Если первым тестом для нового Президента были кадровые назначения, которые уже вызывают вопросы, то вторым экзаменом для главы государства является стабилизация ситуации на Востоке страны. Петр Порошенко неоднократно подчеркивал важность решения этой проблемы, даже были предложены рецепты выхода из ситуации.
О событиях на Востоке и выходе из кризиса говорим с военным экспертом Института Евро-Атлантического сотрудничества Игорем КОЗИЕМ.
— С приходом к власти нового Президента видите ли вы какие-то изменения в урегулировании ситуации на Донбассе?
— Сдвиг есть с обеих сторон. Сегодня идет позиционная борьба за то, кто будет доминировать в том или ином районе на Донбассе. Например, уже все говорят, что в Снежном боевики пытаются создать себе новый опорный пункт, но мы не видим существенной реакции на это со стороны структур АТО. С другой стороны, наши силы пытаются завладеть тактической инициативой в Славянске. Но до сих пор остается неорганизованность и недостаточная координированность между разными силовыми ведомствами и разными огневыми возможностями, которые нужно использовать очень быстро. Мы не знаем, что делают МВД с Нацгвардией, что делают Вооруженные силы, пограничники действуют отдельно.
Также существуют конфликты между группировками террористов — так называемый народный мэр Славянска вроде бы был арестован, что свидетельствует о попытке России усилить государственнический контроль в определенных очагах. Вместе с тем, Россия словами Глазьева, не отказалась от оккупации Донецкой и Луганской области. Поэтому нужно всегда иметь серьезные резервы, которые могли бы дать отпор. Это и Служба внешней разведки, и вертикаль военной контрразведки, которая должна работать в местах деятельности наших военных. Эти структуры должны информировать о возможном начале агрессии.
Совокупность всех этих проблем, плюс действия «пятой колонны», которая никуда не исчезла, может в результате вылиться в сложные последствия.
— Террористы уже даже захватывают пограничные пункты и налаживают работу с российскими пограничниками.
— Я думаю, что РФ все-таки готовится к полномасштабной оккупации. Кому это еще не понятно? Евгений Марчук одним из первых дал четкое объяснение ситуации — почему, как все происходит и что нужно делать. Государство должно делать максимум, чтобы отстоять себя, но этого пока нет.
Пограничники сегодня не имеют соответствующих средств противодействия — у них нет серьезного стрелкового оборудования, кроме обычных автоматов. Это проблема. Как быть с серьезными артиллерийскими системами или, по крайней мере, наладить взаимодействие между каждой пограничной заставой и подразделениями воздушных сил. Это должно быть не только на словах, но и в реальности, — это уже даст возможность для своевременной реакции. Должен существовать комплексный подход.
Мы до сих пор не возобновили вертикаль военной контрразведки и не знаем, что творится у нас в тылах. Президент не имеет четкой картины относительно всей ситуации. Раньше офицеры контролировали всю вертикаль Вооруженных сил, была четко налажена агентура. Великобритания, Венгрия, Германия, Чехия, Польша не отказались от вертикали военной контрразведки, а мы на границе с РФ считаем, что она нам не нужна.
— Кто кого должен контролировать? Например, Николай Литвин возглавляет пограничников, а его брат Владимир Литвин является председателем парламентского комитета по национальной безопасности и обороне.
— Действительно, пока Владимир Литвин и Александр Кузьмук находятся в этом комитете, мы не сможем ничего сделать с силовыми органами. Ведь эти люди являются политическими деятелями. Фактически, чтобы что-то сделать, мы должны перезапустить парламент и после этого делать определенные организационные выводы. Сегодняшнее так называемое парламентское большинство является иллюзорным. Каждый политик борется за свое будущее. Даже приходится считаться с теми политиками, которые причастны к «делу Гонгадзе».
— Все это тесты для нового Президента. По вашему мнению, способен ли он изменить систему?
— Народ поверил ему и сделал его президентом. Сектор обороны сегодня является наиболее незащищенной структурой. Армию разоружали, патриотов выгоняли, сегодня там находится много конъюнктурщиков, готовых прислуживать всем. В Национальной академии обороны Украины, например, были случаи, когда офицеры заявляли, что они не будут воевать против России. Это «пятая колонна». Из-за нее мы не защищены, все наши действия видят и контролируют.
Первый шаг Президента — защитить собственные Вооруженные силы, сделать их боеспособными. Это перезагрузка и Совета национальной обороны и безопасности, и Управления по вопросам обороны в секретариате Кабмина, и соответствующего отдела в Администрации Президента и далее, вниз по вертикали.
— Как вы относитесь к президентской инициативе относительно создания гуманитарного коридора для мирных жителей востока?
— Однозначно, это позитивный ход Порошенко как дипломата для прекращения кровопролития. Но мы должны четко осознавать — готов ли, условно говоря, Глазьев уйти из Украины?
— И председатель Госдумы РФ Сергей Нарышкин, заявивший, что Украина «аннексировала» Крым в 1991 году.
— Он может говорить что угодно, при этом пусть не забывает о Дальнем Востоке с украинской зеленой республикой и о Краснодарском крае. Пусть беллетристикой занимаются политики, а военные эксперты видят реального агрессора и возможность того, что Украина может быть оккупированной. И чтобы этого избежать, мы должны каждый день работать над укреплением обороноспособности государства, защитить его собственные Вооруженные силы, вооружить, дать возможность пограничникам вооружиться и выполнять военные задания. Заставить разведку работать качественно, четко, вдумчиво. И самое главное — наладить взаимосвязь, чтобы все эти структуры могли совместно работать.
— Насколько реально обеспечить гуманитарные коридоры?
— По договоренности сторон это реально. Но если ее не будет, российская сторона при поддержке своих диверсантов и всяких «народных мэров» попробует создать не гуманитарный коридор, а гуманитарный конфликт. Если создаешь такой коридор, нужно на 100% понимать, какие последствия могут быть в случае противодействия одной из сторон и что можно сделать, чтобы эти последствия остановить. Это та же военная операция, в которой ты выводишь гражданских людей из зоны боевых действий. К этому нужно серьезно готовиться.
— Но иногда люди сами не хотят выходить из зоны опасности.
— А куда им идти? Государство сегодня ничего предложить не может. Разве что благотворители что-то делают. То, что мы сегодня имеем, — это комплексная проблема последние 20 лет, а не только Ющенко или Януковича. Эта проблема имеет корни в 90-х годах при Кучме, когда начался расцвет коррупции.
— Петр Порошенко в своей инаугурационной речи также говорил о коридоре для российских наемников. Это реально?
— Если Украина создаст коридор для диверсантов из России, то она его обеспечит, и в этом я проблемы не вижу. Но я не верю в то, что 100% этих наемников уйдут из Украины. Россия также не захочет пропускать их назад. А главное для нас — уничтожить, как сказал Порошенко, «нечисть» — «гиркиных», «безлеров», «бесов»... Этих людей мы должны задержать на нашей территории. Пока они на свободе, конфликт не прекратится.
