…В начале 90-х в бомбоубежище одного киевского проектного института, отрихтованного под репетиционную «точку», бурлила сказочная атмосфера, заряженная высоким током настоящего андеграунда. «Точку» организовал настоящий молодой архитектор, большой сторонник гениального Роберта Фриппа и лидер-вокалист первого состава «Табула Раса» Александр Иванов. Там постоянно колдовал над «примочками» и другими железками басист «Табула Раса» Игорь Давидянц, придумывал и шлифовал свои фортепианные пассажи Сергей Гримальский и от души дубасил по барабанам Эдик Коссе. Однажды Гримальский с восторгом сообщил, что на репетиции начал ходить один студент театрального института, который и голосом и внешностью поразительно напоминает Стинга из суперизвестной команды «Полис». Позже и критики, и приятели с неприятелями натурально «долбят» бедного Лапоногова этой природной схожестью, теми постоянными напоминаниями и репликами относительно плагиата. На самом деле не было ни одной украденной из «Полиса» строки. Но саунд, но дух... Самым старшим и самым опытным (композиторское отделение Киевской консерватории) был Сергей Гримальский. Вкусы всех колебались в пределах прогрессивного года и «новой волны». У себя на «точке» «Табула» время от времени добивалась такого могущественного саунда, такого безумного драйва, что поневоле «съезжала крыша» и долго не возвращалась на место. В годы перестроечной эйфории, творческого подъема, металломании, рок-клубов и фестивалей «Рок за мир» в городе трудно было найти хотя бы один действительно качественный концертный аппарат. Как правило, сценическое оборудование представляло собой, по образному высказыванию одного звукорежиссера, «миллион радиоточек» — все это хозяйство гудело и свистело. Впрочем, в те времена музыка была другой — своим энтузиазмом и переживанием за «настоящий рок-н-ролл» могла сравниться разве что с болельщиками киевского «Динамо».
В январе 1990 года произошло очень знаменательное событие — киевский рок-фестиваль «Елки-Палки-90». Абсолютно аншлаговый и успешный. Для «Табула Раса» он был неудачным и почти провальным, потому что звук группы звукорежиссеры благополучно «зарезали», и никто ничего не понимал. Тем временем группа настойчиво работает в студии, и первые записи, такие, как «Фонемы», «Битва Мертвых», «Молитва», попадают в аудиосборники студии «Фонограф», а вскоре (26 сентября 1990 года) восемь песен, расположенных в определенном порядке, и составили дебютный альбом «Восемь Рун». Концептуально Лапоногов и друзья ушли от идеи рунической азбуки, где, как известно, последняя 25-я руна — это чистая плитка, «пустая» или «нулевая». Символизирует любое начало или любой конец, а точнее — слияние этих понятий. Во-вторых — эта руна воспроизводит название группы «Tabula Rasa» наилучшим образом.
…В национальном музыкальном рейтинге «Профи» за 1997 год «Табула Раса» заняла два вторых места — в рок-номинации и поп- номинации. Сидит, так сказать, одним местом на двух стульях. Меня почему-то удручило это «совпадение». Думаю — по очень простой причине. У нас нынче так мало действительно красивых, живых и драйвовых роковых брэндов. Хотелось бы ошибаться, но, кажется, на один стало меньше...
