Сегодня выдающийся украинский художник, театральный сценограф, педагог, действительный член Академии искусств Данил ЛИДЕР отмечает 85-летие со дня рождения.
Лидер — такая звонкая фамилия победителя, но именно из-за нее и немецкого происхождения студента Ленинградской Академии искусств выслали на Урал. Там с 1941 по 1946 год он работал на шахте, а впоследствии, видя талант Данила, ему разрешили рисовать. После войны за спектакль «Любовь Яровая», осуществленный в Челябинском театре им. С. Цвиллинга, Лидер получил Сталинскую премию, и это стало событием среди ссыльных и зэков. Постепенно жизнь начала налаживаться. Данил вернулся в Ленинград, продолжил учебу, создавал интересные работы в различных театрах и стал одной из популярных фигур питерского авангарда. В 1962 году переезжает работать в Киев. Был главным художником Театра музыкальной комедии, десять лет связаны с театром им. И. Франко. Именно там Лидер сделал свои этапные произведения.
Мастера можно без преувеличения назвать создателем киевской школы «действенной сценографии». Его лучшие театральные работы имеют философский подтекст. Лидер на сцене воплотил в жизнь разработанную им так называемую теорию малого и большого мира, суть которой в том, что через маленькую деталь можно воспроизвести всю структуру окружающего мира и даже предупредить его дальнейшее развитие. Например, еще в далеком 74-м году, работая над оформлением спектакля франковцев «Здравствуй, Припять» О. Левады, он задумал столкнуть два мира — природу и творение человеческих рук. На сцене были построены металлические леса, где работали электросварщики, и все это окутывалось белым тюлем с цветущими яблоневыми ветвями. В этом диалоге и борьбе двух миров рождался тревожный образ спектакля: человечеству угрожает опасность. И это за 14 лет до Чернобыльской катастрофы!
А в «Ярославе Мудром» И. Кочерги сопоставлял два времени — седую старину и современность. В историю украинской сценографии войдут лучшие работы Лидера в спектаклях «Дядя Ваня» Чехова, «Визит старой дамы» Дюрренматта, а звездный Млечный путь из шолом-алейхемовского «Тэвье-Тэвеля» уже сегодня называют классикой.
У Данила Даниловича огромный талант педагога, много лет он преподавал в Киевском художественном институте, Национальной художественной академии, вырастил немало талантливых учеников.
«Лидер был моим учителем в институте. Это уникальный художник, уникальный человек с методом исключительным и довольно жестким, по которому даже из барана можно сделать сценографа, — пишет Андрей Александрович-Дочевский, главный художник театра им. И. Франко в своей книжке «Обломки словаря», которая осенью должна выйти из печати. — Человек — Лидер тоже довольно жесткий. То, что он делал на театре, я называю тотальной сценографией. Его произведения самодостаточны — они чем-то напоминают инсталляции или что-то вроде этого и могут существовать даже без актера. Когда я только готовился к поступлению на театральное отделение, то очень волновался. Все время не мог представить Лидера внешне, какой он? То представлял его похожим на Марка Шагала, то на Михаила Шемякина или на Сальвадора Дали. Увидев его впервые на вступительных экзаменах, я замер: худощавый, с большим породистым носом, высоким челом, одетый в кожу и вельвет — все черное. Нет, не художник, — подумал я, — философ!
Начались годы учебы. По традиции первокурсники китайничали у старших ребят: бесплатно делали всю грязную работу. Я работал у Виталия Лазарева, и в то время, когда студенты других факультетов изнывали в аудиториях, изучая доброе и вечное, на театральном факультете господствовал первозданный хаос. Мы искали, где только можно, какой- то хлам, возводили из него макеты, считая, что лучшего материала для этого дела нет в мире. Каждый пытался как-то доказать, что он наилучший, а это создавало такую своеобразную атмосферу, в чем-то, возможно, даже жестокую, но она всегда держала тебя в форме. Хотя жили мы по-дружески. Наш факультет вообще чем-то напоминал башню из слоновой кости. Не было никакого распределения на курсы, все вместе работали. Лидер собирал весь факультет на лекции, его мало интересовало: кто на пятом, а кто на первом. Он считал, что если человек мыслит, то он будет это делать и на первом курсе, а если нет, то и на пятом его этому не научишь. Данил Данилович пытался передать нам все, что он знает, что умеет. Помню, как делали для Вильнюсской триеннале экспозицию «Макбета» и Лидер выдумал, что огромная железная Ведьма из ржавых металлических конструкций будет держать в руках канализационный люк, на котором должна лежать отрезанная голова (конечно же — деревянная). Оббегали мы тогда все мусорники, все старые дома, приволокли настоящий люк, но когда положили на руки ведьмы — вся конструкция с ужасным грохотом упала. Пришлось делать бутафорский, легкий люк.
Например, выставки, посвященные 50-летию Великого Октября, на живописном факультете напоминали парад кошмаров. Все рисовали иконописных красноармейцев, сталеваров, доярок, а мы делали то, что считали нужным, потому что знали: возникнет какая-то проблема — Лидер нас отстоит.
После института все мы, его ученики, столкнулись с реальностью театра, в котором ничего не было общего со святым обучением, а были проблемы, грязь. Предложение Данила Даниловича об обновлении спектакля «Обочина» в театре Франко я воспринял очень радостно. Начал работать, но Лидер посмотрел и сказал, что все, что я напридумывал, — не нужно. Надо сберечь низ, потому что актеры к нему привыкли, и написать задник, который изображал бы место действий. Для меня это стало абсолютной неожиданностью, а потом я понял, что Лидер тогда спасал спектакль. Иногда и ему приходилось идти на компромиссы. Сейчас я понимаю, что институт для него был спасением. Он отдавал нам все и парил в этом процессе обучения. Постоянно что-то выдумывал. Его метод обучения состоял в том, что вкладывал в тебя как можно больше идей и средств их проявления, а когда потом тебя «распирало» — переставал тебя замечать, начинал разговор с твоим соседом о жизни, родителях. Тебе уже не терпится пересказать свои идеи, а он словно ничего не видит. Делал это преднамеренно, как будто отстаивал молодое вино, кристаллизируя личность. Лидер для нас был всем. Наш факультет отличался от других каким-то братством, неписаным законом единства. Мы все себя называли «лидерчатами».
Семь лет назад, после кровоизлияния, Данил Данилович потерял зрение. Для художника это катастрофа. А Лидер не сломался, сознавшись своим близким: «Все равно буду рисовать! Я всегда хотел рисовать внутренним зрением, а теперь есть повод».
Коллектив редакции «Дня» желает мастеру здоровья, счастья, чтобы многочисленные ученики радовали его своими произведениями.
