Сашко Дерманский — из тех писателей, которые пишут весело и захватывающе. Его книги очень кинематографические — почти готовые сценарии для детского кино и мультфильмов. Писатель считает, что детская книжка в первую очередь должна быть интересной, доброй и заставляющей задуматься, а не навязчиво поучительной. Сам он пытается писать так, чтобы ему самому это было интересно.
Уже в сентябре этого года в издательстве «А-БА-БА-ГА-ЛА-МА-ГА» выйдет в свет новая книга писателя «Казки дракона Омелька», а в следующем — заключительная часть трилогии о Чудесном Чудовище, которую уже давно ждут юные ценители таланта Сашка Дерманского. «Искренне считаю, что этой повестью Сашко Дерманский начинает осуществлять самые смелые надежды на успех новой украинской детской литературы... После прочтения рукописи меня от радости аж распирало», — так отозвался о второй книге с приключениями Чудесного Чудовища издатель и писатель Иван Малкович.
Сашко Дерманский уверен: книга никогда не утратит своей актуальности. Об этом, а также об эволюции детской литературы, ее целях и возможностях «День» беседует с писателем.
— Сегодня в Украине сложилась довольно непростая общественно-политическая ситуация, когда приходится отвоевывать буквально все украинское. Что в этой ситуации зависит от детских писателей, на что они влияют, какова их роль? Видите ли вы как детский писатель определенную миссию — формировать гражданина.
— Этим летом очень хотелось быть возле Украинского дома. А был с семьей в Крыму. Я же понимаю, что ни мое, ни еще чье-то присутствие возле Украинского дома после принятия пресловутого закона о языках ничего бы не изменило, но тяготила сама мысль, что потерял возможность стать рядом с единомышленниками и выразить антиукраинской власти свое к ней отношение. Наблюдая сейчас цепную реакцию торжества «регионального языка», который катится все по новым городам Украины, понимаешь, что добром это не закончится.
После такого хочется сделать все, чтобы украинские дети могли подпитаться родным словом из хороших книг. Много раз приказывал себе сторониться политики, а особенно даже вскользь не упоминать о чем-то таком в своих историях. Но это все труднее делать в условиях войны. Ведь то, что навязывает нам власть, — это тихая, но жестокая война...
— А какой вы видите роль детских книг в формировании гармоничного, честного человека, активного гражданина своей страны?
— Я верю, что благодаря хорошим детским книгам может сформироваться поколение активных граждан, хотя, думаю, речь идет о каком-то из последующих поколений. Главное, чтобы эти книги были и было кому вложить их в детские руки. Если бы только от детских книг зависело формирование честного человека и гражданина! Усилий одной детской литературы будет слишком мало, нужно действовать вместе, всем миром: родителям, школе, обществу, власти, наконец...
— Должны ли детские книги в той или иной мере изображать общественную ситуацию, отображать какие-то ключевые проблемы и процессы? Не буквально, конечно, но намеками, метафорически? Мне кажется, ваше «Царство-яблукарство» является не только хорошей детской книжкой, но и показывает определенные общественные тенденции...
— На самом деле детская книжка, как я считаю, должна быть интересной для ребенка — и больше ничего. Если ребенку интересно — то книжка уже неплохая. Но это минимум. Если добавляется еще и ненавязчивый воспитательный момент — то книга хорошая. Если ко всему упомянутому она еще и побуждает ребенка задуматься — книга прекрасная. А если еще и касается струн детской души — то просто замечательная. И, в конечном итоге, если книга еще и веселая — то это самая лучшая книга!
А наши с вами проблемы угадываются в моих книгах не потому, что я хочу обозначить их для читателя, а потому, что они тревожат меня самого. Я ищу способ не перегружать взрослыми проблемами детские истории. Пока, вроде бы, удается.
— Сегодня речь идет о том, что детская литература становится более космополитической, универсальной, глобализованой, теряя свои специфические национальные черты. Что вы думаете по этому поводу? Почему важно, чтобы украинская детская книга двигалась в одном направлении со всем миром, но при этом не теряла «свое собственное»?
— На Олимпиаде в Лондоне организаторы допустили некоторые «мелкие» неточности: в графе «место рождения» информационных листов некоторых российских спортсменов было указано: Украина (регион России). Я не хочу таких мелких неточностей! Особенно, когда это звучит на весь мир с наивысшего спортивного Олимпа. Особенно после двух десятилетий независимости Украины. Хочется, чтобы мир знал, что здесь, в центре Европы, есть мы — самобытный, неповторимый, искренний народ с огромным культурным и историческим достоянием. Поэтому я — за умную глобализацию. В частности, и в литературе. Именно поэтому в моих сказках есть потерчата и чугайстры, есть Карпаты и Киев, именно поэтому герои напевают «Червону руту» и «Я не здамся без бою!».
