Новая выставка, открывшаяся в галерее «Персона», называется «Визит из Львова» и представляет творчество трех львовских художников: Михаила Демцю, Сергея Савченко и Андрея Петровского. Первый и второй — живописцы, третий — художник по стеклу. Впрочем, определения эти достаточно условны. Так, например, Сергей Савченко тоже начинал со стекла, и на его нынешних живописных работах это, несомненно, отразилось. Может быть, именно в таком «скрытом единстве» — удивительная цельность «Визита из Львова», которой иначе было бы очень трудно добиться на выставке трех сильных индивидуальностей.
Живопись Михаила Демцю — даже не праздник, а подлинное (и полное) торжество цвета — как, впрочем, того и требуют традиции карпатского искусства, народного и профессионального («Золотые краски Карпат», «Гуцулка Ксеня», «Львов»). Жизнеутверждающая, пламенеющая карпатская красочность не покидает картины художника никогда — во всяком случае, наверняка не покинула во время поездки в Голландию («Гретциель»). «Михаил Демцю своими работами напоминает Мольфара, способного усмирять различные стихии», — говорит Леся Авраменко, директор галереи «Персона» и куратор выставки.
Сергей Савченко из нынешних экспонентов — самый молодой. Быть может, поэтому романтизм и почти сказочность его картин так естественны и так непосредственны. При этом стихия Сергея Савченко — загадочность, недосказанность. В его живописи останавливается то странное мгновение, когда знакомые, реальные, казалось бы, вещи и явления вдруг начинают излучать особый внутренний свет. В жизни это длится настолько недолго, что сразу же начинаешь сомневаться — а видел ли? В живописи Сергея Савченко такой свет — не стремительная вспышка, а скорее переливы. Превосходный колорист, художник избегает «единственно правильной линии», позволяя своему миру подрагивать, меняться — жить («Портрет Повитрули», «Весна. Натюрморт», «Натюрморт с павлиньим пером»).
Стекло Андрея Петровского — это, конечно, всегда стекло: такова изначальная аксиома. Мастер демонстрирует не свою виртуозность («Никогда не догадаетесь, из чего»), а грандиозные возможности любимого материала, который может быть абсолютно прозрачным и абсолютно непрозрачным, цветным и бесцветным, неподатливым и пластичным, зрительно невесомым и зрительно неподъемно тяжелым. Столь же разнообразны и сюжетные возможности стекла — от «Торсов» до «метафизической шутки» и воплощения мечты («Полет фантазии во времени») — хотя, конечно, воплощение мечты так или иначе присутствует всюду. Впрочем, Андрей Петровский явно предпочитает всему «Мифы», в первую очередь мифы античные («Амфора Геракла», «Елена Троянская»).
