На некоторые жизненно важные для нас вопросы сегодня отвечает знаменитый и весьма образованный муж Томас Мор, философ, писатель, лондонский гражданин и лорд-канцлер Британского парламента.
— Дорогой сэр! Как, по вашему мнению, можно радикально избавиться от современных недостатков властных структур государства?
— Здесь нужны, в первую очередь, честность и ум. Ведь еще древний философ Платон отстаивал мысль, что государство только тогда будет счастливо, когда философы станут властителями или когда властители станут философами. Однако не скоро придет это счастье, если философы не соизволят хотя бы давать свои советы власть имущим, а те — не соизволят их принимать. Вообще, трудно давать советы людям, которым легче испортить даже самого лучшего гражданина-подданного, чем самим исправиться.
— Как так получается, что значительная часть граждан богатой страны постоянно страдает от бедности?
— Для каждого властителя важно, чтобы его подданные были именно бедными. Потому что люди богатые и свободные не умеют терпеливо сносить строгие несправедливые законы, в то время как убожество и бедность притупляют разум, приучают к послушности, лишают угнетенных благородного сопротивления.
Ежедневно в государстве издается множество законов, но их никогда не достаточно, чтобы кто-нибудь добился чего-то с их помощью или чтобы они защитили кого-то. Опираясь на эти законы, каждый пытается присваивать себе как можно больше; и каким большим ни было бы народное богатство, его разделят между собой немногие, оставляя труженикам только бедность. А можно ли считать справедливым такое положение вещей, когда все лучшее достается худшим людям? Или считать правильным то, что все распределяет между собой горстка людей?
Сегодня справедливость — всего-навсего добродетель простых людей, скромных, очень далеких от дворцов властителей. Скорее, существует по меньшей мере две справедливости: одна из них подобает простому народу, ходит пешком, связана по рукам и ногам и не может перескочить и низкой ограды; другая — это привилегия правителей, она величественнее народной и намного свободнее в движениях, ибо ей все позволено (за исключением того, что не выгодно ей самой).
Одно бесспорно — когда у одних достаточно роскоши и утех, а все остальные вокруг стонут и плачут, то властитель — не хозяин в государстве, а сторож тюрьмы. И действует он как тот врач, который умеет лечить людей от любой болезни, только вызывая какую-то другую болезнь.
— Что думает уважаемый Томас Мор о состоянии сельского хозяйства в нашей стране?
— Сейчас те, кто при власти, превращают все поселения, все обработанные нивы в пустыню. Ради того, чтобы какой-то ненасытный — настоящая кара Господня — мог обнести оградой несколько тысяч акров или расширить свои поля за чужой счет, одних арендаторов выгоняют из их усадеб, в других селах забирают землю, опутав крестьян обманом и бесправием. Земледельцев выселяют с привычных и милых сердцу домов, а те не знают, куда им податься, ведь земледелию, к которому они привыкли, нет места там, где ничего не сеют. Таким образом, корыстолюбие богатых мерзавцев превращает в погибель то, что могло бы обогатить страну. Так положите конец этой скупке земли, которой занимаются богачи, запретите своеволие, похожее на монополию!
— Сегодня, накануне выборов, мы являемся свидетелями многочисленных соглашений между отдельными группами общества или партиями. Соглашений, которые, в лучшем случае, мало что меняют. В чем здесь дело, на ваш взгляд?
— Решать важные государственные дела вне сената и народного собрания — уголовное преступление. К тому же, часто бывает так, что чем более многочисленными и священными церемониями сопровождается заключение соглашения, тем скорее его разрывают. Ведь, как правило, в словах соглашения нетрудно найти предлог для плутовства. Иногда текст соглашения умышленно пишут так замысловато, чтобы договорным сторонам можно было выкрутиться и еще и насмеяться над собственными обязательствами. Потому и после заключения соглашения стороны не объединяются в дружеский союз, а оставляют за собой возможность предавать друг друга, поскольку не догадались (или не захотели?) включить в текст условия, которые бы это запрещали.
— Несмотря на относительную религиозную стабильность в нашей стране, большинство людей до сих пор склонны делить веры и церкви на «церкви и секты», на «чистых и нечистых», на «своих и чужих», на «канонических и неблагодатных». Активное участие в этих разделах принимает и власть всех уровней. Так и должно быть, сэр Томас?
— Нет. Государство должно обеспечить равные права для всех религий. Никто не должен подвергаться преследованиям из-за своих религиозных взглядов — человек имеет право свободно исповедовать ту веру, которая ему по нраву. А если кто задумает обращать в свою церковь других, то пусть это делает, но спокойно и кротко, с помощью убеждения, не подрывая уважения к другим религиям. Если же не сумеет убедить, то не должен прибегать к насилию. Того же, кто вызывающе спорит в религиозных вопросах, стоит наказывать изгнанием или лишением свободы. Ведь неуместно и нагло, угрозами и силой вынуждать других к тому, чтобы они признавали правдивым то, во что веруешь ты сам. Не помешает помнить, что наибольшее упрямство свойственно наиболее подлым людям.
Умный же и честный человек неспособен допустить, что только одна какая-то религия правдива, а все остальные — фальшивы. Думаю, что сам Бог иногда подсказывает людям разные религиозные верования, желая, чтобы они поклонялись ему разными способами. Кстати, хочу сказать, что созерцать природу и потом прославлять ее — это дело, угодное Богу.
P.S. Девизом жизни сэра Томаса Мора были слова: «Не довольствуясь простым, всегда страстно желать высшего». Он умер на 57-м году жизни насильственной смертью — из-за того, что не согласился присягнуть королю Генриху VIII как главе английской церкви. (Тогда Англиканская церковь только что отделилась от Римской кафедры.) И в 1535 году, по приговору суда, которого требовал король, Томасу Мору отрубили голову.
Приведенные выше мысли Томаса Мора были опубликованы также в его произведении «Утопия».
