Когда погружаешься в мир музеев, понимаешь, что люди продолжают жить именно благодаря им. Пращуры предстают перед нами реальными, живыми. Наверно, донести весть из далекой древности для эволюции человечества — одна из главных задач музеев. Но всегда ли так было? И вообще, существовали ли музеи тогда, в старину?
Как утверждают исследователи, процесс зарождения и становления музейного дела как специфической системы унаследования историко-культурных ценностей прошел сложный и долгий путь. Первые элементы музейного дела возникают уже в первобытном обществе — в эпоху верхнего палеолита. Уже тогда вещь приобретала особое значение. С одной стороны, каждую вещь наделяли сверхъестественными свойствами, что было причиной их неприкосновенности и святости. Выступая определенным оберегом, они творили человеческую судьбу. Такие вещи хранились у жрецов.
С другой стороны, вещи имели и познавательную функцию. Они были своеобразным постоянным посредником между поколениями, носителями информации, опыта, знаний, тем самым содействуя прогрессу человечества.
С течением времени, в период Древней Руси, вещь приобретает ценность материальную. Вещи давали власть и силу, что обуславливало их накопление и использование культурных ценностей. И здесь появляются первые домузейные формы. Такой долгий и сложный путь пришлось преодолеть музейному делу, прежде чем оно достигло современного уровня. Пытаясь полностью оценить всю значимость музеев, мне хочется пригласить читателя в небольшое путешествие...
На территории села Пирогово, в южной части Киева, размещается Государственный музей народной архитектуры и быта Украины. Он был создан в 1969 г. и открыт в 1976 г. «Музей под открытым небом» — называют его люди. А в мире считают крупнейшим музеем подобного типа. На огромной территории (около 120 гектаров) размещены образцы давних поселений украинцев, памятники ХVI — нач. ХХ в. Здесь и Средняя Надднепрянщина, и Полтавщина, и Слобожанщина, и Полесье, Подолье, Карпаты, Южная Украина. Местность для каждого мини-региона подобрана в соответствии с историко-этнографическим и географическим районированием Украины. Так, чтобы добраться до карпатских поселений, нужно преодолеть крутые подъемы на «горы», утопающие в пушистом ковре смерек. Ну а Полтавщина, Слобожанщина и Подолье встречают нас золотом полей.
Но, несмотря на то, что музей искусственно создан, в поселениях нет ощущения пустоты и заброшенности. И это вовсе не потому, что вся огромная территория музея при хорошей погоде заполнена посетителями из разных стран.
Сами здания (около 400) хотя и размещены рукой современного ученого, не являются реконструированными копиями. Они были найдены по всей Украине и по частям перевезены в музей. Подобного прецедента в истории музейного дела нет. Грустно, когда видишь, как со временем они разрушаются, — недостаточное финансирование не перекрывает даже абсолютная самоотверженность работников музея.
У каждой хаты есть собственный хозяин, который ухаживает за своим участком: выращивает цветы, косит траву, хозяйничает на огороде, при необходимости ремонтирует крышу, белит стены и выполняет множество другой работы. Часто можно увидеть около крылечка миску с молоком, а на окне — пушистую кошку с полузакрытыми от удовольствия глазами... Или вдруг перед воротами очередной хаты тебя встречает громкий голос грозного охранника — симпатичной собачки с танцующим хвостиком...
А вот церковь. Музейная? И да, и нет. Около образов горят свечи, иконы — в рушниках. Думаю, порадовался бы строитель церкви, если бы знал, что и через несколько столетий в ней продолжаются службы.
Хата пасечника... Где еще можно увидеть ульи на... дереве? Причем это не те обычные для нас, достаточно легкие современные ульи, а сделанные из чрезвычайно тяжелых частей дерева — имитация дупла. Ведь в 40 километрах от села в лесу, где жили пасечники, водилось много медведей — нужно было как-то защитить свой мед.
...Поднимаюсь к величественным ветрякам, еще раз окидываю взглядом безграничный простор. Слышу музыку свободы, глубоко вдыхаю пьянящий воздух и ощущаю удивительное обновление своего духа и тела.
