Георгий Иванович Бурков долго сомневался в своем актерском призвании и пошел учиться на юридический факультет Пермского университета. Но после дневных студий римского права бежал в вечернюю студию Пермского драматического театра. Так что у одного из самых популярных советских актеров не было театрального образования. Огранку своего таланта он начал уже на сцене. В 1964 году он вытащил редкий для провинциального актера счастливый билет, пишут izvestia.ru. Его талант оценил московский корифей Борис Львов-Анохин, и в 31 год Георгий Бурков перебрался в Москву — в Драмтеатр имени Станиславского. Приспосабливался к столичной жизни тяжело. Через десять лет в своем дневнике запишет:
— Я до сих пор не могу отделаться от очень многих провинциальных черт моего характера: не люблю ездить в такси, не очень-то умею разговаривать по телефону, не умею уверенно сидеть в ресторане и т.д. Я совершенно не приспособлен к современной жизни.
Адаптироваться помогла супруга, с которой встретились в театре. В своих воспоминаниях актриса Татьяна Ухарова очень трогательно описала их первую встречу: «Я увидела интеллигента, похожего на библиотекаря. Любви с первого взгляда не было. Но сердце заколотилось почему то, возникла материнская нежность, и это чувство не покидало до конца, до последних минут в больнице. Была любовь, страсть, дружба и рядом всегда — это материнское чувство: нежность, страх, забота... Он пошел проводить меня до автобуса. Но я не уехала. Мы не расставались до позднего вечера. Мы говорили о «Маленьком принце». Позже мы играли вместе. Жора — Лис, я — Принц. Это было спектаклем в спектакле. Для нас».
Вскоре родилась дочка Маша. Появились предложения сниматься в кино, стало полегче в финансовом плане. Но куда деться от мук творческих? В 1970 году Георгий Иванович мечтал: «Мне исполнилось 37 лет... Я готов к чему-то гораздо большему, нежели делал до сих пор... Настало время свершений. Время сладострастное и опасное. Я готов играть Гамлета, Тимона, Ричарда, Ван Гога, Дон Кихота, Фауста, Мефистофеля, Каина, Мастера, Лоренцаччо, Федю Протасова, Годунова, царя Федора и пр. Я готов и отвечаю за гениальность исполнения». Но режиссеры предлагали совсем другие роли.
Под таких артистов, как Бурков, одаренных редким чувством трагикомического, надо было специально писать сценарии. Актер ведь был яркий, народом любимый, но все его персонажи проходили по категории «лучшая роль второго плана». В итоге — более 60 ролей. Самые яркие — в фильмах Эльдара Рязанова. Петя в комедии «Зигзаг удачи» мечтал: «Давайте вскладчину купим автобус. Будем ездить за город, ловить рыбу, пить пиво...», Федяев в «Стариках-разбойниках» щеголял скромным героизмом: «Бандитские пули изрешетили меня всего. Я весь в дырках». В «Иронии судьбы, или С легким паром» приятель Лукашина Миша — классика жанра: «Положись на меня, я никогда не пьянею».
С горечью Георгий Иванович поверял дневнику свои обиды: «Неужели люди не могут понять мою актерскую тему? Даже не тему, а метод. Скорее, и то, и другое... Я рассказываю о борьбе за человеческое достоинство, об активности, о талантливости Человека. Какой бы изуродованный, какой бы испорченный он ни был...» В фильме Сергея Бондарчука «Они сражались за Родину» устами своего героя актер со всей страстью говорил: «Русский солдат, конечно, все вытерпит. Но и у него ведь терпелка не из железа выструганная. Я нынче до того натерпелся всякой всячины, что в доме моего терпения все швы полопались». В междоусобице за место под солнцем, составляющей сюжет рязановского «Гаража», его Фетисов дразнил месткомовских деятелей: «Ключики мы вам не отдадим! Мы вам не буратины!» До сих пор помню шок зрительного зала от реплики: «Я за машину Родину продал!», и хохот облегчения, когда стало ясно, что речь всего лишь о деревенском доме. Об отчем доме, созданном трудами нескольких поколений. Простяга Фетисов, мастер «золотые руки», тонко чувствовал всю трагедию этой измены...
Эльдар Рязанов дал Буркову возможность показать себя и в отрицательной роли. С каким наслаждением Георгий Иванович играл слугу графа Мерзляева (Олег Басилашвили). Артюхов лебезил изо всех сил своей маленькой и подлой душонки: «Граф добрый, мухи не обидит», и, желая показать себя образованным, добавлял: «Сатрап — он и есть сатрап». В Артюхове артист сыграл то, что больше всего ненавидел в жизни — плебейство и холуйство. Это благородство натуры очень осложняло ему жизнь, зато подарило дружбу с Василием Шукшиным. Годы общения с великим русским артистом и писателем стали самыми счастливыми из прожитых в Москве. Под влиянием друга Бурков стал писать, задумался о режиссуре. В 1987 году снял первый фильм «Байка», а в 1988-м стал художественным руководителем Центра культуры Василия Макаровича Шукшина. Мечтал создать свой театр, свою театральную школу. Но 19 июля 1990 года оторвавшийся тромб перечеркнул все планы. Георгию Буркову было 57 лет.
После смерти актера супруга Татьяна Ухарова подготовила сборник эссе «Хроника сердца», где привычный образ своего парня, балагура и выпивохи, чуть ли не многолетнего соседа по подъезду, был разрушен. То, о чем можно было лишь догадываться, глядя на экран, проступило запоздалой явью. За характерной маской скрывался тонкий, интеллигентный, глубокий человек, писавший в своих дневниках: «Когда видишь несправедливости, когда веришь во что-то, когда в жизни что-то любишь и ненавидишь, тогда можно писать. Но писать не для того, чтобы величаться писателем, а для того, чтобы защитить то, что страстно любишь, от того, что всей душой ненавидишь...В донкихотстве вижу смысл жизни Человека. Самое прекрасное в человеке — стремление сделать что- то необыкновенное».
