Визит президента РФ в Украину имел, кроме многих других аспектов, также церковный — Владимир Путин еще раз подтвердил, что историческая, сохранявшаяся столетиями «симфония» российских церкви и власти существует и сегодня (в отличие от ситуации в Украине) и что глобальная московская церковная политика есть продолжением светской. Наоборот также верно — во время последнего визита были моменты, когда президент Путин выступал как бы в роли посланника Московской патриархии.
В своем выступлении во время посещения Киево-Печерской лавры Владимир Путин сказал, что знает о проблемах раскола Православной церкви на Украине («Сердцем и душой мы с вами»), однако не вмешивается, и не будет вмешиваться в дела церкви (т.е. в дела церкви другого государства). Что, конечно, очень великодушно с его стороны, особенно если вспомнить, что российские императоры всегда считали своей святой обязанностью «защищать», с большой выгодой для империи, православных за рубежом.
Далее высоким гостем были произнесены знаменательные слова, которые достаточно прозрачно обозначили общую направленность московской как церковной, так и светской политики относительно украинского православия: «Православная церковь Украины — независимая (президента Путина плохо информировали, мягко выражаясь, потому что здесь речь идет об УПЦ Московского патриархата). Единственная (ее) связь с российской (церковью) — это связь каноническая и духовная. Это то немногое, что осталось абсолютно единым, и мы должны сохранить это единство для будущего поколения». Так недвусмысленно украинцам дали понять, что сегодняшняя Московская митрополия на территории Украины (УПЦ) в обозримом будущем останется в составе РПЦ. На том стоит не только Русская церковь, но и Кремль. И поэтому пусть украинские президенты больше не просят московский Священный Синод о предоставлении УПЦ автокефалии или автономии.
Не забыл президент России напомнить сторонникам автокефалии украинского православия и о пресловутой «каноничности», т.е. фактически о том, что независимый Киевский патриархат является не каноническим, а незаконным. В этом проглядывает знакомое до боли клерикальное перо, а еще — полное забвение (или незнание?) того факта, что Московская церковь также пережила времена «неканонического» существования.
В выступлении Путина в Лавре весомым есть каждое слово. Вот, например, образ церкви, как «единственной(?) связи» между украинцами и россиянами. Это весьма известный мотив из репертуара многих российских и пророссийских духовных изданий; его озвучивают и некоторые высокие иерархи РПЦ. Речь фактически идет о великой «исторической миссии» Русской православной церкви, которая заключается в том, чтобы не только приостановить дальнейший «развал» государства, но и восстановить Великую российскую империю, преступно загубленную бездарными политиками в конце ХХ века. Восстановить империю именно на фундаменте единства православия.
Российский президент завершил свое церковно-политическое выступление словами: «Мы прекрасно помним и осознаем, что крещение на Руси произошло именно здесь, в днепровской купели. Истоки православия идут отсюда». Его слова еще раз напоминают о том, что Московская церковь почти на 500 лет «моложе» Киевской и что именно Киевская церковь воистину есть Матерью-Церковью украинского, белорусского, польского и российского православия. Почему же эта церковь должна, со своим правом первородства, оставаться в подчинении Московской патриархии?
Президент Путин поблагодарил Митрополита Владимира за возможность посетить Киево-Печерскую лавру и передал ему и всем украинским иерархам (каноническим, конечно) теплый братский привет от патриарха Алексия. Еще Путин наградил и приласкал особенно энергичных в защите московского православия украинских владык и любезно похвалил Президента Леонида Кучму за то, что тот много внимания уделяет поддержке Церкви. Не требуется уточнять, какая церковь имелась ввиду.
В ответном слове Президент Леонид Кучма напомнил, что он «является твердым сторонником единства Православной церкви в Украине. Для нас это было бы большим благом». По его мнению, раскол привел как к появлению многих новых течений в церкви, так и к снижению морали духовенства: «Некоторые (духовные лица) в одной церкви набедокурят, а потом переходят в другую церковь; и с другого амвона говорят другие речи, — все, как у нас в парламенте».
Вчитываясь в слова украинского Президента, сказанные в Лавре в присутствии Путина, и вспоминая его постоянный в последние годы тезис о единстве православия, я вдруг по достоинству оценила высокую степень неоднозначности этих слов. Ведь «единство Православной церкви в Украине» можно понимать двояко — или как единство украинских православных в составе Поместной, т.е. независимой, Православной церкви Украины, или — как вхождение всех украинских православных в состав УПЦ МП, под омофор Московского патриарха. Это чрезвычайно удачная формула, которую противоборствующие стороны могут толковать и цитировать каждый по-своему, с радостью соглашаясь с Президентом. Подобными приемами пользовались в древности знаменитые оракулы и — никогда не ошибались.
В заключение приведу слова из письма в газету «День» нашего постоянного читателя и адресанта Бориса Филипченко: «Что должен был почувствовать патриотически настроенный гражданин Украины, к тому же прихожанин УПЦ УП, после просмотра телерепортажа о встрече российского президента в Киево-Печерской лавре? Мне, например, почудился приезд царя Петра I, присутствующего на заседании киевского Святого Синода, где он ласково похвалил украинских иерархов за верноподаническое служение российскому трону...»