— Считается, что у детской (и не только) книги есть более сильные конкуренты — телевидение и Интернет. Выходит, книга не успевает за временем?
— Нет ничего более современного, чем красивая книжка. Ни телевидение, ни Интернет не могут и не смогут заменить человечеству книгу. Это — разные вещи по своей сути. Так, если мне хочется яблоко, я не удовлетворюсь квашеной капустой, если мне приспичит запеть, я буду петь, а не скакать. Так же и здесь. Кому нужен быстрый доступ к информации, тот «ныряет» в Интернет. Кому хочется развлечься и ни о чем не думать — смотрит сериал. А если кто-то нуждается в душевном разговоре со Вселенной или с самим собой, — он берет в руки книгу.
Искусство, и книжное в том числе, как океан — безграничное, необъятное и вечное. Появление новых течений или зарождение новейшей формы жизни в океане не убивает его, а делает его еще более безграничным и еще более необъятным.
— То есть, по-вашему, Интернет — не конкурент книге?
— Книга и Интернет не являются конкурентами по сути. Они разные, их назначение разное, даже сама психическая природа диалога пользователя с компьютером и читателя с книгой иные. Проблема в том, что современный ребенок часто имеет более легкий доступ к Интернету, чем к книге. Не научившись любить книгу, ребенок влюбляется в Интернет, и тогда уже трудно убедить его в том, что книга достойна внимания, что она может быть интереснее, чем видеоигры или пустое общение в чатах. А это уже опасно. Ребенок, не приученный читать, значительно уступает в способностях мыслить, представлять, чувствовать по сравнению с читающими однолетками. Мне так кажется. Поэтому крайне важно, чтобы было кому привить ребенку теплые чувства к книге, прежде чем он отдаст свое сердце — и часто ум — компьютеру.
Для меня Интернет — это бездушный инструмент. А книга — вещь сакральная, имеющая душу. Я убежден, что и через сотни лет, подобно театру, книга будет иметь достаточно большой, хотя и без претензий на массовость, круг своих верных сторонников. И они так же, как и в доинтернетовскую эпоху, будут вести с книгой тихий и искренний разговор. По крайней мере, тот, кто хоть раз познал роскошь такого общения, будет возвращаться к нему снова и снова, несмотря на доступ к безмерности возможностей, предлагаемых всемирной сетью или телевидением. Хотя, конечно, современный человек, следовательно, и ребенок, не должен отказываться от благ прогресса в интересах только лишь чтения.
— Одной из причин, почему детям неинтересно читать, называют и то, что сегодня детская и подростковая литература часто описывают события и мир, далекий от реальной жизни современных детей...
— Как по мне, тезис о том, что читатель ищет в книге исключительно созвучность современности, является ошибочным. Вспомните, как мы зачитывались «Приключениями Робинзона Крузо» или «Тремя мушкетерами», как выискивали на библиотечных полках очередную книгу Ф. Купера из его серии о Зверобое. Это же истории об эпохах и реалиях, далеких от привычных нам. Как видим, историческая арена рассказа не обязательно должна быть отражением реальной жизни. Читатель нуждается в несколько ином, ему нужна хорошо рассказанная хорошая история. А современности любой истории придают вещи, являющиеся актуальными во все времена: это душевные перипетии, человеческие взаимоотношения, внутренние вопросы, которые встают перед каждой личностью: вопрос чести, достоинства, дружбы, любви, измены, ненависти, веры, добра, справедливости. По-моему, не важно, ездит герой на диком мустанге или на быстром Феррари, главное — чтобы читатель почувствовал, как свищет ветер в его ушах; не суть важно, пишет ли герой письма любимой на смартфоне, поскрипывает ли пером по листам бумаги, главное — чтобы читатель услышал, как при этом трепещет влюбленное сердце.
— Насколько отличается детская литература, на которой выросли вы, от сегодняшней литературы для детей, и как вы оцениваете эти изменения?
— И когда-то, и теперь были и есть хорошие книги, а были и есть — не очень. Сегодня проще запутаться и ошибиться при выборе книги, ведь перед ребенком появляется количественно более богатый выбор. Поэтому картина достаточно проста: прежние хорошие книги и теперь остались хорошими, сегодняшняя качественная литература и через сто лет будет качественной. А плохие книги — ни прежние, ни нынешние — не стоят, чтобы мы тратили на них слова. Отмечу лишь одну деталь: мне кажется, что детская литература стала раскованней, но несколько потеряла душевность.
