В одном из центральных районов Киева, на глухой, грязной и беспорядочной, несмотря на живописность крутого склона, улочке находится небольшой католический монастырь. Он принадлежит ордену Миссионерок Милосердия, основанному несколько десятилетий назад матерью Терезой из Калькутты («День» писал о ней в №210 от 15.11.2002 г.). Главным пунктом устава этого ордена является помощь самым бедным, людям, лишенным всяких средств к существованию.
Социологи утверждают, что во все времена в каждом обществе есть определенный процент людей, которые по тем или иным причинам не могут адаптироваться к бытию, жить по правилам общественной «игры». Количество таких людей намного увеличивается в периоды радикальных общественных сдвигов и экономического упадка страны. Сестры ордена матери Терезы пытаются хоть немного облегчить судьбу самых бедных. В прихожей монастыря висит карта расположения центров ордена Миссионеров Милосердия — они присутствуют почти во всех странах мира.
Киевский центр Миссионерок Милосердия — единственный в Украине. Сегодня там всего четыре сестры — полька, албанка (землячка матери Терезы) и две индуски. Общий язык для них — английский, а с киевскими мирянами они общаются («пока что») на русском. В ближайшее время к ним, возможно, присоединится украинка. Все монахини — молодые привлекательные хрупкие девушки, благожелательные и улыбчивые. Нельзя не удивиться (с грустью) выбору судьбы, который они для себя сделали — казалось бы, помогать людям можно и в миру, не отказываясь от природного женского предназначения. Впрочем, нам, светским рационалистам, сложно это понять.
Уже более двух лет четыре сестры занимаются в Киеве тем, что кормят голодных. Делается это за счет киевских благотворителей (их имена мне не захотели назвать), которые дают монастырю деньги и привозят продукты. Они же обеспечили оборудование (довольно скромное) столовой и кухни при монастыре, который занимает бывший частный двухэтажный дом на склоне холма. И вот каждую неделю по понедельникам, средам и пятницам здесь в две смены обедает 130 людей. Иногда приходит больше, — тогда им накрывают стол в подсобном помещении. Сестры готовят в огромных кастрюлях пищу, нарезают горы хлеба, обслуживают, убирают после каждой смены, и при всех обстоятельствах должны оставаться спокойными и приветливыми. Работа тяжелая и не для брезгливых, но женщины в белых с синими полосами монашеских одеяниях своего ордена всегда улыбаются.
Устав миссионерок матери Терезы исключает всякую публичность, общение со СМИ, запрещает рассказывать о себе и даже о своей работе и о тех людях, которым они помогают. Чтобы получить разрешение на визит в монастырь сестер Матери Терезы, пришлось апеллировать к высшей церковной инстанции. Там позволили, но предупредили, что интервью в монастыре невозможно, что со мной там никто не будет разговаривать — меня просто впустят в монастырь в то время, когда там соберутся на обед люди, и позволят помочь сестрам. Я, конечно, согласилась, хотя формула «никто не будет с вами разговаривать» готовила к самому худшему.
Оказалось, к счастью, что эту формулу я восприняла чересчур буквально. В течение нескольких напряженных часов, когда нужно было в темпе рассаживать людей (их пришло 135), наливать еду, раздавать, доливать, улаживать маленькие конфликты, убирать грязную посуду, мыть столы и стулья, я стала словно «членом команды» — совместный труд не только требует общения, но и объединяет. А работы хватало всем, хотя сестрам помогали два студента ворзельской католической Духовной семинарии, а также несколько волонтеров из числа гостей: они пообедали в первую смену, а потом помогли обслужить вторую.
В трапезную одни люди входят почти бегом, спеша захватить место поближе к раздаче и отнюдь не заботясь о своей внешности; другим не по себе, они поправляют волосы, одежду, учтиво здороваются. Горько смотреть на людей за столами в ожидании еды — чинно сидят, тихо разговаривая с соседями, словно где-то в гостях или на официальном обеде. Для многих эта столовая осталась едва ли не единственным местом, где можно посидеть в тепле за чистым столом, нормально пообщаться, наконец, ощутить себя человеком, как все.
Что за люди пришли на обед в монастырь в этот морозный зимний день? Казалось, что здесь представлено все наше общество во всех его срезах — так называемые простые люди и интеллигенты; женщины и мужчины; старые и молодые, дети. Мужчин было значительно больше, чем женщин — одиноким мужчинам намного сложнее справиться с трудностями, чем женщинам. Одни люди были весьма грязны и оборванны, другие (меньшинство) опрятны и довольно хорошо одеты. Почему эти последние оказались здесь? На мой вопрос один из таких людей откровенно ответил: «Живу один, пенсия маленькая, готовить себе обед не научился. Почему не прийти? Готовят сестры вкусно». А после обеда ко мне подошел крепкий мужик в спортивной одежде и заговорил… по-английски (украинец, но знает, что между собой сестры общаются на этом языке). Рассказал, что стар (70 лет), очень беден, за плечами бурная жизнь и пестрая трудовая биография. Среди прочего, был моряком, а также работал математиком в научно-исследовательском институте. Как судьба иногда беспощадна к людям!
По словам сестер, только один из присутствующих был католиком, все остальные — православные. Но для сестер матери Терезы это не имеет ни малейшего значения. Кстати, обеды у сестер начинаются и заканчиваются христианскими молитвами («Отче наш», Богородичные молитвы); перед обедом читается короткий текст из Нового Завета.
В Евангелии сказано: «Истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, — то сделали Мне».
