Какому из художников первому пришла в голову идея исключить из картины сюжетно-предметное содержание, определить трудно. Такие авангардные проявления стали возникать почти одновременно в разных странах в начале прошлого века. Рассматривая произведения Мондриана, Делоне, Малевича и других, большинство искусствоведов пришли к выводу, что первым абстракционистом следует признать Кандинского. Одна из его ранних беспредметных работ, написанная в 1910 году, хранится в Париже, Центре Жоржа Помпиду, и так и называется: «Первая абстрактная акварель».
Василий Кандинский родился в Москве в 1866 году, а через пять лет с семьей переехал в Одессу, где закончил гимназию, сформировался как личность. С этим городом у него не прекращалась связь и в дальнейшем. Когда Василий решил стать художником (после окончания Московского университета и прерванной юридической карьеры), он не раз участвовал в художественной жизни города своей юности. Его друг, одесский скульптор В. Издебский, основал салон, где в декабре 1909 года в Одессе состоялась интернациональная выставка, на которой Кандинский представил одни из первых композиций, где уже почти не угадываются элементы предметного мира. Одна из одесских газет сообщала: «Возмутительные факты имели место в «Салоне», где неизвестными злостными хулиганами попорчены полотна Гончаровой, Кандинского, Кончаловского, Бурлюка, Ларионова и скульптора Издебского. Анилиновым чернильным карандашом сделано много пятен. Администрации «Салона» приходится усиленно наблюдать за публикой».
В феврале 1910 эта экспозиция, несколько измененная, демонстрировалась в Киеве, а потом — в Петербурге и Риге. Новое, непонятное искусство набирало силу. Выставка авангардной группы «Бубновый валет», проходившая в Москве с 10 декабря 1910 по 11 января 1911 года, произвела огромный резонанс в прессе и культурной жизни страны. Через несколько лет ее организаторы М. Ларионовов и Н. Гончарова изобрели свой вид абстракционизма — лучизм, в котором только линии и цвет определяли композицию.
Процесс абстрагирования совершался постепенно и был связан с той внутренней работой, которую В.Кандинский описал в книге «О духовном в искусстве», начатой в том же 1910 году, изданной через год. Художник делил свои произведения на три категории: импрессии, импровизации и композиции. Границы между ними расплывчаты, но показывают этапы перехода от традиционного изображения к абстракции. Импрессии — это картины, в которых сохранилось прямое впечатление от «внешней природы». Импровизации — это бессознательные, внезапно возникшие выражения внутреннего характера, т.е. впечатления от «внутренней природы». Композиции — это полностью абстрагированные работы, в строении которых «преобладающую роль играет разум, сознание, намеренность, целесообразность».
Отказ от предметности означал нежелание быть наблюдателем этих предметов. В истории искусства наступил момент, когда художник (ведя за собой зрителя) перестал играть по отношению к природе подчиненную роль, копируя или приукрашивая ее. Отныне художник провозгласил человека полноправным создателем иного мира. К.Малевич, основатель супрематизма, писал: «Природа есть живая картина, и можно ею любоваться... Повторить ее есть воровство, и повторяющий ее есть ворующий... Художник может быть творцом тогда, когда формы его картин не имеют ничего общего с натурой... Нужно дать формам жизнь и право на индивидуальное существование».
Абстракционизм включает в себя немало разновидностей, которых объединяет лишь одно — отсутствие визуализации предметного мира. Пути, по которым художники приходили к такому методу изображения, имеют самые различные причины, включая философские, социальные и эстетические. Термин «абстракционизм» постоянно оспаривался его практиками и теоретиками, предлагавшими другие варианты, в частности, название «конкретное искусство», но они не прижились в употреблении.
Судьба отечественного нефигуративного искусства, как известно, сложилась трагически. Советской власти мешали свободомыслящие художники, и, избрав с конца 20-х начала 30-х годов курс на управляемый, тематически контролируемый «соцреализм», она объявила абстракционизм враждебным «буржуазным» направлением. К тому времени многие авангардисты эмигрировали в другие страны, объединения распались.
