Эпическая мелодрама австралийского режиссера Джона Дуигана «Голова в облаках», попавшая в самую престижную программу («Фестиваль фестивалей») «Молодости», заставила прослезиться одних зрителей и спровоцировала на скептические оценки других. Для того, чтобы избежать колких реплик в адрес своего фильма, закравшихся даже в названия посвященных ему статей (например «Облака в голове»), Дуигану пришлось бы отказаться от самой затеи снять мелодраму на темы самого трагического периода новой европейской истории — 30-х — 40-х годов прошлого века. Мелодрама хороша, пока ее создатели не переступают болевой порог человеческой памяти, пока температура изображенных в ней человеческих страстей не переходит за опасную для человеческой жизни отметку в сорок градусов. Вторгаясь же на территорию войны или других трагических событий, режиссер всегда рискует быть обвиненным в недостаточной серьезности и почтительности по отношению к жертвам. Джона Дуигана, в фильме которого гражданская война в Испании и фашистская оккупация Франции прошли романтическим фоном, упрекнули даже в его австралийском происхождении. Что мол, австралийцу до Европы с ее кровопролитными войнами и революциями? Если бы режиссера и в самом деле интересовали судьбы мира, находящегося в кратере незатихающего вулкана, — аргументируют свою позицию рецензенты, — то пусть бы снял картину о боснийской, чеченской или иракской войнах.
Но Дуиган предпочел аромат другого времени. Он поселил двоих не чуждых лесбийской страсти молодых женщин и влюбленного в одну из них мужчину в парижской квартире, чтобы, искушая нас сценами любви, походя ответить на риторический вопрос, поставленный тем же Бертолуччи в «Мечтателях»: возможно ли быть независимым от мира, в котором живешь? Ответ был заранее понятен: невозможно (что, кстати, еще раз доказывает и нынешняя украинская революция). В паузах между сеансами эрототерапии, когда удовлетворенное либидо отступает, англичанин и испанка вспоминают о гражданском долге и хотят ехать на гражданскую войну в Испанию. Однако героиня пока что малоизвестной актрисы Шарлиз Терон, сочетающая сексуальные развлечения с увлечением художественной фотографией и эротическими перформенсами, американо-французская аристократка не разделяет обеспокоенность войной, которую выказывают ее друзья и любовники. Тем не менее английский ботаник и беженка испанка таки уезжают из мирного Парижа воевать с режимом Франко. Когда же через пять лет немцы вошли в Париж, неутомимая в жажде наслаждений аристократка, как оказалось в финале, использовала свое соблазнительное тело для борьбы с фашизмом: становясь любовницей высокопоставленных немецких офицеров, она передавала тайную информацию английской разведке. Вот такой вот винегрет из эротики, войны и моральных сентенций, который с удовольствием кушают домохозяйки и находят не совсем съедобным критики, не согласные с тем, чтобы из войны и человеческой трагедии делали гламурную картинку. Чтобы эта целлулоидная карамелька пришлась по вкусу выросшему на эротике и порно зрителю, режиссер использует принятый в этих неприхотливых жанрах стандарт: Дуиган окружает своего героя белокурой и чернокудрой бестиями. Женщины, как известно, дабы не заскучать в постели от однообразия, должны быть полной противоположностью друг другу.
Дело, конечно же, не в близости или отдаленности изображаемых режиссером событий, дело в том благодушном, в том теплом, а не горячем, страстном отношении к миру, которое отличает знающего свое дело ремесленника от переживающего судьбы мира как свою личную драму художника. В чем Дуигана не упрекнешь, так это в неумении сделать нам красиво. Чисто техническая, изобразительная сторона его фильма безупречна: красивые, способные ввести в искушение даже святого тела и лица героев сменяются кадрами красивых пейзажей, замковых парков и старых парижских улиц. Да и саму историю режиссер поведал с приличествующей жанру мелодрамы интригой. Но чего нет в фильме Дуигана — так это глубоких человеческих отношений, нет делающей жизнь героев значимой и оправданной любви. А значит, нет и драмы подлинного выбора. Не потому ли наш зритель отдает предпочтение другому военному фильму, идущему на одном экране с «Головой в облаках» — «Своим» Месхиева, в котором о проблеме выбора говорится без смягчающих эту трагическую коллизию человеческой жизни мелодраматических приемов.
Еще библейские мудрецы, выполняя заветы Создателя, взывали к нам быть горячими или холодными, но не теплыми. Гламурное голливудское кино эту заповедь упорно игнорирует.
Фаворитом осеннего проката была также мелодрама Ника Кассаветиса «Дневник памяти», посещаемая не разуверившимися в возможности обретения семейного счастья парами. Действие фильма начинается в богатом пансионе для престарелых, пожилой герой читает то ли роман, то ли дневник немолодой уже женщины. Сцены из этого дневника вдруг оживают, перед нами американская провинция все тех же ностальгических тридцатых годов. Молодые парень и девушка, хоть и начавшие свои отношения с конфликта, однако же очень быстро превращаются в готовые отдать жизнь друг за друга Ромео и Джульетту.
В отношениях влюбленных нет занудства, напротив, присутствует острота, свежесть и юмор. Дабы любовь не наскучила, их разлучают. Сначала мать героини (еще одна коллизия, выжимающая слезу у страдающих от социального неравенства домохозяек — богатая девочка полюбила бедного парня), потом война. Появляется здесь и обязательный в таких случаях третий лишний, красивый, богатый и благородный, за которого героиня чуть не вышла замуж. Но первая безрассудная любовь победила. Влюбленные жили долго и счастливо в красивом доме, который своими руками построил герой, родили детей, дождались от них внуков… Впрочем, десятилетия этой счастливой жизни остались за кадром (чем эти долгие заполнить?), нам показали красивое романтическое начало и трогательный финал — читающие дневник старики (у героини с возрастом наступила амнезия, и муж пытается пробудить у нее память), как и стоило ожидать, оказываются теми самыми молодыми влюбленными, о которых нам рассказали такую трогательную историю.
Впрочем, рецепт их незатейливого человеческого счастья выписал публике много лет назад один из героев «Белого солнца пустыни»: «Хороший дом, красивая жена, что еще нужно человеку, чтобы встретить старость?»
