Эта дамочка с несмываемым загаром, одетая в небрежную многослойность из увеличений, наращиваний, надуваний, находясь в постоянном поиске, явно поизносилась. И это в свои-то 35! «Вроде, и прикидываю риски, а все начинания увядают, так и не начавшись», — жаловалась она подруге. И нельзя сказать, что была она заметно глупа, как раз нет: умеет избежать местечковости, в болтовне употребить к месту заученные чужие мысли, может притвориться и хорошей хозяйкой, пересказывая чужие рецепты, одеть в нужный момент наивное лицо, но главная мысль, что пульсирует постоянно (в таких головках — она магистральна), начисто стирает естественность. Она так тщательно затушевана, а может, и давно убита, или ее и вовсе не было, так что нормальный мужчина поостережется втаскивать себя в ненужные отношения. Впрочем, анализировать то, о чем думают мужчины, не стану — многое читается откровенно легко. Интересно, что думают вовсе не все мужчины, а те, чьи мысли весомы, так как зрелы. И, естественно, они не укладываются в примитивные схемы.
Вспоминая рассказ Маркеса, даже очень часто вспоминая, понимаю, как непредсказуема импульсивность восприятия человека, живущего не в навязанном банальном корсете. По памяти перескажу: то ли герой, то ли сам писатель увидел в кафе за соседним столиком женщину и поразился ее некрасивости. Видимо, когда все мыслимые границы некрасивости нарушены, пишет он, она, эта некрасивость, совершенно неожиданно притягивает. Автор утверждает, что можно онеметь, оцепенеть при виде такой женщины, как и перед какой-то невиданной красавицей. Он не мог оторвать от нее глаз, настолько естественно та вела себя, элегантно не интересуясь, как ее воспринимают другие. Она просто наслаждалась этими минутами покоя, своим добавленным временем. Рассказчик так и не понял, кого он увидел, — самую некрасивую или женщину редкостной красоты. И потом долго вспоминал ее, грустя, что никогда не увидит.
Вот, видимо, в чем огромная сила естественности — ее не сыграть и не списать, это и не бесшабашность, и не постоянная душа нараспашку, это — то, что почти исчезло, как ненужная подробность, уместная разве только в домашнем интерьере, да и то далеко не в каждом. Жаль.
Гораздо спокойней жить в режиме заранее спланированного аншлага, думала, наблюдая за девчонками от 25 до бесконечности на одной вялой тусовке: среди них были и малобюджетные охотницы за сладкой жизнью (они невероятно активны); встречались бескомпромиссно элегантные, и только одним этим навевающие скуку; мелькали откровенные небедные старушки, позволяющие себе аренду на нужный срок доступного парня, переполненного тестостероном; блуждал критик, широко известный в узких кругах, и от его прокисшего вида хотелось отвернуться... Во всем отчетливо чувствовался синдром эмоционального выгорания, некая улыбчивая депрессия, которая не менее разрушительна. Так тускло никогда не бывает, когда встречаются люди, тянущиеся друг к другу. Вовсе не имею в виду некий романтический флер. Нет, я о тех, кому интересно вместе поболтать, чем-то честно поделиться, не боясь насмешек или непонимания, откровенно восхититься увиденным. Получается, что такое общение — особый эксклюзив.
Эта тусовка, где зачем-то задержалась, незаметно начала затягивать негативную петлю. Пора, видимо, сбегать, хотя что-то приятное и стынет в бокале. Может, все же зря так, может, не все так плохо, может, никому тут и не нужна какая-то естественность, она может даже напугать людей. Ведь они — в образах.
Однажды меня поразил странной откровенностью мужчина прошлых лет. Он признался, что самым естественным в своей жизни он был, когда в юности мечтал о девушке с веслом. Видимо, в его нынешних мыслях эта скульптурная девушка (напомню, кто не знает, — такие, похожие гипсовые, примитивные красавицы когда-то украшали многие парки) достигла своей топ-цены, как вечная картина достойного мастера. Вот такой жизненный аукцион, он, похоже, всегда драматичен. Ушло его время, а еще в мыслях хочется пофлиртовать с какой-нибудь внучкой своих ровесников и, глядишь, на время сбежать от посредственности мира. Одного известного актера спросили, что бы он выбрал — любовь или успех? «Я выбрал бы счастье, оно включает в себя и то и другое». Может, и в безатмосферном сюжете той тусовки у кого-то тоже мелькали мысли, да заметить что-то уровневое было трудно. Все играли во что-то дресс-кодовое.
Все это действо откровенно надоело, и я, как графиня с изменившимся лицом, побежала к пруду. Нет, это в романе — к пруду, а я просто и не графиня, к тому же — на волю. Зачем на себя примерять чужие искусственные методики, которые малыми глотками пьют большую кровь. Ведь скукота-то полная. Сама себе посоветовала — не мой до дыр воспоминания, ведь не каждому отпущено в этой жизни быть счастливой, а значит, подпитываться от того, что никогда по-настоящему не уходит. Даже если по памяти.
Есть люди, к мнению которых прислушайся обязательно, — они все знают не понаслышке. Вот и слова Андрея Кончаловского мне очень запомнились. Он считает, что встретить женщину своей жизни, когда ты уже понимаешь, что это значит, и есть для мужчины главное счастье. Правда, мудрец не уточнил, на каком году жизни это самое понимание приходит.
Мои лоскутные впечатления от постно проведенного вечера внезапно оборвались и весьма не стандартным и самым что ни есть естественным образом. В мой загородный дом каким-то образом вполз уж. Интересно, подумала, еще не понимая, что меня ждет, он что думает, что в год Змеи к змее по гороскопу можно врываться без приглашения? Не до конца осознавая, что происходит, в каком-то оцепенении наблюдала, как уж-верхолаз (никогда не думала, что рожденный ползать еще и летать умеет), забравшись на кухне почти на потолок, начал сбрасывать с полок все, что ему мешало. На меня летели безделушки, банки с крупами, салфетки. Находясь со зверем в одинаковой панике, мы и одинаково суетились: я — от мысли, как, не повредив, избавиться от гостя; уж, видимо, просто не понимал, где он. С трудом заставила себя отвести глаза от этого извивающегося живого жгута, от его дрожащего хвостика, который выглядывал из-под самовара, где он, скрутившись двойной восьмеркой, якобы спрятался. Все-таки как-то удалось смахнуть его вниз и притвориться, что это он перехитрил меня.
Открыла двери в сад, затаилась и дала ему возможность почувствовать себя умнее — мужчины это любят. Самое странное, что мы много раз встречались в саду, и достаточно мирно жили. Я его даже называла Мальчиком. Вот что значит перейти границы дозволенного, да и я ведь тоже знала, что никогда не стоит слишком улыбаться незнакомым, если не хочешь, чтобы они стали знакомыми.
Мальчик все же уполз, причем я так и не заметила, как. Видимо, уже созрел до понимания, что нужно искать свою подружку. Ему-то точно нужна такая, которая тоже умеет летать.
Главная.
