНЕ. Я ХОЧУ ВИДЕТЬ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА!
Чтобы не быть голословными, остановимся на последней программе, которая была посвящена достаточно актуальной теме «Что такое успех? Имеет ли право настоящий художник быть невостребованным?». На этот раз главным героем программы стал известный в определенных кругах художник Сергей Поярков. Прежде чем мы перейдем к собственно «дискуссии», которая происходила в студии, следует заметить, что любой, даже самый концептуальный замысел можно развалить и дискредитировать непрофессиональным исполнением. И если театр начинается с вешалки, то «студия» господина Рогозы — это его личное рабочее место (невнятный стол с бумагами и «бериевской» настольной лампой — свежая находка, правда?) и «диванчик для гостей» с неопрятной накидкой ядовито- желтого цвета. Все остальное описать невозможно — куски каких-то стен, решеток и задников. Со светом в студии работают «как на душу придется», микрофоны истерически фонят, случайные команды и звуки в эфире, — вот далеко не полный перечень проколов, видя которые, все время хочется затравленно оглядываться и испуганно кричать: «Где режиссер? Позовите режиссера!». Однако самого Рогозу это совершенно не смущает и он на «плохом» украинском пытается вести прямой эфир. «Пытается» — не случайное слово, потому что в большинстве случаев ему не удается придать разговору хотя бы видимость конструктивности или хотя бы осмысленности. В последний раз жалкие попытки перебить господина Пояркова ни разу не увенчались успехом: в итоге — художник вещал отдельно, эксперты на диване робко пытались ему возразить, а Юрий задавал очередной вопрос, который, казалось, пришел ему в голову только что и он сам растерян, слыша звук собственного голоса. Все это, между прочим, происходило в студии одновременно и напоминало скучную пьянку, где никто никого не слышит.
«ПОТОМУ ЧТО МЫ — БРАТВА»
В итоге Сергей Поярков (которого эксперты и гости называли то Боярко, то Боярковым, то еще как-то), несмотря на то, что он (и его способ поведения) сильно напоминает пародию на новых русских начала 90-х (этакие пацаны в красных пиджаках) был самым интересным человеком в студии. По крайней мере, его речи веселили и вызывали стойкую ассоциацию с анекдотами из «Московского комсомольца». Помните братка из «Мерседеса», который, глядя на бьющего его машину дедушку из «Запорожца», объясняет друганам: «А нас он не тронул, потому шо мы — братва». Кажется, Поярков тоже остался в полной уверенности, что ему удалось в студии говорить дольше и громче всех только потому, что он тоже… ну, вы понимаете.
То, что говорили остальные в студии — непереводимо. Из запомнившегося: «художник — это бриллиант», «вы — жертва своего успеха», «как говорил один певец, правда всегда одна», «народ не может ошибаться». Между прочим, последние два перла сказаны устами Юрия Рогозы, так что уровень авторских комментариев не трудно представить.
Конечно же, никаких разговоров о философии успеха зрители не дождались. Зато дождались сюжетов, снятых для программы на Андреевском спуске. Не будем говорить об их смысловой абсурдности и информационной несостоятельности, но какой камерой это снималось и видел ли кто-то из авторов до эфира качество «картинки»?! Это снималось для телепрограммы или в туристическом походе, чтобы потом хохотать над происходящим долгими зимними вечерами?
Так чтоб окончательно добить зрителя своим высоким профессионализмом, под конец программы нам продемонстрировали «секретну зброю» из не менее секретной комнаты. Ею оказался бомж, который сообщил вконец потрясенному зрителю, что он когда-то «хорошо рисовал», но так как мало занимался собственным пиаром, то судьба не удалась. Надо сказать, отсутствие зубов, невнятная дикция, баклажанный цвет лица и остальные сопутствующие факторы сильно мешают сочувствовать несостоявшемуся художнику. А тут еще господин ведущий стращает несчастного: «Обережно! Нас дивляться молоді люди! Від того, що ви їм скажете, залежить їхня доля!». Интересно, Рогоза так издевался над своей «секретною зброєю» или просто перегрелся под светом софитов?
Закончилось все, как начиналось. Поярков объявил присутствующим: «Вы — мой кордебалет», присутствующие обиделись и трагично прошептали: «А вы нам неинтересны», «главные телезрители» жадно начали есть что-то на кухне, а ведущий с чувством выполненного долга попрощался. Понятно, что ненадолго, а только до следующей субботы, чтобы вновь поделиться с нами своим богатым жизненным опытом — как, ничего не делая, делать вид, что ты успешен.