В мировом искусстве центром второй волны абстрактной живописи стала Америка 40-х—50-х годов. Основное противоречие, которое они пытались разрешить своим творчеством, — это устранить дихотомию (разъединение) тела и духа. Именно она, по мнению поколения, чья молодость пришлась на годы Второй мировой войны, привела к ужасным последствиям, агрессии во имя неких идей (в тоталитарной Германии и СССР). Массовые уничтожения людей в концлагерях и в военных действиях предстали как последствия духовного фанатизма, результат разъединения тела и духа. Разочарование в ценностях цивилизации подтолкнуло их к поиску иных, бесконфликтных форм человеческого существования. Художники заинтересовались африканской культурой, индейских племен и восточной традицией Дзен. Официальное, реалистическое искусство, прославляющее военную промышленность, у новых художников ассоциировалось с ложью, тогда как наиболее честной представлялось плоскостное, беспредметное изображение. Как заявили Б. Ньюмен, М. Ротко и А. Готтлиб в 1943 году: «Мы хотим наново утвердить плоскость картины. Мы — за плоские формы, потому что они разрушают иллюзию и открывают истину».
Художники этого поколения положили начало культуре спонтанности, живописи действия и автоматического письма. Противоречие между телом и духом решалось через слияние творческого импульса с моментом движением самого акта написания картины. Абстрактному экспрессионизму были присущи некоторая незавершенность, хаотичность и легкость, которые культивировались, начиная с 1940 года. Постепенно в их творчестве акцент сместился на сам акт творения, в котором подчеркивалась жестикуляция, работа с материалами (наливанием краски, растиранием или ударами по холсту). Так, Д.Полок придумал расстилать холст на полу и бегать по нему, набрызгивая специально приобретенную для этого жидкую краску. Такие «танцы» художника превратились в перформансы, которые снимали на кинопленку. В них важную роль играл диалог со зрителями-соучастниками, т. е. интерсубъективность, что противопоставлялось постулатам частной собственности и индивидуализму.
Культура спонтанности, включавшая бибоп музыку, спонтанную литературу и весь так называемый битнический образ жизни (предтеча движению хиппи и шестидесятников), не причисляла себя ни к «высоколобым» интеллектуалам (тяготеющим к чистой духовности), ни к массе обывателей с их китчем и приземленным «здравым смыслом», предлагая некий «третий» путь развития. Теоретик искусства Г.Розенберг писал: «Несокрушимая верность личной спонтанности и независимости сама по себе является квазиполитической позицией, которую заклеймил Ленин и которая провозглашена незаконной в тоталитарных странах, невыносимая для бюрократов, конформистов, людей организации и планирования». Тут наблюдается большое сходство с мировоззрением художников андеграунда, появившихся в нашей стране через десятилетия.
У нас вторая волна беспредметности началась после «хрущевской оттепели» в 60-е—80-е годы. Так, ярким приверженцем чистой, колористической живописи в Украине выступил Тиберий Сильваши. Интересные абстрактные композиции создавали Александр Дубовик, Анатолий Суммар, Валерий Ламах, Николай Трегуб, Василь Бажай и др. Художники второй волны абстракционизма каждый по-своему трактовал необходимость отказа от предмета. Труды предшественников тогда не печатались в нашей стране, но познакомиться бегло с их работами можно было в статьях, критикующих «буржуазное искусство».
«Своим» это искусство стало гораздо позже, начиная с 90-х, после распада Союза и упразднения тоталитарной цензуры. Таким образом, создалась предпосылка для всплеска третьей волны абстрактного искусства. Сдерживаемый энтузиазм беспредметной хаотичности хлынул на холсты художников следующего поколения, таких как П. Бевза, П. Лебединец, А. Клименко и многих других.
В этом году к 100-летнему юбилею абстракционизма прошли выставки в Киеве, Севастополе, Львове и других городах Украины, а также в России и других странах. Естественно, что никто из зрителей уже не возмущался их произведениями, как много лет тому назад.
